Я смотрю на Роуз, с облегчением обнаруживая, что она все еще спит, свернувшись калачиком рядом со мной, используя мои колени как свою личную подушку. Она провела столько времени, сколько могла, по телефону с Лиамом, глядя на его спящее лицо, пока Доминик не был вынужден повесить трубку, когда он сел на частный самолет, чтобы доставить их в Майами. После этого она снова потеряла сознание, и вокруг нее стало заметно легче. Как будто одного взгляда на Лиама было достаточно, чтобы облегчить некоторые кошмары, преследующие ее, и она наконец-то могла просто заснуть.

Мой телефон снова жужжит, и я хватаю его, прежде чем он разбудит Роуз. Ей нужна каждая минута сна, которую она может получить. Я осторожно убираю прядь великолепных рыжих волос с ее лица, прежде чем ответить на звонок, не глядя на идентификатор звонящего.

— Да?

— Мистер ДиАнджело? Это доктор Гонсалес. У меня есть ваши предварительные результаты.

— И?

— Подвижность, морфология и жизнеспособность сперматозоидов в пределах нормы. В лаборатории проводится дополнительный анализ, но пока все выглядит хорошо.

— Что это значит? Я бесплоден или нет?

— Нисколько, мистер ДиАнджело.

Я закрываю глаза и откидываю голову на диван. — Спасибо, доктор.

Повесив трубку, я слепо отбрасываю телефон в сторону, затем щиплю себя за переносицу. Такое ощущение, что мир, который я знаю, рушится в один гигантский шторм, в центре которого находятся Роуз и Лиам.

Лиам.

У мальчика те же уникальные светло-карие глаза, которыми славится семья ДиАнджело, и с доказательством моей плодовитости у меня теперь нет никаких сомнений, что Лиам — мой сын. А это значит, что кто-то солгал и что кто-то дорого заплатит. Своей жизнью.

— Майкл?

Я открываю глаза и поднимаю голову, встречаясь с сонным, но любопытным взглядом Роуз. Она смотрит на меня с моих колен, и я чувствую внезапную потребность прикоснуться к ней. Подняв руку, я провожу по той стороне ее лица, которая не покрыта синяками, и улыбаюсь, когда она глубже утыкается носом в мое прикосновение.

— Хорошо спала? — спрашиваю я ее.

— Хорошо, — честно отвечает она. — Я не хотела подслушивать, но это был доктор?

— Да. Предварительные результаты показывают, что я все-таки не бесплоден, — это не нужно повторять, но произнесение вслух делает все это еще более реальным.

— Я же говорила, — она улыбается мне из-под ресниц. — Так ты мне теперь веришь?

Я провожу пальцем по ее скуле и вниз по линии подбородка большим пальцем. Она вздрагивает под моим прикосновением, ее глаза на мгновение закрываются.

— Да. И я должен извиниться за то, как я себя вел. За то, что сказал.

Она качает головой. — Все в порядке, Майкл. Ты считал себя бесплодным. Я не могу винить тебя за это, когда ты не знал ничего другого. И я также извиняюсь за то, что набросилась. Мне было больно, но это было неуместно.

Я повторяю тот же маршрут вниз по другой стороне ее лица, заботясь о ее больной щеке. — Чистый лист?

— Я бы этого хотела, — улыбка Роуз становится шире и ярче. Прекрасное зрелище посылает ощущение по моему позвоночнику. Роуз потягивается и издает самый милый писк, когда это делает. Когда она устраивается, положив голову мне на колени, я остро ощущаю ее тепло и чувствую, как становлюсь твердым. Я пытаюсь сместиться, не показывая своего дискомфорта, но, конечно, Роуз замечает. Ее взгляд опускается на очевидную выпуклость, напрягающуюся под моей молнией, и огненная соблазнительница выходит, чтобы поиграть. Та, что взывает к моим демонам, как сирена в море.

С озорной улыбкой она садится и качается у меня на коленях, обхватив руками мою шею. Мои руки тут же находят ее бедра, и я притягиваю ее к себе, давая ей почувствовать то, за что она отвечает. Ее губы нависают над моими, когда она качнулась вперед с глубоким стоном. Я приподнимаюсь и захватываю ее губы.

Наши языки переплетаются, пока мы боремся за контроль над поцелуем. Один быстрый укус ее нижней губы, и я выигрываю эту битву. Но не войну. Потому что следующее, что я помню, руки Роуз оказываются на моей молнии, а затем ее изящная рука ныряет и обхватывает мой твердый член.

Она проглатывает мой стон с дьявольским смешком, который заставляет моих демонов покорно мурлыкать. Эта женщина может попросить о чем угодно, и я дам ей это без колебаний. Она хочет сжечь мир? Я зажгу спичку за нее. Она хочет выследить и убить тех, кто ответственен за ее похищение? Я отдам ей пистолет. Она хочет забрать мою темную душу себе? Она уже ее.

Мои руки сжимаются, готовые бросить ее на этот диван и лизать ее пизду, пока она не увидит звезды, когда лифт запищит, звук разносится по пентхаусу, как пожарная сигнализация.

Внезапным рывком Роуз убирает руку с моих брюк, как будто там бушует ад, что, честно говоря, так и есть. Она падает с моих колен, ее лицо красное, как помидор, прежде чем она исчезает под одеялом.

Ее смущение восхитительно. Мой невинный маленький ангел с дьявольской стороной. Это заставляет меня задуматься, понравится ли ей посещение Playground, русского секс-клуба, для ночи открытий и наслаждения.

— Тук, тук!

Я едва успеваю застегнуть молнию на брюках, как моя сестра порхает из-за угла, как птица. Хищная птица, может быть. Секундой позже Рафаэль следует за ней, нагруженный несколькими большими сумками, а Энцо идет за ним по пятам, неся башню коробок.

— Йоу, куда мне положить эти коробки с подгузниками?

— Что?

Роуз выскакивает, отбрасывая одеяло, все смущение улетучилось. — Да, что?

Габриэлла указывает на коридор, ведущий в гостевые комнаты. — Первая дверь справа. Это милая комната с наилучшим потенциалом для детской. Окна выходят на восток, так что утром будет прекрасный восход солнца.

— Подожди, — кричу я, но Энцо меня не слышит. Или, может быть, слышит, но все равно игнорирует меня, чтобы вместо этого выполнить приказ Габриэллы.

Я встречаю смущенное лицо Роуз и тянусь к ее руке, успокаивающе сжимая ее, прежде чем встать и пересечь гостиную, чтобы подойти к сестре.

— Габриэлла, какого черта вы все здесь делаете? — требую я.

Моя сестра смотрит на меня с раздражением, как будто у меня хватает наглости задавать ей вопросы. — Приношу тебе самое необходимое для ребенка. У тебя ничего нет для него, Майкл, а детям нужно много вещей.

Я чувствую, как Роуз за моей спиной начинает паниковать. — Откуда ты знаешь о ребенке?

Габриэлла выдает свой источник, когда ее взгляд метнулся к нашему брату. Я поворачиваюсь к своему близнецу, у которого, по крайней мере, хватило приличия выглядеть немного пристыженным на этот раз, в отличие от того, что было ранее в кабинете папы. — А откуда ты знаешь, что ребенок появится здесь? — я отвечаю на свой вопрос через секунду после того, как задаю его. — Доминик. Ублюдок. Не может хранить секреты, чтобы спасти свою чертову жизнь.

Рафаэль пожимает плечами, затем уходит, чтобы сбросить свои сумки в той же комнате, где исчез Энцо. Я поворачиваюсь к сестре, готовый продолжить расспросы, но обнаруживаю, что ее нет.

— Привет, я Габриэлла, — она сидит на диване, лицом к ошеломленной Роуз, протянув руку. — Младшая сестра Майкла и Рафаэля.

Иисус. Женщина может двигаться, как чертов ниндзя, когда захочет. Но, с другой стороны, в ее жилах течет кровь ДиАнджело, так что это не так уж и удивительно. Просто раздражает и часто очень неудобно. Как сейчас.

— Я Роуз, — немного поколебавшись, она берет Габриэллу за руку и пожимает ее. — Приятно познакомиться.

— То же самое, — щебечет Габриэлла с улыбкой, а затем начинает речь. — Я не могла поверить, когда услышала новость о том, что Майкл прячет в своем пентхаусе прекрасную рыжеволосую девушку. Я просто должна была с тобой познакомиться. А когда Доминик позвонил и сказал, что привезет ее ребенка из Италии, ребенка с глазами Майкла, я поняла, что у моего брата здесь нет ничего для ребенка. Так что тетя Габриэлла спешит на помощь!

— Ух ты, — Роуз невесело усмехается, на ее лице растет паника.