За окном раздался скрип хлебной тележки, и через минуту дверь в дом распахнулась. Элиас, запыхавшийся и запыленный после пути, вошел внутрь, держа в руках пустые корзины из-под выпечки. Его глаза, обычно спокойные, сейчас горели тревогой.

– Что-то случилось? – спросила Лоррентия, оборачиваясь к нему. В ее голосе не было испуга, только готовность к любому удару.

Элиас кивнул и опустил корзины на пол.

– Да. Делегация Северных уже в городе. Посольство едет к столице. Я видел, как Свигорр входил в гостиницу на центральной площади.

Лорра замерла на мгновение. Измученное ожиданием сердце вдруг забилось быстрее.

– Свигорр, – прошептала она, всматриваясь в пол, словно сквозь него смотрела на далекого свекра. – Значит, отец Дамирра уже в городе. Это… это хорошо.

Элиас посмотрел на нее с тяжёлым выражением лица.

– Хорошо, но не для нас. Делегацию сопровождают волки канцлера. Элррик, похоже, решил подстраховаться. Я пытался подобраться поближе к вождю, но эти шакалы выставили посты на каждом шагу. Они проверяют всех, кто приближается к делегации. У нас нет шансов к нему подобраться.

Лоррентия медленно опустилась на скамью, нервно теребя подол испачканного мукой передника. Лицо ее стало напряженным, губы сжались в тонкую линию.

– Он не остановится. Элррик будет преследовать нас до тех пор, пока не уничтожит последнюю каплю крови Волкосветовых. Если он разделается со Свигорром на поединке, правда так и останется погребенной.

Элиас, стоявший в тени открытой двери, заговорил после короткой паузы:

– Ваше величество, мы должны пойти следом. Тихо, незаметно. Я помогу вам добраться до клана.

Лорра покачала головой.

– Ты не понимаешь, Элиас. Я не могу взять Айлин с Эльзой. Это будет слишком опасно. Они… они не должны пострадать из-за моих решений.

– Но… – начал Элиас, но Лорра подняла руку, останавливая его.

– Ты останешься здесь с ними. Я пойду одна.

Элиас нахмурился и скрестил руки на груди.

– Ни за что. Я не оставлю свою королеву одну! Вы не дойдете. А девочки... мы наверняка что-то придумаем.

– Мы договоримся с Ливианой, – твердо сказала Лорра. – Она добрая женщина. Она присмотрит за ними. Принцессы сильные, Элиас. А если что-то пойдет не так… род Волкосветовых продолжится в их потомках.

В этот момент дверь спальни девочек приоткрылась, и в кухню заглянули две чумазые мордашки. Айлин, старшая, с распущенными светлыми волосами и серьезным взглядом, держала за руку Эльзу, которая испуганно прижимала к груди старую тряпичную куклу.

– Мама, мы всё слышали. Ты снова куда-то уходишь? – спросила Айлин, ее голос дрогнул. – И не собираешься брать нас с собой?

Лорра поднялась и подошла к дочерям. Она опустилась на колени перед ними, взяв обеих за руки.

– Дорогие мои, – начала она тихо, – я должна сделать это для вас. Если я не вернусь… Вы будете жить. Вы станете теми, кем предназначено быть. Ваш отец верил в нас, и я верю в вас. Лин, как старшая, ты должна будешь позаботиться о сестре, пока меня не будет. Хорошо?

Айлин упрямо мотнула головой, слёзы потекли по ее щекам.

– Нет! Мы не хотим оставаться! Мы будем слушаться, мы не помеха…

Лорра обняла дочерей, прижимая к себе. Она закрыла глаза, глубоко вдохнула и шепотом произнесла:

– Вы должны остаться. Это не обсуждается. Я люблю вас больше жизни.

Элиас отвел взгляд, не выдержав сцены. Ливиана, полная женщина с добрым лицом, стояла в проёме двери, вытирая руки о фартук. Она явно слышала последние фразы своих подселенцев.

– Я позабочусь о них, как о своих родных, Лорра, – уверенно произнесла она.

Лоррентия поднялась, поцеловала обеих дочерей в макушки и отвернулась, прежде чем те успели снова возразить.

***

Раннее утро окутало деревню серым туманом, пригнанным ветром с соседних болот. Дыхание казалось густым и холодным, просачиваясь сквозь легкие слои одежды. Ливиана дремала у очага, девочки спали, сбившись в один клубок на кровати. Лорра в простой крестьянской одежде стояла у дверей спальни, сжимая в руке небольшую котомку.

Элиас ждал снаружи. Он уже подготовился к продолжительному переходу.

– Готовы? – тихо спросил он, заглянув в дом.

Лорра кивнула, оглянулась на спящих дочерей в последний раз и тихо вышла. Дверь закрылась за ней с мягким скрипом.

Они тронулись в путь, оставив позади небольшой домик с хлебным духом, на котором замер их мир. Туман поглотил звуки шагов, а деревенская жизнь продолжила свой привычный бесконечный круг, будто ничего и не произошло.

Нельзя надежды вечно подавать,

Как светлый миг, что скрыт за облаками.

Пора придет, придется доказать

Делами то, чего ты стоишь, не словами.

Волчица не могла отвести взгляд от клочка земли, где секунду назад сомкнулся портал, поглотивший химеру вместе с ее возлюбленным. Камни обуглились, редкая трава сморщилась и почернела, словно сама природа попыталась забыть это инородное вторжение. Воздух, казалось, дрожал, насыщенный остаточной магией, которая всё еще разъедала сознание. Сердце истинного зверя Лианы билось так, будто пыталось вырваться из грудной клетки, но всё, что она чувствовала, была боль. Словно кто-то вырвал из нее половину души и оставил пустую одинокую оболочку. Волчица, прихрамывая, подошла к месту, где погас портал, и вернулась в человеческую форму. Пронизывающий ветер хлестал по обнаженной коже, но Лиана этого даже не заметила.

– Нет… – прошептала она, ее голос был таким слабым, что казалось, растворялся в воздухе. – Нет… Нет. Нет! Лёнечка!

Ее руки судорожно начали разгребать землю и гравий, разбрасывая их в стороны. Острая боль от царапин и мелких порезов ее не остановила.

– Он не мог… Он не мог просто исчезнуть! – кричала она, не обращая внимания на свою кровь, что активно смешивалась с грязью.

Лиана не видела ничего, кроме этого обугленного участка, который стал последним следом Леонида.

Ее плеча коснулась рука, мягкая, но настойчивая.

– Ли, хватит. Ты не сможешь его вернуть вот так, – голос Майи был хриплым, но твердым.

Она пыталась удержать подругу, но Лиана вырвалась и снова принялась копать, как будто жизнь зависела только от этого.

– Отпусти! – выкрикнула Лиана, ее голос дрожал от смеси горя и ярости. – Если я не сделаю этого, кто тогда?!

Майя накинула на подругу свой жилет и присела рядом, стараясь удержать девушку за плечи. Взгляд оркши был полон отчаянного сочувствия.

Элеррион, вернувшийся в человеческий облик, облачаясь в запасную одежду, молча наблюдал за происходящим. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах читалась тревожная задумчивость. Северрин, с трудом поднявшись на ноги, держался за раненый бок. Его взгляд метался между Лианой и местом, где растворился портал. Он-то знал, что произошло, но произнести это вслух было непросто.

– Сева, – наконец, нарушил тишину Элеррион. Голос преподавателя прозвучал как приказ истинного альфы. – Я вижу, ты в курсе, что это было! Знаешь, как он это сделал! Говори!

Северрин опустил голову, сжав кулаки так, что пальцы побелели.

Наконец, он выдохнул и хрипло произнес:

– Он создал портал. Лёня... умеет их делать. Это… это часть его силы. Но, лэр, я не знаю, куда он ушел. Никто не знает.

Элеррион нахмурился, его лицо стало еще более угрюмым.

– Портал… Значит, он перенес себя и химеру. Но вот куда? – его голос звучал почти как угроза.

Он повернулся к ДраКоше, который сидел на камне, уставившись в пустоту. Котоящер выглядел потерянным, его хвост нервно бил по твердой поверхности.

– Ты должен знать, где он. Ты его фамильяр! – в голосе Элерриона зазвучали резкие нотки.

ДраКоша поднял глаза, и в них было столько растерянности и боли, что оборотень моментально остыл.