— Слыхал, что говорят? — спрашивал мужчина басом.

— А шо говорят-то?

— Корнелиус Дэвенпорт навёл шороху снова, он был замечен… — мужчина не успел договорить, как был прерван.

— Да не трынди, ты там был что ли? Всё это бредни.

— Да не бредни это, он всю Администрацию на уши поставил.

Второй мужчина, выпучив глаза пил пиво, поглядывая на собеседника исподлобья.

— Я вот лично боюсь, у меня ж семья, что если…

— Да хорош трындеть, ничего с ними не будет, а вот если бы ты пил поменьше…

С другой стороны зала трое женщин, явно занимающиеся проституцией, тоже шушукались об этом, стоя в ряд.

— Я боюсь, что будет дальше.

— Лучше бы этих мужланов боялась, а не того, что может и изменит наш мир. — сказала тощая девушка с рыжими волосами.

— Да что ты такое говоришь? — шикнула одна из них, поднося костлявый палец ко рту.

— А вы, прелестницы, не о Дэвенпорте говорите? — Вера тихонько подкралась к ним и влилась в беседу, не снимая капюшона.

— О нём самом, — кинула крупная барышня в тугом корсете, что стягивал её грудь. — Девки дурью маются, боятся чего-то.

— О, не стоит. Господин Дэвенпорт настоящий джентльмен, — Вера хихикнула, прикрывая рот тыльной стороной ладони.

— Дурная ты какая-то, шла бы отсюда, — гаркнула всё та же женщина, махнув рукой в сторону.

Узнав всё, что ей было нужно, Вера поспешила удалиться из таверны, насвистывая всё ту же мелодию, оставляя шум за дверьми таверны. Уже за углом она почувствовала, как кто-то схватил её за рукав мантии. Оглянувшись, она увидела парня с девушкой, на вид лет семнадцати, может чуть старше. Одеты они были в жалкие обноски, настолько потрепанные и заношенные, что казалось, они видели не один десяток уличных драк и не один год тяжелой жизни на задворках этого города. Ткань их одежды, некогда имевшая какой-то цвет, сейчас выцвела до сероватого оттенка, словно выстиранная пылью и грязью, и была испачкана множеством пятен. Лицо парня, из-под нависших бровей, выдавало в нём уличное хулиганье, ворующее кошельки и прочие ценности в заведениях подобном этому. Его взгляд, блуждающий и цепкий, скользил по толпе, словно хищный зверь, выискивающий свою жертву, а кривая усмешка, играющая на его губах, выдавала его презрение и к законам, и к обществу. Она отметила и их изможденный вид, и запавшие щеки, которые говорили о недоедании.

— Что…что вам известно о Корнелиусе Дэвенпорте? — неуверенно начал юноша, не отпуская край рукава мантии.

— Мне? — Вера хищно оскалилась, поворачиваясь к юнцам. — Поверь мне, я знаю очень много.

Девчушка, тощая и угловатая, словно подросток, которого природа забыла наградить женственностью, похожая на парня, как две капли воды, с теми же острыми чертами лица, бледной кожей и темными кругами под глазами, всё это время трусливо пряталась за его широкой спиной, словно пытаясь раствориться в тени, судя по всему, брата, как догадалась Вера. Её движения были резкими и нервными, она постоянно дергалась, словно пугливая птица, готовая в любой момент сорваться с места и улететь прочь, лишь бы не привлекать к себе внимания. Она явно была из пугливых, в то время как на лице второго читался нескрываемый интерес.

— Пойдете со мной, птенчики? — Вера поманила их пальцем.

Они не успели кивнуть, как та схватила обоих за запястье, и они вместе испарились в голубоватой дымке.

В логове Корнелиуса, как и всегда, царил зловещий полумрак, разбавленный лишь тусклыми отблесками свечей. Он горделиво восседал на массивном кожаном кресле, словно на троне, крутя в своих тонких, костлявых пальцах кинжал с кривым лезвием. Три силуэта, как вспышка молнии, возникли перед ним почти бесшумно, но мужчина даже бровью не повёл, словно это было чем-то обыденным. То, что Вера вновь притащила кого-то, словно бездомных котят, не было чем-то новым, это было вполне в её стиле — приводить всяких оборванцев, нуждающихся в его помощи и внимании. В этот раз это было двое мелких оборванцев, смотрящих на него снизу-вверх с нескрываемым ужасом, который боролся с наивным восторгом.

— Неужели, это правда вы? — парень вышел вперед, смотря на мужчину с нескрываемым благоговением.

Его сестра, словно испуганная мышь, всё так же отчаянно старалась спрятаться в тени, прижимаясь к стене и прячась за широкой спиной своего брата, словно надеясь стать невидимой для окружающих. Словно немая копия своего брата, она стояла неподвижно, переводя взгляд с Корнелиуса на брата, а с брата на Веру, которая всё так же хищно скалилась, обнажая свои острые зубы. В её глазах сверкал недобрый огонек торжества. На её лице читалось нескрываемое удовлетворение, словно она играла с ними, как кошка с мышкой, и наслаждалась их страхом и замешательством.

— Вот, — махнула рукой женщина. — Я привела к тебе две отчаянные души, они явно горят желанием примкнуть к нам.

Три пары глаз посмотрели на неё. Девчушка смотрела с ужасом, парень с интересом, а Корнелиус лишь скучающе кивал.

— Как вас зовут? — спросил он.

Мальчишка на секунду оторопел.

— Я Эдмунд, а это моя сестра Эйвери, — сказал парень, нервно теребя край своей поношенной кофты.

— Хорошо, Эдмунд, и что же ты от меня хочешь?

Здесь, стоя перед тем, кто внушал ужас практически каждому, Эдмунд вдруг оробел. От его прежней решительности не осталось и следа, он лишь нервно переминался с ноги на ногу, кидая вороватые взгляды на Веру.

— Мы бы хотела присоединиться к вам, сэр…

— Да? И чего же ты хочешь добиться подобным действием? — Корнелиус криво ухмыльнулся, запуская ладонь с длинными ногтями, в свои волосы.

— Мы хотим изучать темную магию! — Эдмунд ударил себя в грудь, делая шаг вперед.

Корнелиус заливисто рассмеялся, его смех эхом отлетал от каменных стен зала.

— Тогда вот вам задание: приведите как можно больше людей, ведь лишние руки нам точно не помешают.

На этом Корнелиус закончил, встав со своего «трона», удаляясь прочь. Они вновь остались наедине с воодушевлённой Верой, на чьем лице так и играла истеричная ухмылка, а выпученные глаза бегали туда-сюда.

— Я полагаю, он видит в вас потенциал, особенно в тебе, Эдмунд, — женщина подошла к парню, проводя ладонью с длинными ногтями по его щеке. Парень отшатнулся, удивленно глядя на Веру.

— Ну же, чего ты? Предлагаю вам прямо сейчас отправиться и выполнить то, о чем господин Дэвенпорт попросил вас.

Брат с сестрой, не теряя ни секунды телепортировались прочь. Оказавшись всё в том же квартале, Эйвери вдруг остановилась, глядя на брата своими огромными, как два блюдца, глазами.

— Эдмунд, ты уверен, что нам это нужно? — её голос дрожал, а пальцы теребили рукава рубахи.

— А ты сомневаешься в этом? Разве тебе не надоело жить, словно крыса на помойке? Я больше не намерен выживать, Эйвери, — голос Эдмунда был твёрд и решителен, как никогда.

Они двое телепортировались всё в тот же квартал, завернули за угол, оказавшись среди трущоб. Повсюду были такие же оборванцы, как и они сами. Их голодный взгляд блуждал по каждому вошедшему сюда, они вот-вот были готовы наброситься. Эдмунд и Эйвери привлекли их внимание, собирая небольшую кучку народа.

— Послушайте! — начал парень. — Вы должны пойти с нами! Пойти туда, где вас ждёт крыша над головой и еда! Туда, где никто не будет смотреть на вас, как на уличное отребье!

В толпе, словно в муравейнике, внезапно послышались тихие, заинтересованные перешептывания и постепенно гул голосов нарастал. С каждой минутой желающих пойти с ними становилось все больше. Эдмунд, наблюдая за этим, невольно почувствовал, как на его губах расплывается довольная усмешка, словно он уже добился желаемого, и этот гул голосов был для него, как музыка, которую он так жаждал услышать. Но на этом он не собирался останавливаться.

***

Кабинет зельеварения полнился всё новыми ароматами, Линнеа Помпелиус наблюдала за очередной попыткой Син сварить зелье, но получались лишь взрывы, наполняющие кабинет запахом гари. Девушка тихо ругалась себе под нос, недовольная очередной попыткой. Она чувствовала себя деморализованной, словно на этом свет клином сошёлся. Син без устали прокручивала в голове образы родителей, ведь наверняка у них всё получалось с первого раза, не зря ведь они были столь хорошими колдунами. Очередная попытка закончилась провалом.