— Я так нарядилась к ужину, — отрезала я, подняв подбородок, хотя внутри меня всё дрожало.

— Неужели? В таком виде к ужину?

— Это вообще-то такая примета, — парировала я, снова дёрнув руку, но безуспешно.

— Примета? — он фыркнул, насмешка явно сквозила в голосе. — Впервые слышу!

— Тогда ты многое упустил в жизни!

— Многое упустил? — его губы изогнулись в холодной усмешке, и он наклонился ещё ближе. — Может, расскажешь мне, что именно?

Его слова звучали, как вызов, и я почувствовала, как гнев смешивается с растерянностью. Как он посмел довести всё до этого?

— Например, как уважать личное пространство, — резко ответила я, вновь пытаясь вырвать руку. Его хватка ослабла, но только чуть-чуть.

— Личное пространство? — Арман поднял бровь, отпуская мою руку, но его взгляд продолжал удерживать меня на месте сильнее, чем могли бы его пальцы. — А ты, значит, не думала об этом, когда решила устроить этот фарс с ужином?

— Это не фарс! — Я встала, сжимая руки в кулаки. — Хватит меня обвинять!

— Ты сама дала повод, — парировал он спокойно, но в его голосе было достаточно стали, чтобы меня снова обдало волной раздражения.

— Я ничего не давала! Это Гюстав настоял на ужине!

— Конечно, — протянул он, его улыбка была полной недоверия. — А платье ты тоже по его заказу надела?

— Хватит, Арман! — воскликнула я, срываясь. — Ты вообще слышишь себя? Думаешь, весь мир крутится вокруг тебя?

— А разве нет? — Его насмешливый тон действовал на нервы.

— Ты… — я замолчала, чувствуя, как в горле встаёт ком. — Ты просто невыносим!

— И всё же ты не можешь отвести глаз, Селин. — Его голос стал мягче, но в нём всё ещё ощущалась угроза.

— Это потому, что ты как бельмо на глазу! — выпалила я.

Он рассмеялся — негромко, но так, что у меня внутри всё закипело.

— Ты злишься, потому что я прав.

— Ты прав? — Я шагнула ближе, почти не осознавая этого. — Ты такой самоуверенный, что не видишь ничего вокруг!

— Например? — Он смотрел на меня с явным вызовом, склонив голову.

— Например, что я не хочу тебя видеть!

— Тогда какого черта меня пригласила? — спросил он, едва заметно склоняя голову, как будто изучая меня. — Видите ли, извиниться она хочет таким образом.

Я замерла, не зная, что ответить. В горле встал ком, а слова застряли где-то на полпути.

— Это всё не я, а Гюстав! — в отчаянии выпалила я, чувствуя, как раздражение нарастает.

Арман приподнялся, отодвинув стул, и сделал шаг ко мне. Его массивная фигура нависла надо мной, будто отрезая весь остальной мир.

— Серьёзно? — прошептал он, голос звучал тихо, но в нём ощущалась угроза. — Ты думаешь, это оправдание?

Его близость была слишком подавляющей. Сердце забилось быстрее, и я невольно сделала шаг назад. Спиной я уперлась в край стола, понимая, что отступать больше некуда.

— Если Гюстав увидит нас так рядом… — начала я, но голос предательски дрогнул, и я замолчала, не зная, как продолжить.

Арман прищурился, его взгляд был таким тяжёлым, что я почувствовала, как по спине пробежал холод.

— Если он увидит? — повторил он, подаваясь чуть ближе. — А что он увидит, Селин? То, что ты сама ищешь повод быть ближе ко мне?

Я резко качнула головой, но слова застряли в горле. Как он смеет? Как он может быть таким самоуверенным?

— Ты правда думаешь, что можешь играть со мной, Селин? — Его голос был тихим, но каждое слово звучало, как выстрел.

— Я… я не играю, — пробормотала я, чувствуя, как холодок пробегает по позвоночнику.

— Нет? — Он склонился ещё ближе, его лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах от моего. — Селин, не пытайся мне понравиться, держись от меня подальше.

— Я… я не пыталась, — попыталась я сохранить твёрдость в голосе, но он прозвучал слишком слабым. — Я пыталась быть вежливой!

Его губы изогнулись в хищной улыбке.

— Вежливой? Ты называешь это вежливостью? Ты наряжаешься, бросаешь взгляды, а потом притворяешься невинной?

— Прекрати! — Я подняла руку, пытаясь оттолкнуть его, но он перехватил её на лету.

— Нет, Селин, это ты прекрати, — его голос звучал холодно, как лёд, а взгляд сверлил меня с такой силой, что я едва сдерживала дрожь. — Я вижу тебя насквозь. Смирись с тем, что я тебя не хочу и ты мне не нравишься!

Слова прозвучали, как пощечина, разом выбивая воздух из лёгких. Я чувствовала, как внутри меня всё сжимается от боли и унижения.

— Арман, ты меня пугаешь, — прошептала я, голос предательски дрожал, словно мне действительно было страшно, хотя больше всего я злилась. На него. На себя. На эту ситуацию.

Он замер на мгновение, его хватка на моей руке ослабла, но не до конца. Глаза смотрели остро и непреклонно, как будто он наслаждался каждым моим движением, каждым словом.

— Боишься? — спросил он с издевательской интонацией, его шёпот проникал прямо в душу. — Может, ты правильно делаешь.

Слёзы предательски потекли по щекам, и я быстро вытерла их ладонью. Его слова жгли, как раскалённый металл. Как он мог такое говорить?

Не нравлюсь?

Я ведь думала, что есть хоть что-то между нами.

Ошибалась.

— Значит, я тебе не нравлюсь? — тихо спросила я, почти не узнавая собственный голос. Он дрожал, словно в нём переплелись боль и отчаяние.

— Нет, — его ответ прозвучал жестко, будто он специально хотел меня ранить. — Ты последняя, на кого я бы когда-либо обратил внимание. Даже если бы ты была единственной женщиной на земле, я бы всё равно не посмотрел в твою сторону.

Каждое его слово вонзалось в меня, как нож.

— Оставь меня в покое, Селин! — добавил он, наклоняясь чуть ближе, чтобы не оставить сомнений в своей угрозе.

Эти слова стали последней каплей. Внутри меня что-то лопнуло. Я резко оттолкнула его за грудь, вложив в этот жест всю свою злость, обиду и отчаяние.

— Ненавижу тебя! — выкрикнула я, чувствуя, как дрожь охватывает всё тело.

Арман лишь усмехнулся, не сказав ни слова, и спокойно сел обратно на своё место, словно ничего не произошло. Его равнодушие злило ещё больше.

Я отвернулась, стараясь избежать его взгляда, и принялась собирать посуду со стола, стараясь занять руки, чтобы хоть как-то унять дрожь.

Арман, словно издеваясь, продолжал есть десерт, делая вид, будто его не волнует ни одна из моих эмоций.

Вся эта сцена была для меня оскорблением. Как он смеет обвинять меня в том, что я за ним бегаю, а потом смотреть на меня так, словно я для него никто?

Ненавижу его.

Я с силой поставила тарелку в раковину, но продолжала действовать молча, лишь чтобы избежать встречи с его хищным, самоуверенным взглядом.

Через минуту вернулся Гюстав и посмотрел на меня, как я стучала посудой, выражая свое недовольство. Сейчас мне было не до него. Я злилась на этого двухметрового гориллу.

Гюстав, как всегда, ничего не заметил. Он лениво обвёл взглядом стол и потом перевёл его на Армана, который с абсолютно спокойным видом доедал свой десерт, словно в комнате ничего не произошло.

— Ну, что я пропустил? — спросил он, садясь обратно на своё место и наливая себе вина.

— Ничего, — бросила я через плечо, продолжая шумно укладывать тарелки в раковину. Моя злость кипела внутри, и я едва сдерживалась, чтобы не наговорить лишнего.

— Ничего, — спокойно повторил Арман, и в его голосе звучала привычная насмешка.

Гюстав удивлённо посмотрел на нас обоих.

— Вы что, поссорились? — спросил он, с легкой улыбкой, словно не веря, что это возможно.

— Нет, всё прекрасно, — ответила я, оборачиваясь и стараясь улыбнуться. Но я знала, что выгляжу так же фальшиво, как звучат мои слова.

— Да, всё отлично, — подтвердил Арман, облизав ложку и поставив её на стол. — Селин просто немного нервничает.

Я почувствовала, как кровь приливает к щекам.

Нервничаю?

Нервничаю?!

Этот человек умеет выводить меня из себя, как никто другой.

— Просто устала, — быстро вставила я, не давая Гюставу времени задать лишние вопросы.