Пока я знакомился с экипажами из Усинска вернулся Игнат. Вид у него был настолько сияющий, что об него можно зажигать спички.
— Господин Курочкин похоже очень удачно съездил в Усинск, судя по его виду, — я сделал паузу, подбирая нужное слово и мне сразу же вспомнились слова в мой адрес, когда меня сравнили с токующим глухарем, — токующего глухаря. Надеюсь сегодня он будет в состоянии обсуждать полеты других птиц.
— В состоянии, Ваша Светлость, — не большая обида промелькнула в голосе Игната.
— Не обижайся, Игнат, — примирительно продолжил я. — Меня тоже так однажды обозвали, когда я познакомился с Марией Леонтиевной.
— Да я не обижаюсь, — уже другим тоном сказал Игнат и сам рассмеялся.
— Тогда слушаю твоё резюме.
— «Стрижи» можно сказать полностью готовы к эксплуатации и выполнению тех задач о которых мы говорили. Считаю, что сейчас лучше того, это получилось сделать невозможно, — последние слова Игнат сказал как гвоздь двухсотку одним ударом по шляпку вогнал.
— Ты, батенька, столь категоричен, что я даже опасаюсь тебе вопросы задавать, — я попробовал изобразить дрожь в голосе, но получилось плохо и все заулыбались, а Иван прыснул от смеха. Что с него возьмешь, молод еще и не понимает, что над Светлейшим нельзя надсмехаться.
Георгий первым стер улыбку с лица и кашлянув, обратил на себя своё внимание.
Он был чаще молчуном, в различных обсуждениях участвовал редко, предпочитая больше слушать. Но будучи достойным сыном своего героического отца, Георгий унаследовал и то уважение которое у нас все испытывали к Василию.
Поэтому когда младший Пуля просил слово его всегда внимательно слушали и считались с его мнением, тем более, что говорилось исключительно по делу. Не всегда конечно в итоге получалось как он считал, но выслушивали его очень внимательно и отвечали.
— Ваша Светлость, последнее время я несколько раз слышал упреки в наш адрес, что у нас занято слишком много людей. Даже на Арсенале работает меньше чем у нас. Я считаю это неправильным, — а вот это для меня большая новость, я ничего подобного не слышал и никто ничего подобного и близко в докладах и отчетах нет было.
— Хорошо, Георгий Васильевич, Я тебя понял и услышал. В ближайшие дни постараюсь эту точку зрения поправить. Сейчас на заводе и в летном отряде занято человек четыреста? — вопрос был адресован Игнату и он тут же подтвердил.
— Да, ровно четыреста со мной Андреем и Георгием. И многие у нас, как вы говорите многостаночники. Персонал летного отряда постоянно участвует в строительстве и обслуживании дирижаблей.
— Эту тему считаю закрытой и обсуждать её не будем. Повторюсь, я подумаю и разъясню народу почему так. Давайте-ка пройдем в вашу контору и там поработаем.
В конторе авиазавода был рабочий беспорядок. Везде были развешены чертежи и схемы, на столах лежали просто кипы исписанных и изрисованных бумаг. Не понятно как они в этом всем разбирались и находили нужное.
Правда на одном столе был образцовый порядок, кроме стопки чистых листов и письменных принадлежностей на нем ничего не было.
Это был мой рабочий стол и он немного сиротливо дожидался своего хозяина.
Я пригласил всех расположится за ним и начал задавать свои вопросы.
— Иван Григорьевич, днями прочитал мне не большую лекцию о балластной системе дирижаблей. И в этой связи у меня вопрос. Объем гелия в «Стрижах» величина постоянная и он не стравливается во время полетов по мере расхода топлива. За счет чего поддерживается высота полета, объясните мне пожалуйста.
Поразительно, но на этот вопрос я «железного» ответа не знал. Он как-то рассматривался везде вскользь или вообще не рассматривался. Получение водорода в эпоху дирижаблей в моей первой жизни не было проблемой и стоило это относительно не дорого. Поэтому дозаправка дирижаблей как бы подразуменвалась по умолчанию.
Игнат с Георгием дружно посмотрели на Андрея, как бы предоставляя ему право отвечать.
— В основном системой баллонетов и немного за счет рулей высоты. То, что предложил Иван будет хорошим дополнением к если удастся внедрить увеличит дальность полета и высоту полета. Но на первых двух «Орлах» я предлагаю это не использовать. На стапелях закладывается следующий «Орел», вот пусть он и будет экспериментальным.
— Согласен и всех прошу считать это принятым решением. Пока надо обеспечить минимальную численность воздушного флота для возможных боевых действий. По мнению Главного Штаба это две ударных группы и две группы поддержки.
Тут я немного слукавил, это было моё личное мнение с которым Ерофей и Степан, в качестве временного Начальника Главного Штаба просто согласились.
— Сейчас состав ударной группы олин «Орел» и два «Стрижа», группа поддержки — два «Стрижа», в последующем возможно будут изменения, — я расшифровал состав групп и оглядел присутствующих. — В свете этого надеюсь задача понятна.
— Понятна, — за всех ответил естественно Игнат.
— Второй вопрос. Если я правильно понимаю ситуацию, главная проблема это надежность работы двигателей. В отношении всех остальных элементов конструкции тех же «Стрижей» вы в один голос говорите и пишите, что она сейчас оптимальная и максимально надежная.
— Так точно, Ваша Светлость, — на этот вопрос ответил Игнат и опять так же категорично как это он сделал несколько минут назад.
— Тогда, вам слово Георгий Васильевич, — я немного развернулся за столом, Георгий сидел немного сбоку от меня.
— Все двигатели у нас проходят испытания на стендах. Те, что планируется использовать на дирижаблях собираются отдельно из самых лучших деталей, которые проходят еще одну дополнительную проверку. Если есть какие-либо замечания во время стендовых испытаний, то двигатель снимается и еще раз перебирается.
О жесткости Георгия во время испытаний мне докладывали. Тот же Степан считал, что он с этим делом перегибает палку.
— И каков твой вывод?
— Лучше и надежнее того, что сейчас, мы пока сделать не можем. Надежность работы двигателей, установленных на «Стрижах» я гарантирую, тысяча моточасов без техосмотра. Подготовку членов экипажей мотористов и их помощников оцениваю на отлично.
— Заявленную дальность полета? — я решил на все необходимые вопросы получить четкие однозначные ответы.
— Да, как и договаривались не менее пятиста километров, это зависит только от количества топлива на борту.
— Следующий и возможно последний вопрос по «Стрижам». Как они будут воевать и чем? Давай Игнат, думаю это к тебе относится.
Игнат принес и разложил на столе схему боевого применения наших дирижаблей. На «Стрижах» уже оборудованы по одному бомболюку и десять стрелковых бойниц, которые позволят вести огонь во всех направлениях.
— Как ты это представляешь в реальности? — Игнат с Яковом уже проводили опытные бомбометания и стрельбы, но результаты мне пока не докладывали, вернее заявили, что докладывать пока не чего.
— Мы с Яковом Ивановичем полагаем, что бомбометание необходимо производить с высоты триста метров, а для прицельную стрельбы снижаться до ста.
Сто метров высоты это уже опасно, хороший стрелок из мощного арбалета имеем все шансы достать дирижабль, а уж из хорошего штуцера гарантировано. А то, что у китайцев появится и то, и другое, пусть даже и не больших количествах я не сомневался если в это дело ввязались господа иезуиты.
— Этим делом надо полагать будут заниматься специально обученные люди, которых пока еще нет, — ответ на этот вопрос очевиден.
Помимо экипажа «Стрижи» на борт могут взять двадцать пассажиров. Вот они и будут боевой командой, бомбометателями и стрелками.
Я еще раз внимательно изучил все чертежи и схемы «Стрижей» и легенды к ним. Ну что пора принимать окончательное решение.
Делать это нужно стоя и я поднялся из-за стола, а за мной естественно и все Игнат со своими орлами и Иван.
— Моё решение таково. После завершения летных испытаний последних двух кораблей считать восемь «Стрижей» технически готовыми для участия боевых действиях. Задачи ставлю следующие, — все вытянулись по стойке смирно. Молодцы однако, понятие о дисциплины и субординации есть.
