Странная ситуация — вспышка и все, я один в комнате остался, только пепел рядом опадает. Сердце продолжало биться, я продолжал стоять на ногах, но что-то было не так. Слишком сильным был удар, слишком много энергии в меня влетело. Похоже, что я еще не до конца понимаю, что происходит, как человек в болевом шоке не сразу понимает всю тяжесть полученных повреждений.

Постепенно начал ощущать, что сознание словно утратило контакт с телом и вдруг почувствовал неприятную тянущую тяжесть пустоты внутри. Я вдруг оказался словно в центре огромного и необъятного ничего, в нескончаемой сфере пустоты. Чувство прошло, когда пришел откат вместе с волной жара — мгновенно потеряв сознание, я осел на пол.

По ощущениям, глаза открыл почти сразу, от удара головой.

Полежал немного, рассматривая рисунок напольного покрытия. Красно-оранжевая пелена перед взором понемногу спадала, буйство энергии стихало. Надо было вставать, начинать паниковать, еще что-то делать, не знаю. Оценивать повреждения, например.

Я же продолжал лежать и отстранённо думал о том, что Маргарет так стремилась к деньгам и власти, что решила сменить сторону. Причем сам я упустил ее амбициозность из вида, она ведь сама же — в первые дни нашего знакомства рассказывала, как маскировала ум и амбиции в попытках забраться все выше и выше. До какого-то времени мы с ней находились на одном пути, но как только я вырвался далеко вперед, улетев на самый олимп, она решила пойти другой дорогой. И я даже знаю, откуда у нее контакты и возможности — с Анненбергом же она встречалась еще в Скобелеве. Наверняка не только мне, но и ей персонально сделали предложение, от которого невозможно отказаться.

Мда, спрятанное прямо перед глазами не заметил. Хотя, учитывая, что перед глазами у меня постоянно было ее декольте, неудивительно, что не заметил — холодно подумал я.

Другое дело, что я не заметил — это понятно. Но этого не могла не заметить госбезопасность, явно ведь за Марго следили и вели ее, особенно после того, как она начала из обычного человека превращаться во владеющую силой.

Не могли ее не вести, не могли за ней не следить. Или могли?

Слишком много вопросов, и все не очень приятные.

Полежал еще немного, думая ни о чем и одновременно обо всем, попробовал пошевелиться. Тело задеревенело, словно сутки без движения — но нет, всего лишь пару минут, посмотрел я на часы. С кряхтением поднялся, кое-как доковылял до душа. Внутри по-прежнему словно парящая тяжесть, странное состояние.

Ничего не понимаю.

Раздеваться было долго и муторно, поэтому включил воду и долго стоял прямо в одежде под холодными струями, пока не закончился дневной лимит. Стало немного полегче — хотя непонятно отчего полегче. Жара не было, но в груди вместе с ударами сердца пульсировало неутолимое пламя, а пульс в ушах гремел словно колокол в тихое морозное утро. Раздевшись, сбросив прямо на пол тяжелую мокрую одежду, добрел до кровати и рухнул на покрывало, глядя в потолок. Это ж насколько сильным был удар, что меня даже с отражением так сильно приложило?

Приподнялся на подушках, ради эксперимента создал стихийный маячок — с большого пальца пламя чуть ли не на полметра вверх скакнуло. Ума нет, считай калека — почему-то без эмоций подумал я вдогонку совершенному действию. Мог бы на палубу хотя бы выйти, на свежем воздухе проверить — чувствую же, что пламенем меня просто распирает. Повезло, что каюту не спалил.

Лежа на спине, глядя в потолок и анализируя случившееся — используя все полученные за время учебы знания, начинал понемногу понимать произошедшее. Маргарет никак не могла причинить мне вред стихией огня; не могла она использовать и оружие, потому что я бы заподозрил что-то и пресек. Поэтому, скорее всего, ей дали формулу заклинания, чтобы энергия оказалась направлена не на мое физическое тело, а на эфирное, на мой энергетический каркас. Он у меня небольшой, и столь бурный выплеск должен был его или переломать, или вовсе уничтожить.

Да, удар из-за особенности моих глаз, не включенных в энергетический каркас, отразился. Вот только размер накопителя камня Маргарет был огромен и силы выплеснулось невероятное количество, как во время жертвоприношения наставника Вартенбергом. И очень похоже, что мое эфирное тело мое под таким напором от силы удара увеличилось, и похоже именно поэтому у меня такое плавающее в тяжелой пустоте состояние. Вопрос теперь, насколько увеличилось.

Так, ладно, надо на ужин идти, наверное. Или без ужина сегодня? Да, без ужина. Нет у меня аппетита, внутри все еще призрачный огонь бушует — призрачный потому, что я его чувствую, но при этом не ощущаю. Как если сунуть руку в огонь, не ощущая жара.

На полу, на том месте где вспыхнула Маргарет, осталась кучка пепла. Убрать бы нужно — обвязавшись полотенцем, я походил по комнате, осмотрелся в поисках щетки. В ушах шумит, в глазах черные точки, еще и открывая шкаф три раза мимо ручки промахивался. Искомого нигде не нашел и обойдя оставшийся от Маргарет пепел выглянул в коридор. Очень удачно оказалось, что неподалеку торопливо идет горничная со своей тележкой.

— Здравствуйте. У вас есть сметка?

Горничная отвела взгляд, не глядя на меня в полотенце, потом кивнула и куда-то убежала.

— Зачем тебе сметка?

Мария, надо же — неслышно подошла. Хотя у меня сейчас такое состояние, стадо мамонтов мимо будет красться, не замечу.

— Убрать нужно кое-что.

Горничная уже прибежала — отводя взгляд, протягивая мне совок и небольшую щетку. Поблагодарив, зашел в комнату. Увидел, что Мария стоит на пороге, похоже ко мне в гости шла. Приглашающим жестом показал проходить, а сам опустился на одно колено на пол. Мария обошла меня и села в кресло, наблюдая как я аккуратно собрал весь пепел, оставшийся от Маргарет.

Закончив, жестом показал Марии, что мне нужна минута, вышел на балкон. Подумал немного, вернулся в комнату — ну не дело пепел с совка стряхивать. Достал из бара пузатый коньячный бокал, ссыпал пепел в него, после этого снова вышел на балкон. Перевернул, посмотрел, как Маргарет улетела навсегда, подхваченная и развеянная ветром.

Вернулся в комнату, присел напротив Марии. Великая княжна в обычной повседневной одежде и потушенными глазами похожа на прилежную школьницу. Особенно сейчас, когда сидит, аккуратно сложив руки на коленях.

— Ты по делу, или просто проведать?

— По делу. И просто проведать, — пожала она плечами, не поднимая взгляд. — Может ты оденешься?

Ах да, я же полураздетый сижу в одном полотенце. Но меня сейчас как-то распирает, так что в одежде сейчас просто не выдержу. У меня словно паническая атака без паники, и недостаток кислорода при его избытке. Вообще не понимаю, что происходит — вроде меня колбасит как извергающийся вулкан, при этом я совершенно спокоен как замерзшее озеро Байкал.

— Слушай, не могу. Я чуть-чуть играл с энергетическими потоками и…

Я замялся, даже не зная, как объяснить случившееся.

— И?

— И проиграл, — пожал я плечами. — Кстати, ты умеешь диагностировать эфирное тело?

— Факультативно и без предельно точных значений.

— Да предельно точные и не нужны. Можешь глянуть, у меня все в порядке?

Кивнув, Мария подошла и села на одно колено рядом со мной. Смущенно отводя взгляд взяла за запястье, словно пульс щупая. Прикрыв глаза — так, что затрепетали ресницы, некоторое время слушала. Кивнула один раз, потом второй, потом вдруг равновесие потеряла, едва не упав. Я подхватил ее, а Мария отдернула руку и вскочила на ноги. Покачнувшись, посмотрела на меня ошалевшим взглядом.

— Это невероятно!

— Невероятно что?

— Нет, я, наверное, ошиблась. Нет-нет-нет, это невозможно.

Где-то когда-то я это уже слышал, причем не один раз.

— Невозможно что?

— У тебя отклик идет такой мощи, что я даже не знаю, это… это просто невозможно, я видимо где-то ошиблась.

— Объясни, пожалуйста, что именно невозможно.

— У тебя эфирное тело не превышало физическое. Сейчас… ты ведь не мог за пару месяцев увеличить его в тридцать-сорок раз! Не мог же, правда?