— Ведьма, что ты забыла на нашей территории? — вперёд вышел волк, который казался больше, чем остальные, а ещё он отличался от них алым цветом глаз.
— Предательство — совсем нередкое явление, альфа, — ответила, смотря ему в глаза.
Лопатки так не вовремя обожгло адской болью, отчего я скривилась. Заметив внимательный взгляд одного из оборотней, устремлённый на мою шею и плечи, поспешила скрыть печать своими огненными, почти красными волосами. Движение не осталось незамеченным альфой. Когда он прищурил свои глаза, по спине прошёлся холодок. Каждая клеточка моего тела почувствовала его цепкий взгляд, даже сердце стало быстрее колотиться.
Альфа стаи, а это был именно он — красные глаза тому подтверждение, вышел вперёд. Его полностью охватило белой дымкой, а потом я впервые увидела знакомого оборотня в человеческом облике, но теперь он словно предстал передо мной заново, в качестве альфы стаи. Мужчина лет двадцати был обнажён по пояс. От одного лишь вида его тела в городе мои ровесницы бы завизжали от восторга и, вероятнее всего, прыгнули бы незнакомцу на шею, посыпая комплиментами и предлагая начать серьёзные отношения. Никогда не понимала таких людей. Хотя, это же люди, что с них ещё взять? Вон за эльфийками целыми годами парни носятся, чтобы привлечь внимание, поухаживать, а эти и сами готовы прыгнуть на руки.
Оборотень, должна признаться, произвёл даже на меня впечатление, хотя раньше мне уже доводилось встречать его и общаться. Короткие тёмные волосы были в опрятном состоянии, правильные, немного резкие черты лица. В карих глазах был нескрываемый интерес и азарт. Даже не скажешь, что совсем недавно этот мужчина в обличие волка бегал по лесу, а меньше месяца назад помогал хоронить Гилберта. Однако опасность, исходящую от него, я чувствовала до сих пор, а чёрный котёнок тихонько порыкивал, косясь на четверых мужчин и двух женщин. Последние как раз-таки были в одежде. Оборотни отличались от своего вожака. В отличие от него, у них были более светлые волосы и от зелёного до жёлтого оттенка глаза.
Одна из волчиц находилась рядом с вожаком стаи. Именно она первой заметила рисунок на моём теле и сейчас пыталась рассмотреть его под покрывалом моих алых волос. На мгновение даже показалось, что у неё это получается, но потом моё внимание привлёк посторонний шум. Заключённая здесь, начинаю чувствовать лес получше, чем здешние обитатели. Прикрыв глаза, можно сказать, увидела движения всех зверей, которые живут в этом лесу. Слышу, как забеспокоились птицы, и пытаюсь пройти ещё дальше, к самому источнику, а потом вижу их… Охотники, среди которых есть и инквизитор.
Мгновение — меня словно выбросило в другую реальность и приходит облегчение. Это оказалось видением… Второе по счёту, когда я нахожусь в этой деревне. Сердце с бешенным ритмом стучит в груди, как после длительного бега. Всё было так, словно я действительно сейчас бежала. Даже руки и коленки были в крови, что заставило меня напрячься. Эти видения не могут просто так свалиться с неба, а если в них ещё и мой брат замешан — пора предпринимать серьёзные меры. Не нравится мне всё это… И этот дар проклятый тоже. Не хочу видеть такие правдоподобные сны и осознавать, что увиденное в скором времени произойдёт.
В дверь раздался настойчивый стук, из-за чего моё сердце на несколько мгновений остановилось, вспоминая слишком реалистичный сон со всеми вытекаемыми последствиями. Я уже знала, кто стучится. «Неужели вы не знаете, что, умирая, ведьма проклинает всех своих обидчиков и отравляет землю? Неужели вы не понимаете, что мы здесь застрянем на всю оставшуюся жизнь? У нас не получится вырастить урожай, засохнет река и пересохнет в колодце вода?», — это были её слова. Вот, что она на самом деле подумает обо мне? Проще избавиться, чем позволить жить рядом с собой ведьме? Как же всё просто.
Снова сплошное разочарование. Пусть ещё ничего не произошло из этого сна, но зато это позволило мне взглянуть на мир с другой стороны. Все стараются выжить и делают это, как только могут. Я лишь очередная преграда на их пути, о которой они подозревают, но пока что не предпринимают никаких действий и не делают ничего, чтобы вынудить меня использовать свою магию. За всё время, прожитое в этой деревне, ещё ни разу я не воспользовалась своей волшебной силой. Просто не было в этом необходимости… Ведьмы и оборотни не появлялись, из-за чего моя «светлость», как назвали это сельчане, только сильнее росла в их глазах. Всего лишь лесть?
Люди всегда с тобой добры, пока не получат сведения, которые изменят их мнение о тебе в первую же секунду. Стоит ли их за это ненавидеть? Я думаю, нет, ведь это их дело. Никто не может рассуждать о том, что правильно, а что нет. Каждый имеет право любить и ненавидеть, каждый хочет жить и не знать бед, как стараются делать все люди и эти сельчане. Но стоит им узнать о том, что я ведьма, сразу же отправят меня на костёр. Помню, как они постоянно плохо отзывались о ведьмах, мне приходилось всё это слушать, но никогда в голову не приходило, что со мной сделают что-то плохое…
— Морана, с тобой всё в порядке? — раздался встревоженный голос Лады. — Нам нужна твоя помощь, сын старосты подхватил какую-то заразу. Мы не знаем, как от неё избавиться, — в её голосе слышались истерические нотки.
— Сейчас подойду, — ответила ей, чуть усилив свой голос магией.
Села на кровати, потёрла глаза, растянулась, и только после этого опустила ноги на холодный деревянный пол. Было у меня плохое предчувствие, которое появилось сразу после видения. Оно не хотело отпускать и постоянно о себе напоминало сжимающимся от страха сердцем. Было в этом что-то такое, от чего мурашки тут же пробегали по спине. В голове сплывало то первое, то второе видение. Я не знала, что может произойти, но понимала, что пора отсюда выбираться…
Быстро приняла душ, а потом накинула первое попавшееся под руку платье. Оно было тем самым, которое подарил мне Гилберт. Тут же накатили воспоминания прошлого и обман Рига. А ведь этот оборотень так и не объявился ни разу. Неужели проклятье не сработало? Другая ведьма не смогла бы его снять, даже Джерард. Что же тогда? Умер в схватке с Аргаром?..
С такими мыслями я и вышла из дома. Столпившаяся вокруг моего дома толпа сразу заметила во мне изменения, но ничего спрашивать не стала, лишь расступилась, чтобы дать возможность подойти к больному. Мужчина лет тридцати пяти корчился от боли на носилках, из носа шла кровь, глаза закатились, кожа бледная и судороги. Эти симптомы могли быть вызваны несколькими заболеваниями, но ни одно из пришедших мне на ум полностью не соответствовало внешнему виду больного.
— Что с ним такое? — обеспокоенно спросила у меня жена старосты, постоянно трясясь надо мной и стоя над душой. И как раз в этот момент я заметила странное движение под кожей Лирга, как звали сына старосты.
— Не может быть… — сорвалось с моих губ, что ещё сильнее напугало обитателей деревни. Даже собаки перестали гавкать. Воцарилась полная тишина.
Я поражённо смотрела, как под кожей человека шевелится паразитный червь и не понимала, где такое можно подцепить. В лесу на него не натолкнёшься, только если на ядовитых болотах, которые отсюда находятся достаточно далеко, так что остаётся только одно… Проделки ведьм. Иначе никак. Поразительно, что мужчина всё ещё жив, восхищаюсь его выдержкой. Любой другой на его месте уже был бы мёртв или же кричал во всю глотку от пронзающей всё тело боли. От этой заразы даже избавиться безболезненно невозможно, да и не факт, что удастся вовремя оказать нужную помощь и спасти больного.
Бальгоза… Эту дрянь так просто и не достанешь обычными людскими методами. Придётся применить магию, иначе никак. У меня нет нужных трав и лекарств для этого, а для сбора нужно время, которого сейчас у меня почти нет. Сейчас передо мной два выбора: сказать, что его не спасти или сказать, что сделаю всё, что в моих силах, а потом уйти, пока никто не решил отправить меня на костёр.
Непроизвольно моя рука потянулась к его шее и осторожно провела по толстому червеобразному паразиту. Это доставило боль больному, но сейчас я старалась не обращать на это внимания. Прикрыла глаза, стараясь абстрагироваться от мира всего и сконцентрировать всё своё внимание на болотном гаде, поедающем людскую плоть изнутри и заменяя её идентичными по форме и виду личинками. Если бы на моём месте был обычный лекарь, то разрезав тело мужчины ничего странного бы не заметил, кроме червя. Он бы его вытащил, но больной в тот же момент бы умер, ведь личинки тесно связаны с родителем. Стоит последнему покинуть своё место, как те тут же уничтожают всё, что осталось в теле. И за сердце, которое они всегда оставляют напоследок, возьмутся сразу. Если первое время уничтожения органов «подделки» ещё как-то поддерживают жизнь, то тут уже без вариантов.
