— Я сейчас. Я быстро!

— Только осторожнее там, — закричал вдогонку Иваныч, — сам не свались.

Мишка снова запрыгнул наверх, пулей пересек кабину по диагонали, обходя турель, свесился вниз с другой стороны.

Космонавта на ступеньках не оказалось.

— Черт, а куда он делся? Видимо, все-таки свалился в воду. Наверное, тоже не держался за поручень.

Мишка вскочил на ноги, осмотрелся по сторонам. Никто не барахтается поблизости? Вроде не видно. Стоять на наклонной крыше оказалось неудобно, ноги так и норовили соскользнуть по влажному металлу. Мощный прожектор, еще недавно рассекавший ночную мглу, теперь светил вниз, ярким белым пятном высветив взбаламученный ил в глубине озера. Боковые фонари выхватывали из темноты только пару метров пространства вокруг кабины, все остальное словно за стеной скрывалось в кромешной мгле. Юпитер светил ярко, но почти ничего не освещал.

Почему нельзя касаться воды? Это опасно?

Космонавта не нашлось и спереди. Михаил обошёл всю машину по кругу, заглянул со всех сторон, но «космонавта» так и не увидел. Это было странно. Не мог же он утонуть? Тут же воды по колено. Да и плавать наверняка умеет — морячок же! Профессия обязывает.

Мишка вернулся обратно, вновь заглянул в заднее окно, свесившись вниз головой.

— Нашел? — с надеждой спросил Иваныч.

— Не-а, — покачал лохматой башкой Михаил, — не видно.

— Неужели утоп? — озаботился Иваныч.

Мишка пожал плечами, но вовремя спохватился, что Иваныч не увидел его жест.

— Нужен фонарик, я спущусь и проверю. В бардачке лежал. Намок, наверное.

— Нет, — словно кобра взвилась врачиха, — не ходи туда. Ни в коем случае!

Мишка удивленно посмотрел на нее.

— Почему?

— У него защитный костюм. Не панацея, но все-таки есть надежда, что не сразу прокусят.

— Кто прокусит? Рыбы? Эти, как их… — Мишка на секунду замялся, вспоминая нужное слово, — пираньи?

Об этих небольших рыбешках, способных обглодать корову за считанные минуты, он слышал. Кто такая «корова» он тоже знал, проходили в школе. Хотя своими глазами видеть не приходилось, только по картинкам в книжках и на видео.

— Нет, — покачала головой врачиха, — не рыбы. Черви!

Час от часу не легче. Значит — черви.

Михаил качнул головой озадаченно.

Разве черви могут быть опасны для человека? Они же маленькие и безобидные. Как они могут прыгать? Прыгать, нападать и… что потом? Кусать? Так у них же зубов нет.

— Лидия Андреевна, — перебил Иваныч, — будет лучше, если вы нам все спокойно расскажете.

— Рассказать? — осеклась Лидия, — да можно и рассказать. Я подписку молчать как рыба об лед никому не давала.

— Ну так расскажите, — усмехнулся Иваныч, — зря, что ли вы старика загнали под самый потолок кабины и заставляете, словно петуха на насесте, битый час торчать в неудобной позе?

Врачиха глубоко вздохнула и принялась рассказывать, — о крокодилах, червях, вскрытии и застреленном Чекистом «миротворце». Когда она закончила, все подавлено молчали еще несколько минут, переваривая услышанное.

— Мда… — протянул Иваныч, — и почему я не удивлен?

Кажется, такие вопросы называют риторическими.

— И что теперь делать? — растерянно спросил Михаил.

Иваныч едва заметно усмехнулся:

— Вот что, Мишка, раз уж ты все равно на улице, сбегай-ка за горючкой. Тащи сюда канистру.

Лидия Андреевна удивленно обернулась к старику, округлив глаза

— Я сейчас. Я быстро.

Мишка метнулся в заднюю часть грузовика, запрыгнул на запаску за кабиной, открутил привязанную алюминиевой проволокой канистру с солярой — неприкосновенный запас на всякий случай. Канистра оказалась тяжеленной, тащить ее было неудобно, но он справился. Не впервой. Осторожно спустил на площадку, потом спрыгнул сам, поволок к окну.

— А ты, Стивен, — спокойно продолжил Иваныч, — пошукай со своей стороны под сидухой. Там где-то мои старые резиновые сапоги лежат. Нашел? Давай-ка их сюды!

Старик немедленно принялся расшнуровывать ботинки.

Лидия Андреевна засомневалась:

— Петр Иванович, вам же воды по пояс, сапоги не спасут.

Иваныч только улыбнулся в ответ.

— Стив, подсоби-ка Мишке. Тяжело пацану.

Стивен мгновенно сообразил, что от него требуется, перехватил поданную в окно канистру, затащил в кабину, пристроил на полу в уголочке.

— И что дальше?

— Лей соляру на пол!

— Зачем?

— Да ты лей, не спрашивай. Немножко оставь на донышке, литра три — четыре, а остальное смело выливай прямо под ноги.

Лидия Андреевна вскинула голову:

— Петр Иванович, вы думаете поможет?

Иваныч уверенно кивнул.

— Еще как поможет, — усмехнулся он, — червяки это или пиявки, мне неведомо. Но что те, что другие, наверняка подохнут, это и к бабке не ходи.

— Ну да, в смеси воды с углеводородами в такой концентрации выжить будет не просто, — задумчиво пробормотала Лидия.

Стивен решительно откинул крышку, поднял повыше и наклонил канистру. В нос ударил едкий запах соляры.

— Задохнемся мы тут, — брезгливо отвернулась врачиха.

— А все лучше, чем быть заживо съеденными червяками, — усмехнулся Иваныч.

Когда в канистре осталось совсем немного содержимого, Стивен опять захлопнул крышку, поднял вопросительный взгляд на Иваныча.

— А теперь мой выход! — торжественно изрек старик, опустил одну ногу, старательно помешал болотную жижу с радужной пленкой от пролитого топлива, соскользнул со своего «насеста», погрузившись в воду почти по пояс. Забрался на сиденье, нащупал под водой педали и рычаги управления, выжал сцепление и поддал газку. МАЗ зарычал, выбросил едкий клуб дыма, дернулся и медленно пополз задним ходом, вновь принимая вертикальное положение. Иваныч немедленно тронул ручку на двери, и вода устремилась обратно, поспешно покидая кабину. Прожектор вновь стал светить вперед, чернота перед ветровым стеклом отступила.

— Ну вот и все, — торжественно провозгласил Иваныч через пару минут, — вода сошла. Стив, дружище, подай канистру. Давай на всякий случай побрызгаем еще, вдруг какая тварь не сдохла, а притаилась в уголке.

Он уверенно взял из рук штурмовика канистру и старательно полил мокрый пол, стараясь плескать как можно дальше под приборную доску. Вонь солярки в кабине стала невыносимой.

— Глаза режет, — пожаловалась Лидия Андреевна, откройте обе двери, что ли… Пусть хоть немного проветрится. Задохнемся!

Стивен перепрыгнул на свое сиденье, открыл дверцу настежь, выглянул наружу, сделал пару глубоких вдохов, обернулся. Лидия Андреевна попыталась высунуться в окно, но так ловко, как у Мишки у нее не вышло. Только Василий оставался спокоен и даже слегка флегматичен. Подумаешь, соляркой воняет. Видимо, ему, так же как и Мишке, запах горючего нравился.

Иваныч дотянулся, откинул крышку бардачка, выгреб грязь и болотную жижу, выкопал старый фонарик. Откинул крышку, старательно вылил воду, затем передал Стивену.

— Разбери, вытащи батарейки, пусть просохнет. Может, заработает, — с сомнением в голосе произнес он.

Легкий ветерок принес небольшое облегчение, выветрил большую часть неприятного запаха, Лидия Андреевна перестала морщиться и вернулась обратно на спалку.

— Мишка, — продолжал раздавать команды Иваныч, — прыгай опять наверх и покрути фару. Нужно отыскать морячка и посмотреть, что с ним?

— Я сейчас.

Мишка в третий раз забрался на все еще мокрую крышу, подскочил к прожектору и попытался сдвинуть его с места. Не вышло! Прикручено оказалось крепко, а инструменты остались в прицепе. Чертыхнувшись, вцепился обоими руками, что есть силы надавил, обжегся, коснувшись нагретого корпуса, но сдвинул с места и повернул влево, насколько получилось. В поле зрения ничего подозрительного не попалось. Передохнув секундочку, Михаил довернул прожектор вправо, и яркий луч выхватил серо-зеленый бесформенный ком на поверхности водной глади, метрах в десяти от грузовика.

— Вижу, — крикнул из кабины Иваныч, — держись!