— Летовски, организуйте строительство временного лагеря. Перекусить не помешает. Пусть Ланкастер окажет первую помощь обожжённым и проведет повторный инструктаж — для особо тупых и тугоухих. Если хотя бы один из ваших подчиненных не сможет двигаться с наступлением темноты, мы бросим его здесь. А если таковых окажется несколько, то вместе с ними оставим и вас.

— Так точно, господин майор!

Пока натягивали тент от солнца, Джон в сопровождении двоих штурмовиков лично прогулялся вдоль естественной каменной насыпи и даже забрался на небольшую пологую скалу. Вооружившись самой мощной оптикой, осмотрел пустыню до самого горизонта, однако никаких следов человеческого жилья или иных следов цивилизации не обнаружил.

Как бы мы не оказались в самом центре мертвого континента, холодея от ужаса подумал он. Воды хватит всего на несколько часов, горючего мало, вокруг бесконечная пустыня и ни единой живой души.

Он тряхнул головой, отгоняя неприятные мысли.

— Летовски, свяжитесь с наблюдателем. Жду доклад.

— Так точно, господин майор!

Лейтенант немедленно скинул с плеча компактную рацию и принялся вполголоса бормотать позывной. Через пару минут доложил осипшим голосом:

— Господин майор! Признаков жилья не обнаружено. В пределах видимости дороги нет.

Джон нахмурился, но комментировать сообщение не стал.

— Летовски, распорядитесь установить тарелку, мне нужна связь с арабской колонией на побережье.

Нужно отдохнуть, ночью предстоит тяжелый переход. Передвигаться в темноте по песку то еще удовольствие. Однако в пути не будет связи. Придется ждать, пока спутник ретранслятор не войдет в зону видимости.

— Летовски, отзовите наблюдателя и выставьте пару часовых охранять лагерь. Всем остальным -отдыхать! С наступлением темноты выдвигаемся в прежнем направлении.

— Так точно, господин майор!

Джон устало опустился на песок, старательно спрятал правую руку от посторонних взглядов. Пальцы слегка подрагивали.

… Макферсон сделал еще один глоток, а затем поставил бокал на столик.

— Джон, я обещал вам ответить на вопрос.

Шеридан ничего не ответил. Монолог генерала не подразумевал немедленного комментария. У Джона даже возникли подозрения, что собеседник генералу вовсе не требовался.

— Что такого важного в этом гребанном камне? — память у генерала ничуть не пострадала с возрастом, — сам камень, пусть это и очень высокотехнологичное устройство инопланетной расы, нам не важен. Важно лишь то, что он умеет, а именно — открывать проход между мирами.

Только не спрашивайте меня, Джон, куда ведет этот проход, и кто оставил жителям Земли средства экстренной эвакуации на случай глобального апокалипсиса? Мы этого не знаем. Для нас они — боги. Цивилизация Предтеч. Великие Сеятели, раскидавшие первые ростки жизни по вселенной на самых разных планетах, удаленных друг от друга на немыслимые расстояния.

Предтечи понимали, что жизнь хрупка и скоротечна, обеспечить тепличные условия существования для зарождающейся человеческой расы — задача неимоверно сложная. Пока цивилизация не выйдет из младенческого возраста, любой более-менее серьезный планетарный катаклизм может разом поставить крест на существовании всей расы. Главное правило эволюции — «выживает сильнейший» — в этой ситуации неприменимо. Новорожденный младенец требует заботы и опеки до тех пор, пока не станет самостоятельным.

Поэтому Предтечи оставили действующий портал на Земле. Это именно то самое окно, через которое на Землю пришли первые люди. Кто знает, откуда они явились и почему? Быть может, на их планете тоже когда-то произошел апокалипсис, и кроманьонцы оказались на Земле вовсе не по собственной воле, а спасаясь от разбушевавшейся стихии.

Ну а теперь, — подвел итог Макферсон, — пришла и наша очередь драпать со всех ног. Мы еще вернемся. Потом. Через сотни и тысячи лет. Когда климат на планете восстановится, вырастут новые леса, весело зачирикают птички, а стада жвачных животных расселятся по равнине…

Джон проснулся от легкого толчка, вздрогнул, открыл глаза и не сразу сообразил, где находится. Несколько секунд растерянно оглядывался, пока воспаленный мозг окончательно не проснулся.

Жара не спала ни на градус. Воздух обжигал легкие, губы высохли и полопались, глаза воспалились и непрерывно слезились, теряя драгоценную влагу. Он пошевелился и едва не застонал от боли в сведенных судорогой мышцах. Лицо у него все таки обгорело, говорить было невыносимо больно.

— Летовски?

— Вы просили разбудить, господин майор, когда спутник войдет в зону покрытия.

— Вызывайте Джарваля. Я сейчас, немного приведу себя в порядок и подойду.

Джон с трудом встал, слегка размялся, умылся, выпил пару кружек теплой воды, закурил. Все это время радист бормотал в микрофон спутникового терминала позывные. Джарваль не отвечал.

Шеридан внезапно обнаружил, что нервно расхаживает взад-вперед. Одернул себя, присел рядом с радистом на сложенный в несколько раз кусок брезента, прикурил вторую сигарету. Правая рука вновь начала беспокоить.

Радист прервал свое увлекательное занятие и обернулся к Джону.

— Господин майор, Джарваль не отвечает.

Шеридан почувствовал, что глухое раздражение, копящееся в нем последние три дня, вот-вот выплеснется во что-то неприглядное и малопредсказуемое.

— Продолжайте вызывать, — Джон подпустил металла в голос, чтобы не выдать разочарования.

Джарваль может не отвечать только по одной-единственной причине: его физически нет в расположении колонии. А это значит, что глупая затея с угоном пары грузовиков из конвоя Метрополии действительно провалилась, хотя он еще и надеялся на ошибку идентификации изображения на последнем спутниковом снимке.

В свое время Джон неплохо изучил характер шейха и понимал, что месть — это единственная возможная реакция на потерю лица. Джарваль самоуверен, безрассуден, горяч и жутко мстителен. Шейх сейчас в бешенстве и почти наверняка объявит кровавый джихад. Наверное, поднял по тревоге всех своих головорезов и лично возглавил погоню.

Возможно ли это?

Более чем.

Джон плохо понимал логику араба. Каким образом боевики собираются догонять колонну? Конвой успел отмахать за это время не меньше двухсот — трехсот миль. Нужны скоростные вездеходы, джипы или пикапы. Много! Как минимум, несколько штук, все зависит от количества наемников. Учитывая печальный опыт, Джарваль возьмет с собой не менее сотни боевиков. Да им же целая автоцистерна солярки понадобится. И дело тут даже не в астрономической стоимости горючего, а в том, что у маленькой арабской колонии такого количества техники и горючего просто нет.

Шеридан вновь обнаружил, что ходит взад-вперед, сплюнул себе под ноги и замер на полушаге, но остановить поток мыслей не смог.

Учитывая, что техники в колонии почти не осталось, куда прикажете грузить доблестное воинство? Не пешком же пересекать пустыню?

Если Джарваль настолько зол, что лично отправится в погоню, значит, он найдет и горючку. А где он может ее взять? Ближайший нефтеперерабатывающий завод в Хартуме. Один из тех немногих городов в Африке, где еще хоть немного теплится жизнь. Но до него еще нужно как-то добраться.

Но тогда возникает вопрос, а имеет ли смысл тащить своих боевиков за восемьсот миль, если в Хартуме можно за рыбью похлебку нанять сколько угодно ниггеров, готовых на все?

Пазл сложился сам собой, Джарваль выедет налегке, взяв с собой только личную охрану. Конвой плетется еле-еле, старательно объезжая крупные города и обитаемые поселки по заброшенным дорогам второстепенного значения. Шейх поедет по наиболее сохранившейся трассе и будет гнать так быстро, насколько позволяет техника. Это значит, сможет выжать из разваливающихся грузовиков тридцать миль в час, а может быть, и все сорок. Очень неплохие шансы догнать и перегнать колонну.

Так, а что дальше?

Если у араба будет хоть небольшой запас по времени, он устроит засаду у въезда в Ом-Дурман и нападет на конвой.