Литмир - Электронная Библиотека

— Я… — Стивен зажмурился и произнес окончание фразы, — … согласен. С такими поправками — согласен.

— Ну вот и прекрасно, — Гейман немедленно подсунул приказ, — вот здесь. Подпись и расшифровка. Среднее имя полностью.

Стивен дрожащей рукой расписался на уже слегка помятом листе. Чекист тут же извлек из кармана еще один документ и, не дав толком прочитать, велел:

— Теперь — это.

Видя недоумевающий взгляд Стивена, пояснил:

— Договор о неразглашении. Подписывать обязательно! За нарушение — наказание по всей строгости закона.

— Это значит…?

— Расстрел, — холодно произнес политрук и в глазах сверкнул металлический блеск.

— Жестко… — проворчал Стивен, но закорючку подписи поставил без колебаний.

Гейман забрал оба приказа, сунул в папку с рапортом Стивена, вновь завязал тесемки и засунул ее под мышку.

— Ну вот, — сказал он с явным облегчением, — теперь, когда с формальностями покончено, пришло время прояснить некоторые непонятные и неприятные моменты, связанные с экспедицией и твоей ролью в ней.

Стивен поднял взгляд на политрука и снова многозначительно промолчал.

— Заявленная цель экспедиции — поставка в колонию генно-модифицированных семян, продуктов питания, оружия и боеприпасов — соответствует правде лишь частично. Наша основная задача — доставить артефакт, о котором ты уже в курсе, а также ученых, которых мы везем, на место археологических раскопок и обеспечить безопасное проведение чрезвычайно важного эксперимента.

Гейман поднял руку с растопыренными пальцами, предупреждая вопрос, который уже хотел сорваться с губ Стивена.

Не перебивай! В чем суть эксперимента знают только сами ученые. Даже мы с Эмиссаром посвящены в гостайну ненамного глубже тебя. Если выгорит, ученые обещают спасти остаток человечества от неизбежного вымирания. Ну а если нет, возвращаться будем налегке, каменюку назад не потащим, бросим за ненадобностью.

Стивен не выдержал и все-таки перебил:

— Артефакт — это тот самый камень с иероглифами, что мы нашли в кузове Иваныча?

— … рунами, — поправил Чекист, кивнув головой, — все верно. Он самый и есть.

Откуда взялся камешек и что из себя представляет, никто из ученых объяснить не может. Но это не самое важное, есть проблема и посерьезнее. Артефакт имеет ряд неприятных особенностей, одна из которых — неизвестное науке излучение, воздействующее на все биологические объекты. Излучение вызывает у подопытных головную боль, тошноту, головокружение, потерю координации, расстройство сна и аппетита, нарушение работы кишечника, беспричинный страх, панические атаки, фантомные боли, потерю сознания.

Длительное воздействие излучением вызывает диссоциативное расстройство идентичности, а в отдельных случаях — быстро прогрессирующую шизофрению. Способствует возникновению фобий или маний в различной стадии, стремительно развивающихся, вплоть до полного разрушения сознания, суицида или впадения в каталепсию. Может вызвать остановку сердца и кому. Но при этом результаты вскрытия не отражают полноты картины деструктивных процессов в организме.

— Ого! — не сдержался пораженный Стивен.

— Однако, — продолжил политрук, не обращая внимания на реплику Стива, — серия экспериментов показала, что не все подопытные так остро реагируют на присутствие артефакта. Примерно пять процентов населения вообще невосприимчивы к излучению, и около семи — десяти процентов, хоть и испытывают неприятное воздействие, могут переносить его в течении длительного срока без видимого вреда для здоровья. Поэтому в состав экспедиции отбирали только добровольцев, не подверженных воздействию излучением. Это резко отсеяло число возможных кандидатов на поездку, пришлось довольствоваться не самыми лучшими представителями рода человеческого.

В частности выяснилось, что абсолютно невосприимчивыми являются подопытные с умственной отсталостью и чрезвычайно низким уровнем интеллекта, небольшим расстройством психики, психо-эмоциональной заторможенностью, патологиями в развитии эмоционально-волевой сферы, неадекватным поведением и патологическими реакциями организма в ответ на раздражитель.

Стивен нахмурился.

— Я тоже?

— Что «тоже»? — не понял Гейман.

— Ну это… того, — Стивен покрутил пальцем у виска.

— Не обязательно, — покачал головой Чекист, — но если излучение на тебя не действует, значит, какие-то отклонения в психике все-таки есть. Впрочем, у эмигранта, родившегося и выросшего в гетто, их просто не может не быть. Согласен?

Стивен растерянно пожал плечами. Спорить желания не возникло.

— Запомни, Стив, здоровых людей нет, есть недообследованные.

Стивен сглотнул, поиграл желваками, затем с усилием расслабил мышцы лица.

— На остальных излучение оказывает влияние, — продолжил Чекист, — на кого-то сильнее, на кого-то слабее. Например, я, — вдруг усмехнулся Гейман, — слышу, как камень «поет». Тонкий, едва уловимый звук. Седьмая ступень диатонического звукоряда, нота — си. Возможно, — си-бемоль. У меня не идеальный слух, вот и на скрипке играть не умею…

Он искренне рассмеялся, но Стивен так и не понял, что же развеселило политрука.

— Объяснить что именно я слышу, — продолжил Гейман, — трудно. Это негромкий, но сводящий с ума писк. Он слышен все время, на одном и том же уровне громкости, независимо от расстояния до артефакта. Даже когда сплю, я его слышу сквозь сновидение. Изматывает! Хочется заткнуть уши и убежать куда глаза глядят, подальше в пустыню. Прочь! Куда угодно, лишь бы не слышать этот проклятый звук. Особенно когда знаешь, что убежать можно…

И лишь один раз, ненадолго, во время песчаной бури, писк исчез. Я почувствовал неладное, остановился на обочине, пропуская колонну, и внимательно вглядывался в проезжающие автомобили. «Русича», в кузове которого лежал артефакт, в конвое не оказалось. Дважды объехав колонну по кругу, я понял, что несколько машин потерялись.

Камень перестал «петь», значит, расстояние между мной и МАЗом Иваныча превысило три километра. Мы это выяснили практическим путем еще в Метрополии во время проведения экспериментов. Тогда я забил тревогу.

Политрук негромко откашлялся и спросил:

— Теперь ты понимаешь, почему я отправился вас искать в одиночку? Потому что никто другой потерявшиеся машины не нашёл бы. Они не чувствуют камень, а я его «слышу». Напарник в машине будет только отвлекать, не даст настроится на «волну».

— А мы фольгу размотали, — вдруг неожиданно для самого себя признался Стивен, — наверное, зря?

— Пока это не имеет большого значения. Но стоит нам приблизиться к любому населенному пункту на близкое расстояние, эффект может быть непредсказуем. Начиная от панического бегства местных и заканчивая необъяснимой агрессией, направленной на конвой и сопровождающих его лиц.

Вот поэтому Быков строит маршрут так, чтобы на пути не было поселений. Объехать стороной некоторые контрольные точки маршрута невозможно, нам попросту не хватит воды. Поэтому придется идти на риск. С первой точкой, Асуаном, нам пока повезло…

— Крокодилы… — дрогнувшим голосом начал Стивен и смолк.

— Как раз к этому я и веду. Животные и рептилии остро реагируют на присутствие артефакта. Инстинкт толкает их сбиваться в стаю. Именно в тот момент, когда ты проходил отбор, в часть доставили артефакт. Тогда еще никто из командования не знал, что на животных артефакт действует на очень большом удалении, несколько десятков километров. В результате камушек притянул к городу свору одичавших собак. И если бы не ваш небольшой отряд, вставший на пути обезумевших тварей, еще неизвестно, каковы могли быть последствия. Жертв среди мирного населения могло бы быть очень много.

— Значит, и ящерицы, и крокодилы… — произнес Стивен и осекся.

— Именно так! Никакой мистики, только голый рацио. Мы с Эмиссаром предполагаем, что где-то на пути следования колонны находилась ферма по выращиванию варанов на мясо. Удивляться тут особо нечему, человек всеядная и непривередливая тварь — жрет почти все. Вараны вполне съедобны, также как и другие рептилии — крокодилы, лягушки, змеи, черепахи, саламандры, тритоны. На любителя, естественно. Хотя в некоторых странах считаются деликатесом.

36
{"b":"935892","o":1}