Кэт вскрикнула, когда подлый ублюдок довел ее до очередного оргазма. Она почувствовала, как первая горячая струя его освобождения коснулась ее спины, стекая по изгибу ее задницы. Кэт заставила себя открыть глаза, чтобы посмотреть, как они соприкасаются. Она чувствовала себя запечатленной, заклейменной, выгравированной на его коже, когда Ноа тихо стонал при каждом движении своего кулака. Кэт всхлипывала сквозь оргазм, который опустошил ее, лишив способности мыслить.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Ноа практически проплыл от своего стола к древней кофеварке в своем кабинете. На самом деле ему пришлось посмотреть вниз, чтобы убедиться, что его ноги касаются земли… и что не спотыкаются о рождественские банки, ловящие капли дождя. Вот они, стоят на скрипучем паркетному полу в его удобных коричневых мокасинах. Все его тело стало легче, как будто, благодаря какой-то новомодной оргазмотерапии, Кэт каким-то образом развеяла туман, угнетающий его последние несколько десятилетий.

Прошлая ночь была… волшебной. А это утро было темной магией. Он сел обратно, забыв налить себе чашку кофе. Он никогда в жизни не испытывал такого удовлетворения после секса. Конечно, ему нравился его короткий список партнеров, и он был совершенно уверен, что они получили удовольствие друг от друга. Но вчерашняя ночь? Ничто не могло сравниться с Кэт под ним, выкрикивающей его имя и впивающейся зубами в его ладонь.

— Воу. Успокойся, парень, — предупредил он себя, чувствуя, как зашевелился его член. Эта конкретная часть тела должна была быть в коме прямо сейчас. Однако всего лишь секунда воспоминаний вернула ее к жизни. Таково было заклятие, наложенное на него Каталиной Кинг.

Он взглянул на свою пустую кружку и встал, вернувшись к кофеварке. Он чувствовал, что должен сделать Кэт подарок в знак благодарности. Не что-то такое, что заставило бы ее почувствовать себя проституткой, получающей плату за сексуальные услуги. А что-то искреннее, вдумчивое.

Он налил себе кофе и сел, хмуро глядя на свой переполненный почтовый ящик.

Цветы казались слишком… предсказуемыми. Слишком самонадеянными. Они не обсуждали, произойдет ли это снова. Встречаются ли они. Ноа свирепо нахмурился, глядя на свой кофе. Они также не обсуждали, моногамно это или нет. Как бы ему ни было весело позволять ей выталкивать себя из зоны комфорта, он не собирался делиться ею. И если это то, чего она хотела, что ж, это было решающим фактором.

Ноа мысленно пнул себя. Одна ночь — и раннее утро — секса, и он уже фантазировал об отношениях. Ему нужно было, черт возьми, успокоиться. У них было время выяснить, есть ли задел на будущее.

Он потягивал кофе и улыбался без причины. Его челюсть начала болеть от испускаемого сияния. Кэролайн поглядывала на него с подозрением, пока Ноа не отправил ее на почту, просто чтобы он мог насладиться одиночеством.

Барабаня пальцами по столу, Ноа решил написать Генри. Кто может лучше знать путь к сердцу Кэт, чем ее ассистент?

Ноа: Есть какие-нибудь идеи подарка для твоего босса?

Как Ноа и предполагал, ответ не заставил себя ждать. Генри никогда не выпускал телефон из рук.

Генри: Какого рода подарок? «Извини за аннулирование разрешения на строительство?» «Спасибо за восстановление моего города?»

Ноа: Что-то более… личное.

Он практически слышал ликующий смех Генри.

Генри: Мне было интересно, почему она так много улыбается сегодня. Это начинало выводить меня из себя.

Дерьмо. Возможно, он только что дал повод для сплетен на съемочной площадке.

Ноа: Я не подтверждаю и не опровергаю ничего, о чем она не хотела бы, чтобы кто-то знал.

Генри: Я могила, друг мой. Давай встретимся за обедом и поболтаем.

С преисполненным надеждой сердцем Ноа переключил внимание на свой почтовый ящик и начал бодро продираться через бесконечный список дел.

----

Ноа почувствовал себя так, словно вернулся на место преступления, когда Генри впустил его в трейлер Кэт.

— Как я уже говорил, чувак, Кэт — женщина практичная, — объяснял Генри. — Она не из тех, кто любит вино и розы. Сможешь ли ты найти способ быть ей полезным? Это лучший способ ее порадовать.

Ноа оглядел жилое пространство. Оно все еще было завалено бумагами и электронными устройствами, которыми она занималась до того, как он прервал ее со своим либидо прошлой ночью. Грустная елка в углу мигала, то включаясь, то выключаясь.

— Она поклонница Рождества? — поинтересовался Ноа, указывая подбородком в сторону дерева.

— О, да. Огромная фанатка. Вот почему она с самого начала была так увлечена Мерри.

Ноа кивнул и взял информацию на заметку.

— Ого. Что здесь произошло? — спросил Генри, глядя на сломанную ножку обеденного стола.

Ноа повернулся к Генри спиной, чтобы тот не увидел чувство вины на его лице.

Он открыл холодильник и обнаружил, что в нем ничего нет, если не считать увядших листьев салата, которые он заметил еще вчера.

— Не густо.

— Она старается хорошо питаться в дороге, поэтому обычно это салаты на вынос или службы доставки правильного питания, — объяснил Генри.

Они прошли по узкому коридору в спальню. Ноа не заметил грязную одежду, сваленную в кучи вокруг кровати ни вчера вечером, ни сегодня утром. Он был слишком занят тем, что пребывал на небесах.

Генри, сморщив нос взял майку, висевшую на дверце шкафа, и бросил ее в кучу похожей одежды.

— Кэт, должно быть, ушла этим утром в спешке, — заметил Ноа. Кровать выглядела так, словно по ней пронесся сексуальный торнадо. А на подушке были видны две отчетливые вмятины от головы.

Генри прочистил горло.

— Похоже, кто-то неплохо повеселился прошлой ночью.

— Ага, э-э, спасибо, что подкинул мне несколько идей, — объявил Ноа, внезапно спеша убраться от всезнающего Генри. Он ни в коем случае не был готов к разговору о том, что произошло прошлой ночью. По крайней мере, не поговорив с Кэт о том, насколько серьезно он к этому относится.

Он достаточно доверял ей, чтобы рассказать свою историю, которая была широко известна в городе, но никогда не обсуждалась. Сара понятия не имела, кем был ее дедушка и какое детство было у Ноа. Кэт слушала его, злилась за него. И казалось, что в этом есть что-то большее, чем просто сексуальное влечение. Что бы это ни было, он хотел большего.

Она ослепила его. Она заставила его чувствовать. Заставила его захотеть уйти от стабильности, от безопасности, дать волю эмоциям и не думать о последствиях.

Это был его шанс на временное, но запоминающееся на всю оставшуюся жизнь развлечение. Он был готов рискнуть, чтобы завладеть ее оставшимся временем в Мерри. Он просто надеялся, что Кэт не надерет ему за это задницу.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Внимание Кэт вернулось к настоящему, когда она услышала свист Пейдж.

— С возвращением, — сказала Пейдж. — Где ты витаешь?

— А? — пробормотала Кэт, роясь в закоулках своего разума в поисках правдоподобной лжи. Это был третий раз за эту съемку, когда она отключалась.

— Ты в порядке? — спросил Дрейк. Он уже десять минут скармливал ей одну и ту же фразу в почти завершенной закусочной Реджи, а Кэт просто не могла правильно ответить. Как будто они поменялись ролями.

Кэт расправила плечи и вытащила свой разум из постели, где Ноа склонился над ней и довел до безумия. Она изобразила на лице улыбку.

— Просто выпила недостаточно кофе этим утром.

Вранье. Она выпила уже три чашки. Ничто не могло отвлечь ее от мыслей о прошлой ночи… и сегодняшнем утре.

Она чувствовала, что заново переживает какой-то жизненный опыт, и это пугало ее до самых кончиков пальцев. Весело. Предполагалось, что это будет весело.

— Кто-нибудь может принести Кэт кофе, чтобы мы могли закончить с этим до полуночи? — крикнула Пейдж в наушники.