Он схватил Кэт за руку и потащил к входной двери. За их спинами радостно зазвенели колокольчики.

— Это была самая низкая, самая коварная манипуляция…

— Мне бы не пришлось прибегать к тяжелой артиллерии, если бы ты прислушался к голосу разума, — заметила она, выдергивая руку из его хватки.

— С каких это пор реалити-шоу стало голосом разума? — Теперь он практически кричал. Ноа не знал, что такого в этой женщине, что она обладала сверхъестественной способностью поднимать его кровяное давление до уровня апоплексического удара²⁵.

— Ты вообще когда-нибудь смотрел мое шоу?

— Я видел эпизод, который вы снимали здесь. Отбеленная версия правды. Вы выставили Хаев беспомощными жертвами.

— Эй! — вмешалась она, явно оскорбленная. — Я бы никогда такого не сделала. Хаи — одни из самых сильных и стойких людей, которых я знаю. Я бы никогда не позволила выставить их в негативном свете.

— Не слишком ли ты занята своими фотосессиями и драками в баре, чтобы по-настоящему обращать внимание на то, что происходит на съемочной площадке?

— Ты — задница, Йейтс. Но я все равно собираюсь помочь твоему городу, и знаешь что? Я буду тыкать тебя в это носом на каждом шагу, — огрызнулась Кэт. Они снова стояли лицом к лицу в боевых стойках.

— Ты мне не нравишься.

— Хорошо, потому что это чувство взаимно. — Она вонзила палец ему в грудь.

— Я ненавижу все, что ты олицетворяешь. — Он схватил его, удерживая.

— Да? А я ненавижу, что ты позволяешь своим личным чувствам стоять на пути блага твоего города. Так что, я думаю, мы квиты.

У нее был чертовски дерзкий рот.

— Моя работа — защищать этих людей.

— Говоришь так, будто я пришла насиловать и грабить.

— С таким же успехом могла бы. Ты используешь нас на потеху публике. Мои друзья и соседи опустошены и подавлены, а ты собираешься тыкать камерами им в лицо и зарабатывать на этом деньги.

— Мне абсолютно насрать, что ты думаешь обо мне и моем шоу. Тем не менее я полагаю, что мы можем прийти к согласию в том, что оба хотим, чтобы у этой девочки был дом, куда она могла бы вернуться.

— У Хаев может быть дом и без тебя.

— У меня есть бюджет на дом Эйприл, закусочную Реджи и парк. Я также могу привлечь армию волонтеров, чтобы помочь с другими зданиями и домами. У меня есть деньги и ресурсы. Тебе просто нужно сказать «да».

Он размял шею, борясь со сковавшим ее напряжением. Он пытался поступать правильно и облажался. Денег от государства не будет раньше середины декабря. Подрядчиков уже не хватало, поскольку основная часть восстановительных работ велась в Нью-Хейвене. Мерри ожидал в лучшем случае безрадостный конец года. Ни фестиваля, ни доходов от туризма, лишь уборка, которая займет у них месяцы, включая месяцы в новом году.

Ноа выругался себе под нос, ненавидя самого себя.

— Что насчет украшений? — спросил он. — Если ты хочешь, чтобы у нас был рождественский фестиваль, достойный национального телевидения, нам понадобятся новые для центра города и парка.

— Договорились. Это «да»?

Кэт была слишком самодовольна, слишком уверена в себе. Она не оставила ему гребаного выбора, и знала об этом.

— Слушай, я даже добавлю какую-нибудь ерунду вроде продюсерского права, чтобы у тебя, по крайней мере, была возможность просмотреть отснятый материал до того, как он выйдет в эфир, — предложила Кэт. — Таким образом, не будет никаких сюрпризов.

— Я хочу иметь право голоса в том, что будет происходить.

Она покачала головой.

— Этого не будет. Соглашайся, Ноа. Я не собираюсь разрушать твой город. На самом деле, я собираюсь поставить перед собой цель, чтобы ты почувствовал себя самым большим ослом в мире из-за того, что тянул время в канун Рождества.

Кэт сверлила его взглядом. Она чувствовала запах победы, как акула, кружащая вокруг легкой добычи. Он хотел сказать ей «нет». Хотел лично выпроводить ее из города. Но город нуждался в ее деньгах больше, чем в его праведности.

Ноа кивнул. Один раз.

— Хорошо. Но если ты хоть одной ногой переступишь черту, я сделаю твою жизнь невыносимой.

Она ухмыльнулась дерзкой кошачьей улыбкой, которую любой другой мужчина счел бы чертовски сексуальной. Ноа счел ее зловещей. Она протянула ему руку, и он с неохотой пожал ее. Искра, пробежавшая по руке? Это его тело предостерегало мужчину от зла перед ним.

— Завтра я буду здесь с камерами, так что ты, возможно, захочешь уведомить об этом жителей. Если тебе понадобится какая-либо помощь с тем, чтобы вести себя по-человечески, дай мне знать, и я попрошу отдел маркетинга написать для тебя сценарий.

Она повернулась и важно зашагала обратно в кафе, ее блестящие волосы раскачивались в хвосте. Он смотрел ей вслед и сжал руку в кулак.

Ноа только что заключил сделку с самим Дьяволом.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Восемь недель до Рождества

С благословения телеканала и с чувством срочности, Кэт мобилизовала армию за меньшее время, чем требовалось большинству людей, чтобы собрать вещи в отпуск. К утру у нее была небольшая съемочная группа, которая разъезжала по Мерри, высматривая локации и снимая процесс уборки. Она велела личным ассистентам обзвонить местные новостные станции в поисках любых кадров наводнения, которые можно было бы использовать в шоу.

Кэт выставила первого редактора сюжета за дверь съемочной площадки с предварительным списком интервьюируемых и задачей выяснить, за какими историями будут следить в серии из пяти эпизодов.

Первые трейлеры, в которых должны были остановиться актеры и съемочная группа, разбили лагерь на боковой парковке продуктового магазина. Ноа собственноручно подписал разрешения, что Кэт считала личной победой. Он оказался более крепким орешком, чем она думала. Хотя то, что городской управляющий собирался отказаться от того, чтобы успешное телешоу финансировало большую часть бюджета на восстановление города, было непредсказуемо глупым шагом.

Ей понравилось заставлять его испытывать неловкость из-за очаровательно многословной Эйприл. Ни один мужчина, любящий свою дочь, не смог бы отказать маленькому ребенку, что называет его героем. Кэт 1 — Ноа 0.

Она лишь надеялась, что он уползет зализывать свои раны и оставит ее в покое до конца съемок. У них было восемь недель, чтобы создать историю, восстановить город и показать финал в прямом эфире в канун Рождества. Если бы Ноа знал, что хорошо для него и его города, он бы держался от нее подальше. Однако Кэт ничего не любила так, как хороший вызов.

Она позволила двери фургона за ней захлопнуться и ступила на асфальт парковки. Ее список дел был длиной в восемнадцать миль²⁶, и она собиралась начать вычеркивать из него пункты.

— Эй там, госпожа продюсер.

Кэт резко обернулась.

— Ну, не моя ли это великолепная и очень талантливая невестка! — Она схватила Пейдж в крепкие объятья.

— Прямо сейчас я — твой великолепный и очень талантливый режиссер.

Кэт отступила от нее на шаг.

— Нет! Телеканал сказал, что они отправят Мартинеса!

Пейдж смахнула с лица короткие темные локоны.

— Так и было до тех пор, пока я не вызвалась поработать за бесплатно.

Кэт почувствовала, как к глазам подступили слезы.

— Ты этого не сделала! Ты — благородная засранка!

Пейдж кивнула, а ее улыбка стала шире.

— Это благое дело, к тому же мой следующий проект все равно не будет реализован до января.

— Ты не обязана была это делать, но я чертовски рада, что ты здесь, — сказала Кэт, с трудом сдерживая эмоции. — А как же Гэннон и Габби?

— Мы — мобильная семья, — раздался за ее плечом голос, настолько же знакомый, как и ее собственный.

— Иди ты! — Кэт бросилась в объятья брата. Гэннон Кинг, красивый, как Дьявол, и колючий, как кактус, был одет для работы в поношенные джинсы и ботинки, которым следовало встретиться с мусорным ведром еще несколько месяцев назад. На нем была флисовая куртка «Королей строительства» и бейсболка. Он крепко обнял ее в ответ.