Кэт остановилась и вместе с ним вгляделась в лишенную праздничности темноту.

— В этом году все будет по-другому, но это не обязательно должно означать, что хуже.

Он вздохнул.

— Это больше, чем просто традиции или украшения, которые у нас были на протяжении полувека. Это время года действительно было единственным развлечением, которое я помню из детства. Видеть эту темноту? — Он покачал головой. — Как будто мы не успеваем подготовиться к праздникам.

Кэт тяжело вздохнула.

— Я приберегла это как сюрприз, главным образом для того, чтобы позлить тебя.

— Что?

— Пойдем со мной.

Она подвела его к грузовику, припаркованному на окраине трейлерного городка, и поставила свои сумки. Она забралась на заднюю дверь грузовика и щелкнула рычагом. Схватившись за ручку, она толкнула вверх раздвижную дверь.

— Это…

— Олени со светящимися красными носами, готовые к установке на фонарных столбах, — подтвердила она.

Ноа потерял дар речи. Мимолетный комментарий, возможность задеть его за живое, и Кэт ухватилась за нее.

— Ты — демон, но в то же время очень щедрый.

Она засунула руки в карманы и посмотрела на аккуратно сложенные украшения.

— Да, я такая. Так ты хочешь их установить?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Кто бы мог подумать, что Ноа Йейтс, крадясь с лестницей по главной улице в два часа ночи, будет так широко улыбаться? Кэт наблюдала, как он закрепляет последнего светящегося северного оленя с помощью монтажного кронштейна⁶³ на самом последнем фонарном столбе.

Он ухмыльнулся ей сверху, его лицо покрывали бело-красные блики Рудольфа, гарцующего в воздухе, и Кэт почувствовала, как в животе все сжалось. Она должна была быть в постели несколько часов назад. Час назад она отправила остальных участников группы ниндзя-эльфов-неудачников спать, чтобы на съемочной площадке было хотя бы несколько свежих, отдохнувших лиц, когда в семь утра начнутся съемки.

Но наблюдать за тем, как Ноа наслаждается маленьким озорным общественным благом, того стоило.

Он оказался не таким снобом, каким она его считала. В глубине его души зияла рана. Та, что заставила его взвалить на себя ответственность за контроль и безопасность города. Это было механизмом преодоления для того, кто столкнулся с трудностями в жизни. Он упомянул, что не уверен, научится ли когда-нибудь веселиться. Очевидно, мужчина не осознавал, какое влияние на нее оказывают подобные вызовы. Кэт уже разрабатывала план действий.

Он осторожно спустился со стремянки и ухмыльнулся, когда нос Рудольфа вспыхнул ярко-красным светом.

— Они отвратительны, не так ли? — весело спросил он.

— Абсолютно, — согласилась Кэт. — Мерри они точно понравятся.

— Разве тебе не следовало это заснять? Я имею в виду, разве это не то, что хорошо смотрелось бы на камеру? — поинтересовался Ноа.

Скорее всего, «оленей» придется снять и установить заново для камер, но подарить Мерри и Ноа повод для улыбки завтра — точнее, уже сегодня — того стоило.

— Пейдж с этим разберется, — зевнула Кэт.

— Я должен проводить тебя до дома, — сказал Ноа, посмотрев на часы и поморщившись от осознания сколько было времени.

— Я нахожусь в трех кварталах от трейлера, — возразила Кэт. — Думаю, я смогу найти дорогу, ориентируясь по светящимся Рудольфам.

— Ты не пойдешь домой в одиночку.

— Почему? Ты что, не доверяешь опасным улицам Мерри?

— Последнее преступление на улицах Мерри произошло три года назад. В нем фигурировал горячий шоколад. — Он подстроился под ее шаг.

— И уровень преступности взлетел до небес, — предсказала Кэт.

— Уровень преступности взлетел до небес тогда, когда ты напала на Региса в баре. В прошлый твой приезд.

— О, ну вот мы и снова здесь. Обвиняем женщину.

— Ты была пьяна и сломала парню нос, — возразил Ноа.

— Он схватил меня за задницу. Дважды. Во второй раз я его ударила, после того как предельно ясно дала понять, что его руки не должны блуждать в этом направлении.

— Оу. — Ноа выглядел огорченным. — Я полагаю, ненасильственного способа покончить с этим не было?

— Давай перенесемся на несколько лет вперед. Твоя дочь гуляет по городу, хорошо проводит время, и какой-то парень пристает к ней. Что ей делать в такой ситуации?

— Сломать ему гребаный нос, — немедленно ответил Ноа.

Кэт рассмеялась.

— Теперь мы разговариваем на одном языке. Может я и выпускаю пар время от времени, но я не какая-то вспыльчивая знаменитость со сворой адвокатов, готовых наводить за ней порядок. Я имею в виду, что я вспыльчивая знаменитость, но не ищу себе проблем.

— Вполне справедливо. Я извиняюсь за то, что осуждал тебя.

— Что ж, очень великодушно с твоей стороны, — усмехнулась Кэт. — Обещаю тебе, что на этот раз уровень вашей преступности не возрастет, пока я буду в городе.

— Мерри слишком добродушный для преступлений, — сказал ей Ноа.

— Тогда почему ты провожаешь меня до дома?

— Возможно, я не против провести с тобой время, когда вокруг нет камер. И когда ты не пытаешься манипулировать мной, заставляя делать то, чего я не хочу.

— Ты ошибался насчет меня. И ты продолжаешь ошибаться насчет того, чего я могу или не могу достичь, — высокомерно заявила она. Кэт наслаждалась притяжением, возникшим между ними. Поцелует ли он ее, когда они вернутся в ее трейлер? Пригласит ли она его войти?

— Я готов признать, что, скорее всего, ошибался насчет тебя. Но я все еще не возлагаю особых надежд на фестиваль. Ты — не чудотворец.

— О, но это так. Я — персональное чудо Мерри. — Она постучала пальцем по подбородку. — Я пытаюсь решить, что попрошу у тебя, когда Рождественский фестиваль этого года уничтожит ваши лучшие показатели за все предыдущие.

Он тихо рассмеялся.

— Я восхищаюсь твоей уверенностью. Как бы бредово это ни звучало.

— Знаешь, верить — это нормально. Тебе не нужно постоянно готовиться к худшему. — Кэт сказала это небрежно, но она заметила тень, промелькнувшую в лице Ноа.

— Иногда подготовка к худшему — единственный способ не разочароваться… или не обжечься.

Теперь он говорил не о Рождественском фестивале и не о том, что она могла или не могла сделать. В голосе Ноа звучала печаль, которой ранее она не замечала.

Они молча прошли еще квартал, двигаясь прямо по центру улицы, по указанию Кэт. Мерри вокруг них крепко спал. Пока они работали, набежали тучи, закрыв собою звезды.

— Гляди, — сказала она, положив руку ему на плечо. В мягком ореоле света, отбрасываемом уличным фонарем и сиянием Рудольфа, они могли видеть их. Снежинки.

— Отлично. Я забыл связаться с муниципалитетом, чтобы узнать, работают ли грузовики, — пробурчал Ноа. — Наверняка к завтрашнему дню навалит не менее пары дюймов⁶⁴. Я не знаю, сколько наших запасов соли пострадало при наводнении. И это, вероятно, означает, что из-за снегопада придется отменить занятия в школах.

Он потянулся за своим телефоном, как будто собирался решить все проблемы прямо здесь и сейчас.

Она сжала его руку.

— Просто заткнись и смотри, Ноа. В первом снеге есть свое волшебство.

Он смотрел, но не на снег. Он наблюдал за ней.

— Тебе повезло, что снега не так много, потому что я бросила бы тебе в лицо самым большим снежком, который только смогла бы сделать, — пригрозила Кэт, наклонив голову, чтобы посмотреть, как хлопья падают на землю.

— Это похоже на то, что ты бы сделала.

Она взяла его под руку, наслаждаясь его легкой нерешительностью, и они вместе медленно пошли посередине главной улицы, пока вокруг них бесшумно падал снег.

В трейлерном городке царила тишина. Они на цыпочках прокрались через кабели и провода к откидным ступенькам ее фургона. Пришло время принять решение.

Кэт повернулась и посмотрела на Ноа.

Он мягко смотрел на нее в ответ.

— Поздравляю с училищем, Кэт.