Это обнадеживало, но в то же время было немного покровительственно. Он, по крайней мере, внимательно относился к своим обязанностям, в отличие от остальных троих, у каждого из которых были свои уникальные формы властности. Из-за Райстена казалось, что мы втроем просто ужинаем. На самом деле это были я и Мойра, и ему пришлось пойти с нами, потому что я никуда не могу пойти одна. Больше нет.

Я осторожно ступала по мощеной улице. Это был не тротуар, как в большинстве Портленда, а слой камней, уложенных поверх цементного покрытия. В туманную погоду камни были гладкими и скользкими. Райстен подошел ко мне, мягко взяв мою руку под локоть, чтобы помочь сохранить равновесие.

— Спасибо, — выдохнула я, убирая руку, как только мы подошли к ступенькам. Райстен ничего не сказал, но я чувствовала исходящее от него приятное тепло. Знал ли он, что его рука была как раскаленное железо на моей коже? Мог ли он почувствовать реакцию моего тела под тремя слоями одежды?

Я тряхнула головой, чтобы прогнать эти мысли, ухватилась за кованые железные перила и стала подниматься по ступенькам. Внутри Мойра махнула рукой в нашу сторону, подзывая нас к кабинке в задней части зала.

— Это твой любимый ресторан? — Скептически спросил Райстен, переводя взгляд с очень простых деревянных кабинок, стоявших вдоль всего пространства, на столы, расставленные по всей комнате. Каждый из них курировал определенный аспект приготовления пиццы: приготовление теста, приготовление соуса, начинки и, наконец, отправку в духовку, где она запекалась в виде восхитительного лакомства, которое затем подавали официантки. Движущиеся столы сдвигались и вертелись, не задевая друг друга, когда они готовили такую божественную пиццу, что, должно быть, хозяйка в прошлой жизни была бабушкой-итальянкой. Я тепло улыбнулась молодому человеку, который раскручивал тесто высоко в воздухе, прежде чем бросить его на следующий стол.

— Ага, и главное мероприятие еще даже не началось, — радостно ответила Мойра, с ее губ сорвался тихий смешок. Райстен искоса взглянула на меня, когда я скользнула в кабинку рядом с ней, и невинно захлопала глазами.

— Главное событие?

— Увидишь.

Мы с ней ухмыльнулись, увидев хмурое выражение лица Райстена. На этот раз в шутке участвовали мы. О, как все изменилось. В буквальном смысле, когда разносчик теста передвинул свою позицию перед нами.

— Что будем подавать сегодня вечером, леди и джентльмены? — спросил он с сильным нью-йоркским акцентом.

— Два больших фирменных блюда и кувшин любого сезонного напитка, который у вас есть, — ответила за всех нас Мойра. Его руки уже месили тесто.

— У вас есть какие-нибудь документы? — Спросил он. Я побледнела. У Райстена вообще были документы? Я имею в виду, он достал мое свидетельство о рождении и все такое, когда я была ребенком, но что насчет сейчас? Я возилась со своим мини-рюкзаком, искоса поглядывая на него. Он раскрыл бумажник и показал его разносчику теста, который кивнул, пока я доставала свое удостоверение личности.

— Тогда отлично, еда скоро будет готова, — сказал мальчик, подмигнув нам с Мойрой. Он переставил тележку к другому столу, и в процессе тесто для пиццы закрутилось на тележке с соусом, одновременно выкрикивая наш заказ. Вы должны были восхититься организованным хаосом, в котором процветал «Аллей-Кет». Когда мне было тринадцать, я хотела работать здесь. Потом я достигла половой зрелости и что ж… это жизнь. Вот что происходит, когда ты наполовину суккуб. Уединенная работа была моей единственной перспективой после всего.

— Я не знала, что у тебя есть удостоверение личности. — Я посмотрела на бумажник, который он быстро закрыл.

— Ты многого обо мне не знаешь, любимая. — Он подмигнул, засовывая его в задний карман. — Как, по-твоему, мы будем передвигаться по земле без документов, которые так любят люди?

— Ну, — протянула я. — Я вроде как предполагала, что ты действуешь в обход закона и просто приходишь и уходишь, когда тебе заблагорассудится.

Наш разговор прервался, когда подошла молодая женщина с кувшином в одной руке и тремя запотевшими кружками в другой. Она наполнила наши бокалы по одному, а оставшуюся половину кувшина оставила на столе, не проронив ни слова.

— Как бы это ни было приятно, — он сделал паузу, чтобы отхлебнуть пенистого эля, — мы не можем все делать в обход закона. Аллистер не смог бы справиться с твоими юридическими проблемами, если бы не сфабрикованные оценки в коллегии адвокатов, которые сделали его дипломированным юристом.

Вместо ответа я сделала глоток сезонного напитка. Насыщенный и солодовый, приятные нотки ванили завершились легким привкусом мяты, и в моей груди разлилось тепло.

Намного лучше.

— Должна ли я беспокоиться из-за этого дела с Кендалл? — Я спросила со всей серьезностью. Если Аллистер никогда не учился на юриста…

— Беспокоиться? Серьезно, милая? Мы основали фирму около ста лет назад. Если кто-то и может вытащить тебя из твоих юридических проблем, так это он. — Заверил меня Райстен, жестикулируя руками. Я была не единственной, кого алкоголь расслабил сегодня.

— Когда ты говоришь о фирме, — вмешалась Мойра, — ты имеешь в виду, что вы все владеете ею?

— Да, но Аллистер занимается настоящим адвокатским бизнесом. Не говори ему, что я это сказал, но я думаю, что он получает от этого заряд энергии. Определенно, меня бы это не удивило, — усмехнулся он. Я фыркнула и поперхнулась пивом. Мойра хлопнула меня по спине сильнее, чем было необходимо, все это время с интересом наблюдая за нами.

— Почему ты так говоришь? — спросила Мойра.

— Что он получает от этого заряд энергии? — Она кивнула, и Райстен мрачно усмехнулся. — Потому что Голод и мой брат очень долго враждовали из-за контроля. То, что он стал адвокатом, означает, что он сможет обеспечивать Руби, а Джулиан — нет. Я подозреваю, что это одна из причин по которой он делает это без жалоб.

Он сделал еще один большой глоток пива, осушив кружку. Мойра была более чем счастлива налить ему еще порцию.

Она такая заботливая в этом отношении.

Любопытная банши прекрасно понимала, отчего у него развязался язык — и на этот раз это была не я. В этот момент подошла официантка с двумя огромными пиццами, и когда я говорю «огромными», я имею в виду буквально два фута в диаметре. Они едва поместились на столе вокруг кувшина и кружек. Райстен снова осушил свой бокал, и наполнил его, а также долил и в мой, прежде чем передать девушке пустой кувшин. Мы все повторили нашу благодарность, когда она удалилась, выглядя слегка скептически, что мы сможем съесть все это. Она не знала, какой аппетит у банши. Они печально известны тем, что едят безбожное количество пищи, и, судя по размерам Райстена, у меня возникло ощущение, что она была не единственной.

— Итак, если Аллистер единственный, кто занимается адвокатским бизнесом, то чем же занимаются остальные ленивые ублюдки? — Спросила Мойра, беря с подноса кусочек и откусывая, пока она была еще обжигающе горячей. Она издала причудливо громкий стон, и соседний столик бросил на нас неприязненные взгляды. Я подняла руки, как будто я не принимала в этом никакого участия — не то чтобы это имело значение, когда Мойра наградила их средним пальцем. Женщина взяла на руки своего малыша и закрыла мальчику глаза, пока тот хлопал.

Это почти напомнило мне Бандита.

— Правда? — Я спросила ее. Мойра тоже отмахнулась от меня, пожав своими стройными плечами. Ради всего святого, давайте хотя бы притворимся, что мы взрослые.

— Ну, мы, ленивые ублюдки, как ты красиво выразилась, делаем всю работу за пределами зала суда. — Ответил Райстен, с удовольствием наблюдая, как я набрасываюсь на пиццу. Я сложила ее, как бутерброд, прежде чем отправить в рот.

— Например? — Спросила я с набитым ртом. Мойра хихикнула, выгнув бровь. Я посмотрела на нее в ответ, проглотив остаток ломтика целиком, и ухмыльнулась, как гребаный чемпион.

Суккуб без рвотного рефлекса.