Если банши умрет, она уже не будет прежней, и оба мира рухнут.

Я нырнул сквозь огонь, не готовый к тому, что увидел.

Руби сидела на коленях, держа на руках полудемона, которого не должно было быть в живых.

Нет, не Руби. Ее звериная сущность.

Ее глаза были черными, как грех, лишенными каких-либо эмоций. Чистый драгоценный камень обсидиан, принадлежавший существу, которое заклеймило меня.

— Ты причинишь ей боль. Верни Руби, — крикнул я. Сначала я подумал, что она меня не услышала. Как она могла, когда повсюду ревело пламя?

Но потом она заговорила.

— Она умирает. Я спасу ее, потому что она — связана с нами. Та кого мы должны защищать.

Она — связана с нами…

Как мы этого не заметили? Банши-Мойра была не просто другом или семьей. Она была фамильяром.

Это было причиной, по которой Руби смогла отложить переход. Причина, по которой мы понятия не имели, насколько она сильна. Причина, по которой Мойра смогла противостоять пламени… это было потому, что Руби физически не могла причинить ей боль ни в каком качестве.

Мойра взяла на себя роль Всадников и направила силу, потому что нас здесь не было. Мы просто никогда не осознавали этого.

Мы полностью и бесповоротно подвели ее.

Я упал перед ней на колени, держа рот на замке.

Все знаки были на месте, но мы никогда не видели этого.

Может быть, пришло время посмотреть и послушать.

Ее звериная сущность положила руки на лицо банши. Кожа миниатюрной девушки, обычно весеннего цвета, была потускнелой и бледной. Руби была права и в этом. Бес никогда не ждал, но я не был настолько глуп или оптимистичен, чтобы верить, что он станет исключением.

Синие огни разгорелись на её кончиках пальцев, засияв под кожей Мойры. Они расползались, словно клубы дыма, освещая каждый дюйм её тела, пока она не засияла так ярко, что смотреть стало физически больно, но я не отвёл взгляда.

Банши испустила крик, и её глаза распахнулись. Пламя мгновенно отступило.

— Я отметила тебя, — прошептала Руби.

Я раскинул руки и подхватил ее, когда она потеряла сознание.

Синие рубиновые чернила исчезли. Среди куч пепла стояли Всадники.

Наблюдая за Руби и Мойрой с тем же мрачным осознанием, что и я.

Мир перевернется для них обеих, и если что-нибудь случится с Мойрой…

Руби сожжет все и вся дотла.

Наша работа только что стала бесконечно сложной.

Глава 19

Я проснулась от едва слышного шёпота ветра, который скользнул по моему лицу. Прохладный. Нежный. Я моргнула, всматриваясь в темноту. После того, как я дрейфовала в подвешенной пустоте, я не могла назвать темнотой свою комнату в квартире. Лунный свет заливал коробки, выстроенные вдоль дальней стены, а белоснежные занавески мерцали, колыхаясь от лёгкого ветерка. Кто-то оставил дверь на балкон открытой.

Мои ноги были неподвижными и тяжёлыми, когда я сдвинула их с чёрных простыней и опустила на мягкий ковёр. Я пошевелила пальцами ног, обхватывая ими волокна под собой.

Сколько времени я была без сознания? Сколько прошло?

Дотянувшись до халата, который лежал на покрывале, я набросила его на себя. Мой взгляд вернулся к кровати, где мирно спала Мойра. С закрытыми глазами можно было притвориться, что ничего не произошло. Она выглядела почти как обычно, если не считать Бандита, свернувшегося вокруг неё. Он вцепился одной лапкой в её рубашку, а другой обнимал своего розового слона. Его мордочка была прижата к её плоскому животу, словно он использовал её как подушку. А ещё он явно оставил на ней достаточно слюны, чтобы это подтвердить.

Я улыбнулась, потому что они были в безопасности. Но внутри моё сердце было тяжёлым от того, что ожидало нас утром. Всё ли в порядке с Лараном? Как остальные? Кто-то ведь должен был вернуть нас сюда. Эти вопросы я оставила на утро.

Мои ноги протестовали, когда я встала с кровати и сделала неуверенные шаги через спальню к открытым дверям. Пламя Ада оказалось не таким физически изматывающим, как моя другая способность.

Я протянула руку и ухватилась за край одной из балконных дверей, используя ее для удержания равновесия, пока переступала порог и выходила в ночь. Пальцы ног покалывало от прикосновения к холодному камню. Я обхватила себя руками, плотнее запахивая халат. Не то чтобы это сильно помогало в такую погоду.

На двадцать третем этаже, в глухой ночь… Вид был захватывающий. Небоскребы возвышались высоко вокруг города, но с того места, где я находилась, ни один из них не был таким высоким. Они переливались оттенками золота, синего и зеленого на фоне темного, беззвездного неба. Я действительно почувствовала себя маленькой.

Я сделала глубокий вдох, зная, что я не одна.

Я знала, что она была там, в тени, где я не могла видеть ее.

В конце концов, она следила за мной уже некоторое время.

— Знаешь, некоторые считали меня сумасшедшей из-за того, что я хотела уехать с юга и жить здесь. Они называли меня ребенком, потому что я однажды увидела фотографию на открытке и поставила перед собой задачу переехать. Достаточно далеко на север, чтобы спрятаться от большинства демонов, но в городе чудес, так что у меня всегда было вдохновение. — Мой голос был едва слышен на ветру, но я знала, что она услышала меня.

— Отсюда прекрасный вид. Я отдаю тебе должное, — тихо сказала она. Ветер донес ее слова до моих ушей, когда я ухватилась за каменный выступ балкона.

— Почему ты помогла мне? — Спросил я, по-прежнему не глядя в ее сторону. Она не убила бы меня. Если бы она хотела это сделать, она бы позволила Мойре умереть.

— В который раз? — Она ответила.

Давление изменилось, когда она приблизилась. Я могла чувствовать исходящую от нее жестокую силу и боль, но также и… сопротивление. Там, где мой собственный внутренний свет был голубым, этот свет был заметно темнее. Оттенок индиго.

Пораженная, я поняла, что это была ее душа.

К этому нужно было немного привыкнуть…

— Ты сказала мне, где ее найти. Откуда ты знала, что я поверю?

— Я не знала, но подозревала.

— Ты подозревала?

— Ты знала, что кто-то присматривает за тобой, но, в конце концов, это был твой выбор, — сказала она.

— А Благие? — Я продолжила, все еще глядя на горизонт. Я собиралась научиться ценить эти окрестности, потому что очень скоро их больше не увижу.

— Хотела бы я сказать, что это было по доброте душевной, но это не так. — Она устало вздохнула. — Ты — следующий правитель Ада, и это делает тебя очень могущественной личностью. Угрозой моему хозяину. Меня послали уничтожить демона-изменщика и наблюдать за тобой, а если представиться возможность — убить тебя.

Итак, прибыли легионы Ада. Всадники не шутили.

Могущественные люди хотели моей смерти, и теперь они знали, где найти меня.

— Но ты этого не сделала, — сказала я, отводя глаза от этого вида. Она стояла не более чем в трех футах от меня, почти такая, какой я ее запомнила; исключением был темный плащ, скрывающий большую часть ее тела. Ее белоснежные волосы отливали серебром в лунном свете. Она заплела их сзади в косу, скрывая фиолетовые концы от посторонних глаз. Темнота делала ее глаза цвета ртути более яркими и поразительными.

— Нет, — прошептала она. — Я этого не сделала.

— Почему? Я выгнала тебя из своего дома. Я угрожала тебе. Тебе даже не пришлось бы делать это самой, и я, вероятно, была бы уже мертва… но ты спасла меня. Почему?

Мы смотрели друг на друга, застыв во времени. Ветер не шелохнулся, как и небо. Ни одно живое существо не пошевелилось, даже те, кто находился всего в нескольких футах от нас.

— Потому что я наблюдала, как толпа ворвалась в твой салон, и я видела, что ты сделала, когда они забросали камнями твою семью. Я наблюдала за тобой и видела хорошее. Я видела будущее Ада, которое не было бы отмечено кровавыми войнами и бессмысленными убийствами.

Она подняла глаза к небесам, но не было Бога, который смотрел бы на нас этой ночью. Ассасин и убийца. Два демона проникают во что-то нечестивое и в то же время божественное. — Ты пробыла здесь недостаточно долго, чтобы увидеть то, что есть у меня. Ужасы, в которые наш вид должен либо превратиться, либо претерпеть. Ты не такая, как все мы, не совсем. Ты, дочь Люцифера, можешь изменить будущее Ада. Но что более важно для меня — ты можешь изменить мое будущее.