Просвистел новый выстрел и наконечник стрелы впился уже в широкий ствол. Прижавшись к самой шее бешено мчащейся Флэм, рылась в сумке, выуживая запасной комплект брони. Да, основной был на мне, но это лишь малая часть. Достав плотную подготовленную кожу, начала расцеплять застёжку. Не собираясь кутаться в несколько слоёв, мне было важно создать из отдельных фрагментов полноценное полотно, чтобы хоть немного прикрыть бок лошади. Она у меня конечно молодец — и через высокие коряги перепрыгнет и сама пригнётся где надо, но её защита — прямая обязанность всадника, то есть меня. Создав наконец общее полотно, быстро перекинула на одну сторону, одновременно вынимая ногу из стремени и полностью перепрыгивая в противоположную сторону, держась руками только за выступ на седле. Сразу вспомнились скачки, проводимые на коронации. По сравнению с тем что происходило сейчас там действительно казалось только соревнованиями на потеху публике. Тут скидывает не соперник ударом сапога в бок, а острая стрела. Ровно как преграды, которая перепрыгивает лошадь не простые деревянные перекладины, а полноценные преграды. Пару раз мне пришлось забраться обратно в седло, потому как впереди была ветка и меня бы просто напросто выбило с седла. На большой скорости меня бы точно не удержал мой хват. Влетев обратно в седло в очередной раз, свела Флэм на перекрёстке на узкую тропу. Пусть я потрачу пол дня, всё равно рассылала письма с запасом на день и в целом должна успеть. Постепенно свист стрел стал реже. Всё же куда сложнее прицелится и тем более попасть, когда цель маячит средь листвы. Сразу мы не остановились, продолжив ещё час быстрой езды. Всё же не известно, преследуют ли меня лучники так же на лошадях.

Флэм жадно пила воду у рачья, где мы наконец остановились. Расседлав помощницу, я сама тоже сидела на берегу переводя дыхание и разминая саднящие от напряжения руки. Но даже находясь в таком подтрёпанном состоянии меня не покидала твёрдая решимость и уверенность в правильности моих действий. Во имя чего я вообще прошла через всё, если не для того, что задумала? Для чего умер Генри? Молодой, красивый, смелый… не понятый. Была бы я счастлива, останься я с ним? Как бы обернулась история? Теплота, нежность и жертвенность Гвеневры… Она ведь была как мать для Илин. И даже если сейчас девочка показывает свою самостоятельность и независимость, она хочет кого-то родного рядом. Это понятно по её отчаянной просьбе вернуться. Не редко меня и гнали с порога. Этих людей можно понять. Но что на счёт тех, кто отчаянно просил остаться? У меня оказался прекрасный отец, но что касается графа? Я не была его дочерью по рождению, но он любил меня как простую Мэри, без заслуг и славы. Балованную аристократку, которую сотворил таковой сам. Кто-то не просил остаться, но просто отчаянно хотел быть рядом. И так же с гордостью пал в этой жестокой и бессмысленной бойне. Яркий харизматичный Бранд, который всего лишь хотел быть услышанным. Не допущу, чтобы кто-то ещё умер по моей вине.

Больше мы в пути не натыкались на лучников. Иногда издали пересекались с отрядами Крэйвола и Фрайфола, ближе к концу пути даже чуть не вышла прямо к патрулю Герфельда. В письмах был запал на неделю Это было с расчётом, пока письма дойдут, пока главы государств двинутся в путь. Уж они явно будут двигаться быстрее меня, перемещаясь свободно и быстро.

К концу пути я была уставшая и вымотана донельзя. Всё же в путешествии одной есть как свои плюсы, так и свои минусы. Второго, разумеется в разы больше. Княжеское платье, как и любую декоративную атрибутику я убрала в сумку ещё в первой же таверне, так что они остались в максимальной целостности. Конечно, после того забега из главного града я постирала все элементы одежды. Сейчас же почти добравшись до назначенного рубежа нужно было привести в порядок и себя. Смывая пыль дорог и вымывая волосы в ледяном ручье начала подступать паника. Сейчас у меня не было возможности ни подслушать ни расспросить солдат или воинов, а потому не знала, прислушались ли сильные мира сего к моему требованию и выступают ли отряды. Хотя может я просто замёрзла в ручье и моя дрожь обусловлена элементарным холодом.

Вместе с Флэм мы поднялись в просторное плато. Поскольку в этом рубеже регулярно бывали все три государства, то сейчас в нём была атрибутика как практичного Фрайфола в небольшом каменном бараке, куда я сразу завела Флэм и оставила вещи. Минималистичная деревянная веранда с плотной крышей, но совершенно открытая, скорее отражала уже дух Крэйвола, где изыск именовался вульгарностью, а беседы обязаны были вестись в открытых зонах, чтобы все видели издали, что именно происходит. Завершающим акцентом были размещённые кострища и места для крепления шатров, как поступал Герфельд.

Назначенный день и время были только завтра, так что у меня было время спокойно перевести дух. Оставив Флэм пастись в тени деревьев у края плата, вытянулась на скамье и задремала. Очнулась крайне неожиданно. Не было ни шума шагов, ни ржания Флэм. Просто что-то тяжёлое резко надавило мне на грудь, выбивая дух. Подняв голову вцепилась в меховую буханку, которая устроилась на мне, как всегда недовольно взирая на мир.

— Мэу.

— Котик! Ой, то есть манул… Здравствуй, мохнатый.

Я погладила вибрирующий комок по густой шёрстке. Если он нашёл меня, то значит и отец прибудет через пару часов. Оглядевшись вокруг и подмечая положение солнца поняла что и правда скоро пора будет готовиться ко встрече.

Первой пришёл на зов Крэйвол. С верхушки плата было видно все три подступающие армии, но отряд Катерины всё же был ближе. Надев корону, переодевшись в платье и нацепив аксессуары приготовилась ждать. Совсем скоро послышались волынки с одной стороны и слаженный шелест железных лат с другой. Герфельд слышно не было, но явно только потому, что потеряв поддержку от двух государств королевство теперь не имело ни хороших мастеров по металлу, ни особой кожи для лат, а потому сочетали наиболее удачные фрагменты из того, что уцелело.

— Рыжая девчёнка! Да что ты о себе возомнила?! Что это значит «Фрайфол требует аудиенции для оглашений необходимых требований…» — Катерина вышла в безупречном белом платье. Плотный корсет на рёбрах, атласна плечах и такие же перчатки выше локтя. Пышный подол завершал образ, окончательно добавляя дикости её наряду для леса и состояния войны. Сейчас её пустые обвинения почему-то вызывали только смех.

— Катерина? — Пробасил князь с другой стороны, поднимаясь на плато и останавливая речь королевы, перебив. Королева же сейчас излучала только яд и надменность. Переводя взгляд с Алана на меня, она и не думала успокаиваться.

— То есть вы, князь, тоже понятия не имели, что творит ваша дочь за вашей спиной? А ведь она взяла на себя смелость говорить от лица всего княжества! Да как она…

— Она княжна! — Пророкотал князь, прерывая праведный гнев королевы.

В это время из-за деревьев вышел и Роберт. Тихо, как всегда спокойно и без пафоса. Сейчас в нём не было ничего от того, что я видела в темнице. Мне же сейчас хотелось подбежать и узнать как он, всё ли зажило, но это бы ещё больший раздор в разгорающийся скандал.

— Отец, Катерина, прекратите. — Оба замолчали, но продолжали буравить друг друга ненавидящим взглядом. Ровно до того момента, как Роберт подошёл ближе и они его заметили.

— А он что здесь делает?! — Казалось, Алан сейчас свернёт шею Роберту голыми руками.

— Ну, раз все на месте, то предлагаю начать.

— Что ты можешь предложить? — Вскинула брови королева, криво усмехнувшись.

— Не «ты», а «вы». — Прочеканил князь.

— А, ну если вы двое…

— Трое.

— Что?! — Теперь уже все смотрели на меня. Кто с ужасом, кто с непониманием, кто с подозрением.

— Вы присядьте. Я требую прекратить войну.

— Анна!

— Да как ты…

— Да. Я требую прекратить войну. Так дальше продолжаться не может. — Сначала они ещё пытались что-то вставить и поспорить, но я продолжала говорить и им пришлось замолчать. — И мы обязаны жить в мире, только так наши владения будут процветать. Война за территории уже давно потеряла какой-либо смысл. Люди ненавидят друг друга просто потому что не умеют иначе. Война, ненависть и вражда. И нет, это не я слишком нежная и мягкосердечная, князь Алан. Просто видела все три мира. В каждом есть что сохранить.