— Я помню, как вы жаловались на чёрный цвет, что его слишком много в моём мире.

— Я не жаловалась, а делилась наблюдениями.

— Тем не менее у вас тоже есть белое в аксессуарах. Должен же я поддержать гостью.

— Как это любезно с вашей стороны. К слову, я должна вас поблагодарить. Вы не только настояли на моём присутствии здесь, но и подготовили. Мне это очень ценно.

— Могу я попросить вас кое о чём сегодня?

— После того что, что сделали за последние недели — всё что в моих силах.

— Улыбайтесь. Вам идёт улыбка и я хочу, чтобы вы сегодня улыбались…

Казалось, что он не договорил последнюю часть фразы. Но додумывать я ничего не стала. Он прав, как впрочем и всегда. Сегодня самое подходящее время чтобы расслабиться и отдаться танцу. Как прошлый раз, первые два танца были за Робертом, но дальше я уже не хотела останавливаться. Сначала меня пытались пригласить скорее из любопытства или в надежде что откажусь, помня первый бал. Но совсем скоро все поняли что танцев я больше не боюсь. Всё же спасибо Альберту с Адой за уроки и настойчивость. Когда уже хотела было отдохнуть, объявили танец фокстрот. Относительно размеренный и почти простой. Можно было отдохнуть стоя у стены, но взяв за руку, меня повёл король. Отказывать было бессмысленно.

— Ваша Светлость, вы знаете, а я кажется уже не так сильно выделяюсь! Либо ваши дамы перестали меня обсуждать, либо их комментарии ничто по сравнению с Катериной.

— Да, я вижу, что вы решили отдаться балу всецело.

— Это плохо? Вы не выглядите довольным.

— Знаете, что я заметил, глядя на вас в танце? Что слишком привык видеть вас подле себя. Единственные, на кого согласен — Это Альберт и Мартин. И то потому что знаю что они рядом только потому, что я заставил.

— А вы собственник! — Я рассмеялась. Казалось бы не значительная мелочь, но было приятно. — Но не забывайте, я — княжна фрайфолов, а значит правительница свободных.

— Да, такое не забыть при всём желании. — Роберт немного помолчал, но потом продолжил. — Знаете, я много думал о вашем предложении союза и выбора стороны.

— Вы согласны объединиться с моим княжеством в войне?

— Да, визит Катерины тоже способствовал этому выбору. Я хочу предложить тот же способ, что и они.

— То есть?

— Политический брак. Союз, который будет удобен всем. — Сердце пропустило удар, я даже сбилась с ритма. Если бы Роберт не вёл танец, то это бы было заметно и со стороны. Мы были среди людей, а потому держать лицо было предельно сложно. Улыбку я держала как маску, чего нельзя было сказать о глазах. — Я не тороплю с решением. На сколько помните, у вас ещё неделя на пребывание во дворце.

Дальше мы танцевали молча. Мысли сменяли друг друга, в итоге не давая задержаться ни одной. Когда музыка закончилась, мы отошли от танцующих. Роберт хотел отойти, но я остановила его за руку.

— Мы можем поговорить? Спокойно. Наедине?

Роберт вывел меня в пустой кабинет и плотно притворил дверь. За ней всё равно отдалённо слышалась музыка, но вместе с тем была уверена, что нас не побеспокоят. Волнующие слова всё не хотели выходить из горла. Медленно подошла к окну с ажурным обрамлением, провела рукой по кованным вензелям. Пауза затягивалась, но я всё не могла подобрать слов. Роберт встал рядом и облокотившись о подоконник посмотрел на меня. От его взгляда я снова не знала куда деться. С одной стороны мне хотелось сбежать, а с другой ужасно хотелось… коснуться его? Как всегда всё тонко почувствовав, Роберт взял меня за руку. Мои губы тронула улыбка. Но в следующий момент он развернул мою руку и коснулся губами внутренней стороны запястья. Слишком вольный жест даже для такой свободной страны как его королевство. Я коротко и шумно вздохнула.

— Что вы делаете?!

— Это не я позвал, чтобы поговорить, но молчу. — Бархатным полушёпотом ответил он, но руку не выпустил. Вместо этого продолжил вести пальцами вверх по ней, вызывая гамму эмоций и множество мурашек. Связать мысли становилось всё сложнее.

— Да… — Неужели этот шёпот на выдохе — мой голос? — Я не умею говорить на вашем языке, но надеюсь донести суть вопроса…

— Почему же? — Роберт медленно шагнул ко мне, вставая за спиной. — Вы изъясняетесь весма понятно. — Оказавшись за спиной, он аккуратно убрал мои волосы, обнажая шею.

— Я не говорю на языке искусства и чувств… — Я прикрыла глаза. — Но ответьте мне на волнующий вопрос?

— Я весь во внимании? — Рука заскользила по шее, чуть запрокидывая мне голову.

— Вы так умело орудуете языком искусства, но почему не можете просто прямо сказать о своих чувствах? — Надо же, я всё же смогла. Сформулировала.

— А зачем? Мир дарует столько возможностей сказать любимой «Я люблю тебя». — На последних словах коснулся губами шеи. После этого сознание покинуло тело. Символично, только разливающаяся за дверью музыка давала хоть какое-то понимание, где нахожусь и что происходит. Развернувшись к Роберту, поймала его взгляд. Повинуясь чувствам, сама провела рукой от его шеи, остановив ладонь на щеке. Подавшись к ней как кот за лаской, Роберт наклонился и поцеловал меня. Миг, и весь мир перестал существовать. Отстранившись наконец, заметила что оказывается запустила руку ему в волосы. — Вот видите, вы прекрасно изъясняетесь на моём языке. — Смутившись буквально на мгновение, опустила руку, поняв что безнадёжно взлохматила тщательно уложенные волосы. И тут в лунном свете страшное осознание пронзило меня. Отступив на шаг, начала быстро расстёгивать его фрак. Сняв наконец его, кинула в сторону, на ближайшее кресло. Следом потянулась к плотно застёгнутой рубашке.

— Теперь уже мне нужно вопрошать что вы делаете… Неожиданно для вас…. — Но добившись нужной картины, я отступила. Роберт осёкся на последней фразе.

— Это был ты. Это всегда был ты!! — Неожиданно даже для себя выкрикнула я последнее. Но было уже всё равно. Всё было именно так, как я помнила. Расстёгнутая на верхние три пуговицы белая рубашка, встрёпанные тёмные волосы крупными кудрями падают на лицо. И глаза, которых не видно из-за лунного света со спины. Всё как я помнила из своих снов. Только раньше плечи были не такие широкие. Потому что он и сам был молодым парнем, когда нас связывала «магия». Кроме последнего раза, когда успокаивал меня в своём дворце.

— Да. — Уверенно и грустно подтвердил мой старый друг. Мой первый самый близкий друг.

От избытка чувств выбежала из кабинета. Не знаю, на сколько растрёпанной я выглядела, но мне хотелось срочно затеряться в толпе. Нацепив самую доброжелательную свою маску, улыбалась встречным. Увидев скучающего в углу молодого мужчину раскрыла ладонь указывая на бальную залу. Грянула новая музыка, начался танец котильон. Этот танец хорош тем, что в нём фигурирует не один партнёр. Движение привело мысли в порядок. Я стала снова собранной и была готова продолжать веселиться на балу. Наконец музыка доиграла и стихла. Люди сменяли друг друга, я решила снова вернуться в привычную позицию наблюдателя. На сколько поняла из возгласов, следующий танец — танго. Чувственный и эмоциональный. Однако со стороны послышались шепотки и обсуждение, что появляться подобном виде не допустимо. Я испугалась что выгляжу всё же как-то не так. Но почему тогда все молчали весь предыдущий танец? Неужели потешались? В танце ошибиться я не могла, потому как его я знала ещё с Крэйвола. Наконец как нож разрезая масло вышел Его Величество. Вопросы отпали. Волосы он так и не уложил, как и не надел фрак. В лучшем случае застегнул рубашку и то оставив верхние две. Не сказать, что в этом виде было «не прилично», но это скорее будничный, повседневный наряд, в котором в лучшем случае в одиночестве разбираются с бумагами. Стоило отдать Роберту должное, даже в таком «уязвимом» виде он держал себя как настоящий король, правитель. Приблизившись, протянул ладонь в открытом жесте. Я задумалась всего на мгновение, полилась музыка, Роберт не дожидаясь притянул меня к себе. От вопиющей наглости поднялось негодование. Крутанувшись, попыталась развернуться, но в итоге осталась в кольце его рук. И весь зал словно исчез. Танец — как диалог. Наступала я — он отходил. Стоило отвернуться мне — шаг ко мне на встречу. Похоже, я действительно научилась языку королевства Роберта. Моё негодование утопало в мягкости его заботливых рук. И напротив, я могла опереться на него, на его силу и уверенность. Наконец, и его страсть и чувственность нашли продолжение в моей робкой любви.