Чтобы им обоим было легче, они долгое время пили зелье — что-то вроде амортенции, только более тонкого действия, специально для пар, что устроили брак по расчету. Это зелье не вызывало безумной любви, не делало супругов рабами своих чувств, оно скорее мягко подталкивало пару к двум простым ощущениям: сексуальной привлекательности партнера и чувству взаимоуважения. Чувства схожие с любовной привязанность, с той лишь разницей, что ты абсолютно точно знаешь — это результат принятия зелья.
Они хорошо жили. Красиво смотрелись вместе, ладили между собой, поддерживали друг друга. Рудольфус даже не задумывался о том, что их брак может закончиться. Но когда Белла забеременела, что-то изменилось. Она все чаще говорила, что эта дочь — только ее, что она будет ее маленькой принцессой, не подпускала к себе своего же мужа. Не потому, что он делал какие-то условно неприличные предложения. Нет, Рудольфус тоже любил этого ребенка, он хотел его. Он был бы рад разделить с Беллой все моменты ожидания их первенца.
Он был уверен, что родится мальчик, ритуал они не проводили — Белла все же слепо верила в том, что будет дочь. У Лестрейнджей с Блэками был договор, по-своему стандартный — мать имеет полное право воспитывать дочерей самостоятельно, без оглядки на мужа. Было только уточнение — при разводе Белла еще и может забрать дочь себе, дать ей свою фамилию. Рудольфус не хотел терять ни своего еще нерожденного ребенка, ни жену, с которой ему было хорошо. И поэтому — да, Рудольфус не хотел даже думать, что это будет девочка. Но колдомедики редко ошибаются.
Рудольфус жутко волновался тогда. Он надеялся, что все заявления Беллы о разводе — это просто гормоны, что она не всерьез, что ему удастся уговорить ее остаться, ведь ребенку все равно нужен отец. Он старался радовать жену, исполнял любые ее капризы, радовался любым своим маленьким победам — она даже трогать живот редко когда позволяла.
Его отец, разумеется, тоже переживал. Деньги Беллы помогли расширить производство в Великобритании, связи среди Пожирателей — обеспечить клиентскую базу, но этого будет недостаточно, если взбалмошная Белла просто уйдет, забрав предполагаемую наследницу. Иногда напряжение в доме становилось практически осязаемым и Рудольфус много сил тратил на то, чтобы оставаться для своей жены хотя бы другом, несмотря на все ее капризы и слезы.
Ей было нелегко. Шла полноценная гражданская война, приходилось постоянно опасаться за свою жизнь и Белла не рисковала отправляться в дальние путешествия. Беременным нельзя аппарировать, да и каминная сеть — для крайних случаев, поэтому навещать Белла могла только ближайших соседей. Иногда в гости заглядывала мать Беллы, но та разрывалась между двух замужних дочерей и не самой спокойной атмосферой в семье. Белла, которая прежде вела активную социальную жизнь, изнывала от скуки.
В их доме Темный Лорд бывал всего несколько раз. Первый раз — на свадьбе, позже ужинал и один раз проводил собрание. Лестрейнджи не были его открытыми последователями. Некоторую связь можно было проследить — все же отец Рудольфуса был давно знаком с Темным Лордом, но официально он давно его не поддерживал, что позволяло Рудольфусу с Беллой участвовать в приемах и условной “светлой” стороны.
В то время вообще было сложно определить кто есть кто. Далеко не все маги яро заявляли о своей политической принадлежности, и приходилось постоянно быть начеку. Беллу это раздражало. Открытая и прямолинейная, она даже как-то раз высказала свои претензии Темному Лорду… Рудольфус тогда не на шутку испугался — думал станет вдовцом. Но нет, обошлось. Их господин посчитал такое поведение забавным и после всегда интересовался у Рудольфуса, как здоровье его жены.
Казалось, что скука и легкое сумасшествие Беллы — это самое неприятное в их супружеской жизни. А потом произошло ужасное. Это был обычный визит к Фаулзам. Не особо знатные, не особо богатые, но они жили ближе всех к поместью Лестрейнджей, и Белла могла добираться к ним на карете, запряженной пегасами. Она бывала у них как минимум раз в две недели, и Рудольфусу никогда не приходило в голову, что это может быть опасно. Но Фаулзы — не знатные и не богатые. Защита на их поместье была смехотворной, а связи с Волдемортом — неоспоримы. Никто не думал, что министерство и Орден Феникса начнут штурмовать дома Пожирателей, но именно это и произошло. Дом Фаулзов оказался первым. Белла не могла из него аппарировать, попала под заклинание при штурме, что ожидаемо плохо сказалось на ребенке и на ней самой.
Тогда действительно не было никаких доказательств, что Лестрейнджи помогали Волдеморту — опыт поддержки Гриндевальда показал недальновидность такого поступка. Беллу не стали арестовывать — она была гостьей жены хозяина дома, еще и пострадавшей. Ее доставили обратно в поместье Лестрейнджей и семейный колдомедик настоял на родах: Белла и малышка могли вообще не выжить.
Одри родилась совсем крошечной — все же появилась на свет на два месяца раньше срока. Колдомедик уверял, что с малышкой все, в целом, в порядке. Что она выживет и станет прекрасной ведьмой. Но Грэгори Лестрейндж твердил Рудольфусу, что малютка — сквиб, что она может погибнуть. Или что она потом не сможет найти себя в мире маглов, потому что слишком долго жила в мире магии.
Стоило догадаться, что это все — неправда. Все же Грэгори больше всех был заинтересован в том, чтобы Белла осталась Лестрейндж. Получив дочь, она могла уйти — и ей было бы неважно, есть магия у малышки, или нет. Кроме того, Говард, дядя Рудольфуса, попал в мир маглов достаточно поздно, но добился много, да еще и имел контакты с миром магии… Но в тот момент Рудольфус не был способен мыслить критически. Его жена была без сознания — мертвенно-бледная, она тяжело дышала и как раз гарантий ее выздоровления колдомедик не давал. И Рудольфус поддался на уговоры отца. Девочка просто слабо попискивала у него на руках, он поцеловал ребенка в лобик и отдал отцу — чтобы он отнес девочку к Говарду Лестрейнджу. Так Одри попала в мир маглов.
Белла очнулась через несколько суток. Она приходила в себя и раньше, но больше бредила, поэтому ее сразу погружали в сон. Очнулась она уже несколько другой. Впрочем, и сам Рудольфус изменился. Он не мог забыть, что при штурме того дома пострадали Белла и их ребенок. Он не думал о том, что Пожиратели нередко поступали так же, только они убивали и женщин с детьми, не щадя никого. Его снедало беспокойство и тревога. А еще вина перед Беллой. И тайна. Их дочь жива, просто она родилась не-ведьмой. Чтобы забыться, Рудольфус начал участвовать в вылазках Пожирателей, хотя до этого ему позволяли помогать лишь знаниями и связями.
И однажды, после очередного вопроса Темного Лорда о состоянии его жены, Рудольфус привел с собой и Беллу, предложил ей стать полноценным членом их общества, принять метку Пожирателя Смерти.
Второго ребенка зачать им все никак не удавалось и Белла, казалось, начала сходить с ума. Рудольфусу показалось, что ей поможет то же, что помогает ему — битвы, ощущение опасности. Она казалась по-настоящему сумасшедшей… ею, наверное, и была. Смеялась во время боев, пусть никого за все время и не убила. Прокляла, правда, приличное количество магов. Рудольфус не знал почему, но Темный Лорд нередко с ней разговаривал. Он выделял ее среди остальных. И Белла, прежде приходившая сюда для того, чтобы отвлечься от скорби, будто обрела цель. Рудольфусу иногда даже казалось, что она влюбилась. Но это было настолько невозможное предположение — влюбленная Блэк — что он и сам в него не верил.
Когда Темный Лорд исчез, у Беллы случилась истерика и Рудольфус с братом взяли ее с собой, мстить — пошли к Лонгботтомам. Причин было несколько. Главная — те были аврорами, и если не они сами, то кто-то из их коллег участвовал в том нападении на дом Фаулзов. Для Рудольфуса, по крайней мере, это было важнее всего. Для Рабастана и Барти это была просто истерическая попытка найти Волдеморта. С самого начала обреченная на провал. Их быстро нашли, да и Белла у Лонгботтомов в доме словно растеряла всю свою ярость. Будто осознала, что Темного Лорда не вернуть. Она больше интересовалась сыном Лонгботтомов, чем происходящим вокруг.
