— Так это Сибирь! Широка да неохватна.

— А если всё-таки сломаемся? — вот же зануда!

— А на этот счёт — вон! Вишь, мужики фанерный зелёный ящик прут? — я кивнул в сторону группы, передвигающейся к «Саранче», как короткая многоножка. — Щас они это всё на крышу примотают, поедем с подстраховкой.

— ЗИП?

— Ага. И полный набор ключей. Но всё равно устраивать бешеные гонки не будем. Просто спокойно добежим.

— Что ж, вы меня немного успокоили, фрайгерр Коршунов. Будем надеяться на лучший исход. Главное, в распутице не завязнуть.

— Да не-е, там нормальные дороги. По нашим сибирским меркам нормальные, — поправился я. — Грунтовка, но везде с магическим сцеплением и усилением покрытия, для всякого тяжёлого транспорта пригодна, даже «Святогорам» по ним можно двигаться, не то что уж нам.

Он тонко улыбнулся:

— Как у вас говорят? «Гладко было на бумаге…»

— Хаген, не нуди. Слава Богу, это не боевой выход. К тому ж, второе кресло нам привинтят — оба сядем в кабину. Захочется на свежем воздухе проветриться — пожалте, есть карман. Спасть по очереди сможем. Мы — два пилота, если вести «Саранчу» круглые сутки, да хотя бы со скоростью под восемьдесят, в самую Пасху уже будем дома. А подходящий дирижабль, чтоб ты знал, будет только в пасхальную среду. Да и то придётся с рейса часть груза снимать. Ждать сидеть прикажешь, как кочка на болоте? А мне-то неделя всего каникул дана!

— Об этом я не подумал, — несколько стушевавшись, пробормотал дойч.

Дни до пятницы пролетели пулей. Из ободряющих новостей: у Ивана с Машей всё окончательно сладилось на уровне договорённости родителей, и во второй день Пасхи во всех газетах должны были объявить о состоявшейся помолвке и о предстоявшей свадьбе, назначенной на середину июня.

Кирилл Фёдорович (как говорят, изрядно просовещавшись со своим доверенным кругом лиц) пришёл-таки к мысли, что отдать концессию новой ветке будет неплохой мыслью. Багратион выделялся из рода с приставкой «Уральский», и Даша потихоньку шепнула ему, что ехать свататься можно смело — родители весьма благорасположены к этому браку.

Петя был окончательно принят семейством Гуриели как жених Софии, но тут с объявлениями пока не торопились, благоразумно решив не ставить палок в колёса императорскому дому и пропустить чету Соколовых вперёд. Впрочем, насколько я понял, Иван близко к сердцу принял мой рассказ о детях, заделанных до свадьбы, и не собирался приостанавливать усилий, направленных в эту сторону.

Так что, в отношении того, чтоб троица несколько остепенилась, можно сказать, я сделал всё что мог. И со покойной совестью собирался в Иркутск. Лапушку свою, Серафимушку, уж две недели как не видел. Домой хочу. Домо-о-ой.

В ПУТЬ

В пятничное утро была у нас мысль Хагена в город заслать — карт дорожных прикупить, однако утро прошло в суете сборов. Да ещё команда техников продолжала тут же в ангаре толочься. Опасались, что скрутят, пройдохи, что-нибудь, лишь бы под видом «ускорителя» представить. А у меня в первой половине дня ещё лекции шли.

Чемодан я с вечера собрал, утром под присмотр Хагену оставил вместе с остатками «алхимии», он свой чемоданчик тоже с утра в ангар унёс, потому как тратить лишнее время на обеденное рассиживание в столовой мы не собирались

Закончил, примчался — смотрю, Хаген технарей припряг барахло в «Саранчу» укладывать, сам внутри стоит, а те по цепочке наверх ему передают. И помощь, и под присмотром, хех.

— Ну что, как оно?

— Регламентные работы закончены в срок, фрайгерр Коршунов! Рабочую обкатку произвёл. Наши личные вещи уложены. Сухой паёк и вода на случай непредвиденных задержек запасены на четыре дня, на сегодня в столовой получены: картофельный суп, сосиски с тушёной капустой и компот в походных термосах!

Так-так, набор продуктов отдаёт немецким вкусом. Да и ладно!

— Молодец! Живы будем, не помрём! — я обернулся к техникам: — Всё, ребятки. Сейчас откройте-ка нам ворота, да за нами прикройте — и до сентября свободны!

Только собрался в машину забраться — в ангар забежал Иван.

— О! Успел! — он критически оглядел «Саранчу», Хагена, лазающего у неё по крыше, и напористо насел на меня: — Значит, так! Расчётное время прибытия в Иркутск?

Я аж оторопел немного:

— Э-э, послезавтра в три дня, плюс минус…

— Плюс минус сколько?

— Часа три. Да что такое-то⁈

— Чтоб по прибытии отзвонился в университет! А то знаю я тебя!

— Так точно, ваше императорское высочество! — слегка разозлился я. — По прибытию отзвонюсь. Разрешите бегом?

Иван дернул головой:

— Шутник, пень горелый! С твоим-то счастьем на приключения! — ещё раз осмотрел нас и удалился. И чего приходил?

— Волнуется, — индифферентно произнёс Хаген.

— Чего волноваться? Как на боевые вместе выходили — не волновался. А там-то совсем убить могли.

— Там была война. А тут просто — волнуется. За друга, — невозмутимо закончил Хаген.

— «За друга», блин горелый… Ладно, заводи нашу шарманку!

ДО КРАСНОЯРСКА

Эх, заберусь на самую маковку, погляжу хоть по сторонам: какой он, город Новосибирск, да с окрестностями?

Я залез на крышу шагоходу, и дойч привычно открыл верхний люк. Так, где тут моя любимая пелеринка? Оно, ещё когда мы в Карлуке были, маман мне роскошную волчью накрывашку спроворила. «А то, — говорит, — летом-то понятно. А ежели зима-осень? Простынешь, как пить дать». Батяня этих волков ещё прошлой зимой грохнул, шкуры выделанные лежали, вот и в строку пришлись. Матушка самолично сшивала. Тёплые, ужасть! Я потёрся щекой о мех — как мама ладонью погладила. Так, нежности потом!

Хаген выглянул из люка:

— Фрайгерр Коршунов, что с картами решим?

Н-да, с суетой этой… Оно понятно, что общим курсом на восток. А если развилка? Чего, куды бечь? Наугад, иль у людей выспрашивать? Не дело! Нет никого — и вот мы встали. Или того хуже, убрели не в ту степь.

Конечно, столбовые указатели на многих перекрёстках есть, но лучше, как говорится, перебдеть, чем потом перебздеть…

— У какого киоска какого-нибудь газетного остановись, спросим.

— Понял.

— Ты смотри, в городе аккуратнее, как бы нашей «Саранчой» какие провода не порвать, замучаемся потом с властями объясняться.

— Яволь! — ответил Хаген, и наше путешествие началось.

Дойч скрылся в люке, и «Саранча» бодро затрусила в сторону КПП.

Честно говоря, я особо не был в курсе подробностей состояния местных дорог. В общем и целом — то, что из гимназического учебника по географии почерпнуто: Вся Россия-матушка пронизана сетью государственных трактов, протянутых меж крупными и средними городами. Новосибирск крупный? А как же! Сто тыщ населения, поди! Иркутск тоже крупный, за восемьдесят давно перевалил. Значит, связь должна быть. Хоть бы через Красноярск. Да и понятно, что дорогу никто вести напрямки через глухой лес не будет, всё равно постараются городки да городишки по пути зацепить.

За Уралом (с нашей, привычной сибирской стороны за Уралом — у Европы под боком, значицца) столица была поближе, расстояния поменьше, вот и дороги получше. То мощёные, а то с новомодным асфальтом поверх. А на наших неоглядных просторах — слава Богу, что грунтовые. Спасибо, выровненные да магически поверх укреплённые. Ну, во всяком случае в учебнике было написано, что обязанность следить за состоянием дорог и подновлять магический контур возлагается на губернские управления. Что ж, будет у меня возможность наглядно убедиться, где начальство за дело радеет, а где — так, спустя рукава службу просиживает.

С другой стороны, слишком уж опасаться было рано. Грузы же как-то перевозят? Не всё же на дирижаблях да по железке. Куча народа просто на лошадках да, по новому веянию, на автомобилях. Хотя-я… на авто, лично я б не решился. Ежели только на том трясучем военном грузовичке? Не знаю даже. Новая техника, не проверенная временем пока. А ну как посреди тайги встанет?