— Вот переживаю… — пробурчала она. — Знать-то они, может быть, и знают, но увидят же в первый раз.

— Все будет нормально, не волнуйся, — успокоил я ее. — У меня нормальные родители, не съедят. Если это все, то я хочу спать…

— Нет, не все, — она посмотрела на меня и нахмурилась. — В последнее время мне кажется, что за мной следят.

— Кто?

— Дед Пихто! Откуда я знаю? — недовольно прошипела она. — Я что, по-твоему, ясновидящая?

— Ладно, я понял. С чего ты взяла тогда?

— Видела пару раз какого-то типа. Один раз в Мороке, когда из лаборатории возвращалась, а второй — возле нашего дома, — ответила она. — В окно видела, как он недалеко от ворот стоял и что-то высматривал.

— Из лаборатории поздно возвращалась она, — перекривил я Воронову, разнервничавшись из-за ее слов. — Кто тебя умной назовет? Ходишь ночами по Белозерску, приключений ищешь на свою…

— Кто бы говорил, — ответила она.

Немного помолчали. Не знаю, о чем думала Софья, а вот я снова вспомнил тот самый вечер, когда ездил в «Черный Плющ», и тот странный силуэт. Теперь я уже окончательно был уверен, что за мной следили. Как оказалось, не только за мной, но и за Вороновой тоже.

Чтобы не пугать ее еще больше, я не стал ничего говорить о том, что со мной происходит то же самое. Ни к чему ей об этом знать.

— Как думаешь, может быть, это Чернопятов? — шепотом спросила она. — Уже поглотил чью-нибудь душу и теперь просто ждет удобного момента, чтобы напасть на меня?

— Все может быть, — сказал я. — В любом случае, разгуливать одной по ночному Белозерску, это полный идиотизм. Тем более по Мороку!

— Что в нем такого? — удивленно спросила она.

— Повсюду магические лавки, вот что такое… Свистнут тебя в какую-нибудь лабораторию какие-нибудь наемники и разделают на органы, — я провел рукой по горлу. — Чик и все… Знаешь каким спросом органы Одаренных пользуются? Будут при помощи твоей печенки всякие темные маги ритуалы проводить…

— Ты жути-то не наводи, — усмехнулась она. — Так-то мы с тобой тоже темные маги, на минуточку. Что-то я ни разу не видела, чтобы ты Одаренных в переулках с ножиком поджидал.

— Темные маги разные бывают, не мне тебе объяснять, — разозлился я на то, что она не собирается меня слушать. — Я серьезно, Воронова, ты давай, поменьше одна болтайся. Может быть, это и правда твой Макар недобитый… Хотя бы с Лазаревой вместе ходите, или с дедом.

— Ладно, — пообещала она и встала с кровати. — Пойду я, Максим. Извини, что тебе помешала, просто мне нужно было кому-то об этом сказать, понимаешь?

— Понимаю, — сказал я и встал вслед за ней, чтобы закрыть дверь. — Тебя до комнаты проводить, или сама справишься?

— Обойдусь…

Я постоял немного с открытой дверью, дождался, пока она зайдет к себе, а затем запер дверь на замок. На ночь перед дверью я поставил Святой Знак и еще один напротив окна. В последнее время я так всегда делал и это стало своего рода традицией. Лишь после этого я мог откинуть мысли о всяких странных фигурах и спокойно заснуть. Вот как сейчас, например.

Бум-бум-бум… Бум-бум-бум…

— Макс, вставай! — услышал я голос деда и раскрыл глаза. — Сколько можно дрыхнуть! Второй раз тебе стучу! Еще и дверь закрыл!

Неужели уже утро? Как это я так крепко заснул, что даже будильник… Блин, я поставить его забыл! Точно!

— Одеваюсь, дед! — крикнул я. — Пять минут!

— Давай скорее, завтрак стынет… Соня…

Мне даже пяти минут не понадобилось, чтобы наскоро умыться, одеться и спуститься вниз. Завтракал я один. К этому моменту Софья уже успела все съесть и ушла к себе в комнату одеваться.

— Что-то она мне не нравится, — сказал дед, наливая мне в чашку горячий какао. — Глаза красные… Дерганая какая-то…

— Нервничает перед встречей с родителями, — сдал я Воронову с потрохами. — Да и просто, я думаю, волнуется. Там столько народа будет. Софья знает же, что это такое, родительский день.

— Чего волноваться… — пробормотал дед. — Давай, лопай скорее. Через пятнадцать минут за нами уже машина приедет.

Прошло даже меньше времени, когда за воротами раздались несколько протяжных автомобильных гудков. Я быстро закинул в себя остатки яичницы, запил все какао, который даже остыть не успел, и побежал в комнату одеваться.

Дольше всех ждали Софью, которая долго копалась в своей комнате, что было на нее не похоже. Обычно она одевалась довольно быстро, не так как большинство девчонок.

Наконец она спустилась к нам. Волосы красиво уложены, накрашена не очень сильно, красивое черное платье и высокие ботинки, которые почему-то к нему шли. Выглядела она просто классно, что и говорить! Вот только улыбка на лице и правда была немного нервная, но я думаю, это пройдет. Сейчас мы с Лешкой ее развеселим!

— Ну что, все готовы? — спросил дед и распахнул входную дверь. — Выметайтесь из дома! Там уже Нарышкины нас заждались… Неудобно заставлять князя ждать. Тем более, что у него для вас праздничная программа с самого утра запланирована.

— Какая программа? — удивленно спросил я. — Лешка вроде ничего такого не говорил.

— Понятное дело, он и сам еще об этом не знает, — подмигнул мне дед. — Там столько сюрпризов для вас приготовлено. Как вы там говорите? Пушка-бомба? Вот будет оно самое.

Кроме лимузина Нарышкиных, на месте встречи я ожидал увидеть еще несколько грузовиков, в которых должны были перевозить шатер и все прочее, что привык брать с собой Лешкин отец на родительские воскресенья.

Помимо этого, еще должен был быть микроавтобус со слугами, которые занимались праздничным обедом и готовкой. Однако ничего такого не было. Как оказалось, все это уехало в школу еще несколько часов назад и уже устанавливается в школьном парке, под бдительным надзором Жемчужникова.

— Кстати, установку вашего шатра тоже Жемчужников контролирует, если что, — поделился со мной информацией Лешка, который решил ехать в нашей машине, а дед пересел к князю.

— Наш шатер? — удивленно спросил я.

— Угу, — кивнул он и подмигнул. — В этом году у тебя будет новый шатер, Макс. Клевый, мне понравился. Это подарок от моего отца.

Теперь понятно почему дед отделывался от меня всякими отговорками, когда я спрашивал его, что с шатром и почему он его не готовит? В конце концов он сказал, что все будет в порядке, и чтобы я об этом не беспокоился.

— Как прошло? — спросил я у княжича, после того как мы тронулись в путь. — Что сказал отец?

— Сначала сказал, что от Дашковых мокрого места не оставит, — мрачно усмехнулся он. — Он как раз кофе пил в этот момент, так чашку в стену швырнул, представляешь? Давненько с ним такого не было. Я его целый вечер уговаривал ничего такого не делать.

— Ну и как? Получилось? — спросил я.

— Понятия не имею, — пожал плечами Нарышкин. — Вроде сказал, что не будет, а там черт его знает… Единственное, что я тебе могу сказать — он потом дяде Игнату звонил. Но я разговора не слышал, к сожалению.

— А что случилось? — спросила Софья. — Дашкова — это вы про Настю говорите? Леш, она же вроде бы твоя девушка, насколько мне помнится?

— Теперь уже бывшая, — пробурчал он.

— Тогда рассказывай почему вы поругались, — нетерпеливо потерла ладошками Воронова. — Я страсть как люблю всякие такие истории.

— Да что рассказывать… Прокляла она меня, представляешь? — спросил он.

— Ух ты как неожиданно! — воскликнула она.

— Ага, я и сам офигел, — кивнул княжич и коротко рассказал свою печальную историю.

— Вот гадина какая! — прищурилась Софья. — Зря ты ее пожалел. Если бы не мой брат, большой беды могла бы наделать.

— Ну не наделала же? Ладно, хватит об этом… Дело сделано, нечего об этом говорить. Лучше расскажи, что у тебя новенького? — спросил он у Вороновой. — Учителя еще к вам ходят, или ты бросила заниматься?

Пока она рассказывала ему уже известные мне факты, я с интересом смотрел на автомобили, которые мы время от времени обгоняли. Целая колонна разномастных машин тянулась в сторону «Китежа» на родительское воскресенье. Большинство из них были, конечно же, с гербами. Какие хочешь, с животными, с мечами, с растениями… Вот где можно было без учебника геральдику учить.