— А, знаю, в котором ведьма жила. Как её, баба Катя. А ты ей кто?

— Я её внучка, — и смотрю, как взгляд меняется, страх проскакивает, но алкогольный туман быстро возвращается.

— Ты одна приехала? Не страшно тебе в доме-то одной? А то смотри, приду, покараулю, постельку согрею.

Мужики другие смотрят на нас и гогочут, видно, шутки у их друга очень смешные.

— Мне электрик нужен, а не обогреватель, — я уже злиться начинаю.

— Да ладно, любой бабе мужик нужен, я согласен тебя погреть, ведьмочка, — и за попу меня как схватит.

А я положила ручки ему на грудь, мило улыбнулась и спросила:

— А ты не боишься, что прокляну, и нечем тебе будет больше греть.

Он отскочил от меня, пятится и крестится.

— Ведьма, сука. Пошли отсюда, мужики, а то правда порчу нагонит.

Постояла, посмотрела, как они уходят и матерятся. Неужели дед прав, что нет здесь нормальных мужиков?

Захожу в магазин и чуть в голос не засмеялась, еле сдержалась. Типичная деревенская продавщица из российских сериалов: кудрявая, сильно накрашенная, красная помада толстым слоем, фигуристая с формами, с оголённым декольте, в цветастом платье и белом передничке, с очень злым взглядом. Она ещё не знает, кто я, но уже ненавидит меня, считает своей конкуренткой. Ведь она в этой деревне первая и единственная красавица.

Зашла, поздоровалась, вежливость никто не отменял. Огляделась вокруг, убогий ассортимент, водка да закуска.

Продавщица упёрла кулаки в бока, глаза прищурила и изучает меня, пока я изучаю полки в магазине. Приготовить пока ничего не могу, надо взять что нибудь, что можно съесть без варки.

— Слушаю вас, — а голос какой противный, а интонации, — выбирайте быстрее, мне некогда.

Я оглянулась вокруг, в магазине я одна, чем, интересно, она занята, что ей некогда?

— Дайте мне, пожалуйста, стиральный порошок, хлеб, чай, масло сливочное и вот эту колбасу, она у вас свежая?

— У меня всё в сроках годности. Не нравится — не берите.

М-да, сервис на высоте…

Она взяла пакет, покупки мои туда покидала, назвала сумму.

— Скажите, пожалуйста, а где мне можно электрика найти? Здесь в деревне есть, кто разбирается?

— Нету здесь никого мастеровых, из района вызывайте, — ответила, как отрезала, даже спрашивать ничего у неё уже не хочется.

Расплатилась и ушла.

Пока шла к себе, строила планы. В первую очередь, надо в доме порядок навести и выстирать всё, что можно. Еду купила, воду я могу и на костре нагреть. А там уже к старосте пойду, по поводу работы узнаю и как электрика заказать.

Остаток дня наводила порядок, а с утра стиркой занялась. Воду нагрела на костре, благо сухих палок полно. Из камней сложила круг, сверху положила железные прутья, внутри разожгла огонь и поставила на него ведро с водой. Такой костерок я научилась делать в детдоме.

Постирала, развешиваю, слышу, что калитка скрипнула. Андрей заходит, посмотрела на него, да так и застыла с поднятыми руками. Глаза его увидела — чёрные омуты. Я ПРОПАЛА.

АНДРЕЙ

СПЛОШНОЕ ИСКУШЕНИЕ

Я стою и смотрю на неё. Она совсем другая, не такая, какой я встретил её в поле.

У неё светлые волосы, белая кожа, на вид такая нежная, что хочется прикоснуться. Глаза огромные, синие, с длинными пушистыми ресницами. Губки пухленькие, но маленькие, как же их целовать? Ненамеренно примеряюсь, как буду их чувствовать на своих губах, когда поцелую.

Это наваждение какое-то, пытаюсь его стряхнуть, но не получается, потому что она тоже смотрит на меня, губу нижнюю облизывает.

Я вытянулся по струнке, вдруг тело вспомнило военную выправку, нога сразу дала о себе знать. А что вдруг вытянулся? Хочется показать из себя кого-то лучше и красивее, чем есть? Да нечего показывать. Форм нет, здоровья нет. Просто подсознательно хочу понравиться Алине. Почему? Потому что она мне нравится. И меня к ней тянет.

Девушка краснеет и дальше развешивает бельё. А её краска на лице гонит волну удовольствия по моему телу. Я ей тоже нравлюсь, да? Даже самооценка шевельнулась в плюсик. Судорожно вздохнул. Она что-то говорит, но я не могу разобрать, не могу сосредоточиться. Ага, вспомнил, за чем пришёл.

— У тебя света нет, я посмотрю. И замок на двери смажу. Ещё что срочно сделать, скажи, я сделаю, если смогу побыстрому, а то мне некогда.

И пока иду к дому, продолжаю уже в себе: "У меня свои дела есть". Не нравится мне то, что я сейчас чувствую. Это как с алкоголем — теряю контроль. А мне этого теперь ой как не хочется. Я решил всё исправить, всё изменить в своей жизни, поэтому всё по плану под полным контролем.

Зашёл в дом, смотрю, порядок наводит, уже жить в нём хочется. Посмотрел пробки, заменил, глянул саму проводку, вроде бы вся целая. Включил свет в сенях — горит. Проверил во всех комнатах, где надо, лампочки вкрутил, где заменил. Электрическую плитку отремонтировал, но её менять надо. Газовую плиту тоже глянул, жиклёры почистил, но баллон пустой. Заберу, в центр поеду, поменяю.

Вышел в сени и увидел холодильник, совсем старый, ещё с округлыми углами. Открыл, Алина и его вымыла. Включил в розетку, ух ты, работает, баба Катя бережливая была, у неё тоже порядок всегда был.

Вернулся в дом посмотреть на вскидку что ещё сделать, и замер у стены в комнате. Картина, вышитая моей мамой. На картине цветочное поле, ромашка и огромная пчела на ней. Я помню, как мама её вышивала, это ещё до армии было.

— Красивая картина, ещё в спальне есть одна, на ней котёнок и щенок, — я даже не заметил, как ко мне Алина подошла, подтянулся весь, напрягся, — это же надо так красиво вышивать, я таких картин никогда не видела.

— Это моя мама вышивала, — буркнул я.

— О-о, здорово. А как они у моей бабушки оказались?

— Мама вышивала и всем в деревне дарила.

— Понятно. Ты плитку отремонтировал. Спасибо. Я уже чайник поставила, давай чай попьём, у меня печенье есть, и я бутерброды с колбасой сделала.

Очень хотелось согласиться, но мне бежать надо… от неё бежать… потому что то, что я чувствую, мне не подчиняется.

— Нет, спасибо, я пойду. Газовый баллон заберу, в районе поменяю, завтра поеду. Если что надо, список напиши, куплю. Список утром заберу.

Сам не смотрю на неё, боюсь, что если посмотрю, останусь с ней. От напряжения опять голова заболела, и я рванул на выход подхватив баллон.

— Подожди, что у тебя с ногой? Почему ты хромаешь? Я медсестра, давай посмотрю, — говорит она мне в след.

— Не надо, нормально всё, — и выхожу в калитку.

Чуть ли не бегу в сторону дома. Чувства и эмоции нахлынули, смешались. Близость Алины и картины матери выбили меня из колеи. Закинул баллон в багажник машины и вошёл в дом. Надо работать, отвлечься, полы на кухне покрасить. А завтра в район, может, в область съезжу, посмотрю мебель на кухню и холодильник современный куплю, чтобы с морозилкой. Понадобится, когда… женюсь? Это что ещё за мысли? Зарубить на корню!

Всё, включил радио на какую-то музыкальную волну и работать.

Когда закончил, уже стемнело. Нога болела неимоверно. Я начал разминать мышцу руками и взвыл от боли. Обезболивающая мазь закончилась, таблетки тоже. Я помню, мне говорил Степаныч, военврач в госпитале, что нужны горячие ванны, чтобы мышцы расслаблялись. Надо баню отремонтировать да топить. Пока пил, не замечал, что нога так болит.

Ладно, планов много, надо постепенно реализовывать.

Иду на речку, пошёл в обход, мимо дома Алины. Не понял, почему так, но иду уже. В доме горит свет, в окно вижу, как Алина на столе гладит. Ага, понял, штору, потому что забралась на что-то и вешает её. Вытянулась в струночку, наверное, на носочки встала. В коротких шортах, ноги длинные и стройные. Фигурка тонкая, красивая. Будоражит воображение. Представил, как обхватываю ее талию двумя руками и поднимаю как пушинку, опускаю перед собой на пол, она стоит ко мне близко — близко, я наклоняюсь к её губам…