– Есть небольшое сходство с Юлей, – задумчиво изрекает она. – Это ваша бывшая жена? – спрашивает почти шепотом, чтобы дочка не услышала.

– Да. Поэтому очень вас прошу, если она появится на горизонте игнор и сразу звоните мне.

– Да, хорошо, Миша. Я вас поняла.

– Спасибо вам, знаю, что всегда могу на вас положиться.

Провожаю няню, закрываюсь за ней и иду к дочери.

– Ну что, звоним Мурашке?

– Кому? – тянет Юлька и смешно вздергивает свою бровку домиком.

– Ларисе, – отвечаю сквозь смех.

– А почему она Мурашка?

– Потому что у нее фамилия Мурашкина. Я просто сократил.

– Папа, ты смешной.

– Ага. Так, что? Звонить будем?

– Да, только я сама хочу!

Набираю номер Лары и передаю телефон дочке. Сам же, отхожу в сторону, сажусь на диван и слушаю, как Юлька трещит без умолку. С момента, как она познакомилась с Ларисой, заметил в ней большие изменения. Моя дочь стала более открытой, точно более счастливой и менее зажатой, чему я безумно рад.

– Пап, Лариса спрашивает, можно ли еще докупить билеты?

– Для кого это?

Малышка передает мне телефон и усаживается рядом на журнальный столик, за что я тут же грозюсь ей указательным пальцем.

– Привет, Мур, – говорю и сам же млею от голоса своей девочки.

– Приветик! Миша, я тут кое-что придумала. У меня подруга есть, а у нее дочка всего на год старше Юли, можно пригласить их с нами. Может, дети подружатся. Мне кажется, Юле это пошло бы на пользу. Там хорошая семья, ты не беспокойся.

Приятно слышать от нее такие слова. Чувствуется, как Лариса уже пытается проявлять заботу о моей дочери.

– Хм-м-м, честно говоря, не знаю. В смысле я не против, а про билеты не знаю. Нам их подарили.

– М-м-м, понятно.

– Но идея мне нравится. Я гляну на сайт, если еще есть, то возьму билеты. Сколько надо?

– Два. На подругу и ее дочку.

– Угу. Я скучаю по тебе, – выдаю тихим голосом.

Слушаю дыхание Ларисы в телефоне, а сам покрываюсь гусиной кожей, что расползается по руке.

Ответь же… что и ты…

– Я тоже очень скучала... весь день, – наконец выдает она смущенным голосом.

Ответила! Да, да, да! Выкидываю в воздух победный кулак.

– Завтра в школу Юлю везу я, – тащусь на кухню, засыпаю зерна в кофемашину, щелкаю по кнопке и жду, пока кружка заполнится напитком богов. – Потом ты от нас не отвертишься. Наша на все выходные.

– Я не против. Кстати, во вторник, хотела пригласить тебя на свидание. Ты помнишь, что теперь моя очередь?

– Окей, поговорю с Зоей, – тяну улыбку, и в этот момент бытовые звуки квартиры разрывает звонок в дверь. – Мур, я перезвоню, – быстро прощаюсь.

Убираю телефон в карман. А далее мне видится все как в замедленной съемке, вот я поворачиваю голову и смотрю на дочь. Прошу ее немедленно уйти в свою комнату. Сжимаю руки в кулаки и на ватных ногах иду к двери. Глазок игнорирую. Открываю и сталкиваюсь лицом к лицу со своим прошлым…

Щелчок, душа выстреливает из тела.

– Поговорим? – Леся гордо и прямо смотрит мне в глаза.

– Не о чем, – собираюсь прикрыть дверь, но она нагло ставит в проход свою ногу. – Тебя с лестницы спустить? – перехожу на рык.

– Может, не будем ругаться при ребенке? – кивает она, и я резко оборачиваюсь.

Юля выглядывает из-за угла и с интересом рассматривает Олесю.

Да, твою ж мать!

– Приветик, Юля! – Леся нагибается вперед и машет ей рукой.

– Пап? Кто это? – спрашивает дочь, тыча в незнакомку пальчиком.

Огромный ком подгребает к горлу. Мать и дочь встретились, но для ребенка это совершенно чужой человек. Какая ирония и одновременно трагедия.

– Это моя знакомая, – лгу, без зазрения совести.

Юля делает шаг вперед и Леся тоже предпринимает попытку зайти. Выставляю вперед руку, преграждая путь.

– Куда? – говорю тихо, чтобы Юля ничего не заподозрила и не напугалась.

– Миша, лучше дай мне пройти, если не хочешь, чтобы я раскрыла свой рот и выложила всю правду. Мы же не хотим нанести ребенку травму? Ведь так? – поднимает она брови и выразительно смотрит.

Сука, подловила. Знает, как и чем сейчас может манипулировать. И как бы мне не хотелось збавиться от нее, но придется впустить. Лучше так, чем она пришла бы к нам домой, когда меня не было б дома.

– Только слово скажешь не в ту степь, и я сверну твою тоненькую шею, – отступаю в сторону и закрываю за ней дверь. – Чай не предлагаю.

Прошу дочь снова удалиться в свою комнату и когда она уходит, хотя бы минимально могу дышать.

– Чего тебе?

– Я вернулась. Планирую, как и хотела открывать в нашем городе свой бизнес в бьюти-сфере.

– И?

– И я хочу видеться с дочерью.

– А ты не охуела, такие заявления делать?

– Миша по закону я имею на это право, и ты это знаешь. Запрета суда на встречи нет, а если ты будешь препятствовать, то я, как раз таки могу обратиться с исковым заявлением на определение порядка общения с ребенком. Статья шестьдесят шесть Семейного кодекса. Если тебе интересно, почитай.

Хватаю ее за руку и дергаю на себя.

– Пошла вон отсюда! – гаркаю так, что стены трясутся.

– Давай, напугай ребенка, кричи еще громче, – усмехается она.

Сжимаю ее руку, отчего Олеся начинает морщиться, и тащу ее к выходу.

– Папа, это ты кричал? – слышу за спиной обеспокоенный голосок.

Ослабляю хватку и Леся, тут же юркает за меня и двигается к Юле.

А я понять не могу, почему моя дочь, которая всегда боится чужих людей, спокойно стоит и даже проявляет интерес к своей недоматери. Неужели чувствует что-то?

– Хочешь поиграть в пони, – Юля вытягивает вперед руку с игрушкой.

– Конечно! Покажешь мне свою комнату?

“Я убью ее. Я убью ее. Я убью ее”, – проносится в голове, но по факту я сам сейчас умираю. Гнию заживо и разваливаюсь на желейные куски.

Пять минут, десять, пятнадцать… Столько проходит времени, пока они играют и пока я напряжен до предела, раскален до максимума.

– Ой, а как тебя зовут? – спохватывается Юля.

– Олеся, – улыбается змея.

– Я уже в школу хожу! – внезапно хвастается дочь.

– Как это в школу? Ты же еще маленькая.

– А это необычная школа. Она английская! – гордо произносит она, а у меня кровь стынет в жилах.

– Юля! Не надо всем подряд рассказывать о себе, – не выдерживаю и говорю с раздражением.

– Почему? – смотрит с недоумением, затем переводит взгляд на Олесю и хитро улыбается. – А еще моя учительница Лариса самая крутая, самая веселая и самая добрая. Мы с ней подружки. А в воскресенье все вместе идем в цирк!

Я понимаю, что это простое детское желание похвастаться, поговорить, но не сейчас, не так открыто и не с этой женщиной.

– Олеся, я думаю тебе уже пора, – указываю рукой на выход, теряя остатки терпения.

На удивление она встает, прощается с МОЕЙ дочерью и действительно выходит.

– Юль, не ходи за нами, – бросаю и подталкиваю змею к выходу.

– Предлагаю обменяться номерами телефонов и на неделе встретиться наедине, кое-что обсудим, – тихо говорит бывшая.

Хочется послать ее, но понимаю, что эта сука права, у нее реально есть право на общение с дочерью, поэтому мои эмоции сейчас могут сыграть ей только на руку. Надо быть хитрее и умнее.

Олеся начинает надевать обувь. Я выдыхаю последние пары кислорода и говорю:

– Записывай мой номер.

__________

* Секотит (разг.) – суетится.

Лара

С самого утра у меня было поганое внутреннее состояние, словно предчувствие надвигающейся грозы. И хотя на небе сегодня было ни облачка и светило яркое, теплое солнце, это никак не радовало.

Подхожу к сушилке и сдергиваю с нее светло-бежевые брюки и белую шелковую маечку, которые только вчера купила. Раскошелилась немного, все-таки надо соответствовать образу учителя. Буду сегодня леди. Кремовые туфельки, которые также купила вчера и маленькая сумочка, подаренная моей подругой Женькой.