Лара

Вы когда-нибудь видели, чтобы человек выглядел как гора? Нет? А я видела. И сейчас эта самая “гора” смотрит на меня сверху вниз, словно на маленькую никчёмную букашку.

– Англичанка?

– А? Д-да, я репетитор по английскому языку. Гора отходит в сторону, тем самым давая понять, что я могу проходить. Немного мешкаюсь, но всё-таки прохожу в жилище, этого пугающего мужчины.

– Здравствуйте! – быстро выпаливаю, вспомнив, что так и не поздоровалась.

Он кивает в знак приветствия. Да уж, очень уважительно... Вздыхаю и приподнимаю глаза, пытаясь осмотреться, как вдруг замечаю в конце коридора девочку. Она с опаской выглядывает из-за угла, и как только наши взгляды встречаются, тут же скрывается из поля зрения. Мужчина замечает это и досадно качает головой.

– Ты не подходишь.

– Что?

– Ты нам не подходишь. Уходи.

– Н-но, я ведь даже не начала работать с вашей девочкой! – недоумевая, восклицаю, глядя в точку на плече этого исполина.

– Я уже увидел всё, что мне нужно. Мой ребёнок не идёт с тобой на контакт.

– Да вы издеваетесь? – опешила я от такой странной логики. – Мы ведь даже не общались?

Мужчина, открывает дверь и выжидающе смотрит на меня. Молча! За всю мою жизнь, а именно, за двадцать два года я впервые встречаю такого дуболома. На глаза наливаются слёзы, но в груди бушует злость и гордость, которые не дадут и капельке упасть с моих ресниц.

Сую ноги обратно в кроссовки и, гордо вскидывая голову, решаюсь заглянуть в глаза этому противному, грубому и хамоватому мужлану.

– Знаете, с таким отношением, у вас ни один педагог не задержится! – с обидой высказываю то, что думаю. – А ещё, вам надо поучиться вежливым манерам. Всего доброго.

– Давай, удачи тебе, англичанка, – со смешком выдаёт он.

Шагаю вперёд, чтобы наконец-то покинуть этот дом, но моя природная неуклюжесть решает выступить на первый план. Нога цепляется за порожек, и я взмываю в фееричный полёт. Когда до неминуемой встречи бетонного пола и моего глупого носа остаются жалкие сантиметры, мою тушку вдруг резко дёргают назад. Ноги не ощущают под собой опоры, а под грудью разливается горячий жар от чужих рук.

Какой стыд!

Гора ставит меня на твёрдую поверхность, но его руки всё ещё под моей грудью, и я ощущаю его сбившееся дыхание практически у самого уха. Оно буквально обжигает меня жаром.

“Что вообще происходит? Какого лешего он не отпускает меня? Да он же меня лапает! Надо вырваться и влепить ему по мордасам!”, – проносится в голове, но в тот же миг, он аккуратно ослабляет хватку и убирает свои наглые лапы.

Окрас моего лица сейчас можно ознаменовать, как “спелый томат”.

– Спасибо, – бурчу, даже не оборачиваясь и пулей, сбегаю.

Несусь, как ошпаренная до самой остановки. Затем плюхаюсь на скамью и только тогда позволяю себе выровнять дыхание.

“Ну, что, Ларочка, видимо, придётся тебе вернуться в квартиру к отчиму, где мы с мамой, с его слов, живём на птичьих правах”, – говорю себе мысленно, и психанув, ударяю кулаком о скамью. Ведь счастье было так близко…

Два месяца назад, я с оглушительным скандалом ушла из дома, в котором прожила последние пятнадцать лет. А причина тому, напившийся до “белочки” отчим, который в десятый раз пытался насильно склонить меня к интиму. Он считает, таким образом я должна платить за то, что занимаю место в его жилплощади. Как результат: перевёрнутая мебель, разбитая посуда, взаимно подаренные друг другу гематомы и его исцарапанная морда.

Вернувшаяся с работы мама была, мягко говоря, в шоке, но в ещё большем шоке была я. Ведь моя родная мать не поверила мне, назвав развратной и падшей девкой, которая только и думает, как совратить чужих мужиков.

Нет, ну это THE END.

В итоге я собрала свои немногочисленные вещи в спортивную сумку, забросила её на плечо и вышла из квартиры.

– Женя, привет. Можно я у тебя сегодня переночую? – спросила у лучшей подруги по телефону.

– Лорик, что-то случилось? Опять отчим руки распускает? – с беспокойством спросила она и тяжко вздохнула. – Приезжай, конечно, твоё раскладное кресло ждёт.

– Угу. Спасибо, мне правда неудобно, прости.

– Да успокойся ты! Всё, жду тебя.

В горле встал ком, который, кажется, невозможно проглотить. Я обернулась на наш дом, заметив в окне маму со сложенными на груди руками. Подняла ладонь вверх, развернулась и ушла.

Спустя два месяца я до сих пор живу у подруги. Учусь в институте на факультете английской филологии и нахожусь в постоянном поиске подработки. У меня, конечно, есть несколько детишек, с которыми я занимаюсь языком, и парочка взрослых учеников, с которыми работаю онлайн, но всё равно, заработанных денег недостаточно, чтобы снять даже самую захудалую квартирку. А пользоваться и дальше добротой подруги, мне не позволяет совесть, тем более что совсем недавно у нее завязались отношения с парнем и я уже не совсем уместный гость в её квартире.

И вот на днях на моё объявление откликнулся мужчина, сообщив, что для его ребёнка требуется репетитор, да ещё и не на один-два раза в неделю, а с понедельника по пятницу, так как девочка, пойдёт учиться в школу с английским уклоном. И даже сам предложил повышенную оплату, если будет хороший результат.

Стоит ли говорить, как я обрадовалась?

Кто ж знал, что этот мужик окажется таким неадекватом, который не понимает, что дело не во мне, а в том, что его ребёнок просто стеснительная маленькая девочка…

От размышлений меня отвлекает подъехавший автобус. Подскакиваю со скамьи и только в этот момент понимаю, что у меня в руках нет сумочки. Быстро прокручиваю в голове, где могла её посеять, и вспоминаю, что положила сумку на пол, пока обувала кроссовки в квартире Горы.

– Твою ж налево, Лара! – вскрикиваю и под удивлённые взгляды прохожих припускаю назад…

Лара

На звонок в домофон мне никто не открыл. Ну ладно, может, Гора, просто отключил звук, потому что больше никого не ждёт. Подожду, пока кто-нибудь будет заходить или выходить, чтобы прошмыгнуть внутрь.

И вот, через несколько минут я уже вдавливаю кнопку звонка, но никто не желает мне открывать. Может, постучать? И я начинаю отчаянно колотить в дверь кулаком.

– Девушка, когда вы уже прекратите барабанить? – выглядывает из соседней квартиры женщина с полотенцем на голове. – Если вам не открывают, значит, никого нет дома!

– Но я была тут полчаса назад, и хозяин был… – растерянно говорю.

– Ну, знаете ли! За полчаса многое может измениться. Позвоните Мише и узнайте, когда он вернётся, – брякнула тётка и с шумным хлопком скрылась за дверью.

“Легко сказать: позвони Мише… Но мой телефон находится в сумке!”, – мысленно возмущаюсь и пинаю дверь его квартиры.

Не-е-т, он не Миша никакой, а медведь гризли!

Битых два часа я хожу по площадке из угла в угол, но хозяин злосчастной квартиры так и не появился. Самое смешное, что у меня ни денег, ни телефона, ни документов. Всё лежит там, за этой огромной и толстенной дверью, в моей маленькой и потрёпанной от времени сумочке.

Ещё через пару часов, когда за окнами подъезда становится темнее, я, устав слоняться туда-сюда, усаживаюсь на ступеньку и приваливаюсь бочком к стене. Через некоторое время глаза начинают слипаться, и сама не замечаю того, как начинаю засыпать.

***

– Ой, папа, это и есть Баба-яга?

Просыпаюсь от звонкого голоса, который эхом разлетается по подъезду. Открываю глаза и вижу Мишу и его маленькую дочь.

– Нет, милая, никакая это не Баба-яга, это бомж, – выдаёт он спокойным тоном.

– Пап-пап, а кто такой бомж? – растягивает последнее слово малышка и прячется за ногу отца, подглядывая за мной лишь одним глазком.