Под собственным весом каменные блоки стали рушиться, покрываться трещинами. Потолки не выдерживали и падали на головы парижанам.

Полы обваливались сами по себе. Даже стены рассыпались, подобно плиткам домино.

Вся крепостная стена подверглась воздействию взрывов! И уже этот кошмар легионеры пережить никак не могли. Они падали в бездну, сверху на них сыпались огромные булыжники. Их веса хватало, чтобы проломить даже самые крепкие доспехи.

Казалось, началось настоящее землетрясение. Земля под ногами ходила ходуном, всё тряслось, стоять на своих двоих было почти невозможно.

Сотни и сотни легионеров, ещё совсем недавно теснивших спартанцев, оказались в смертельной западне. Побег из которой не предусматривался.

— Чёрт возьми, им это удалось! — воскликнул Лось, глядя, как рушится третья внешняя стена. А вместе с ней звучат вопли оказавшихся в ней легионеров.

Стена с грохотом рассыпалась, поднимая пыль над Техасом и скрывая от защитников всё, что происходило за пределами второй стены.

Где-то внизу ещё вспыхивали лазурные огни. Это работал защитный купол Железного Легиона, или же активировались руны всплеска.

Спустя минуту с небольшим всё затихло. Замолчали орудия спартанцев, не слышно было и голосов легионеров. Поле боя замерло, точно в зыбком равновесии.

Они победили? Неужели Железный Легион отступил? Посчитал понесённые потери слишком высокими?

Ответом Лосю стало появление крюка-кошки, с глухим звоном зацепившейся за парапет.

Через мгновение сотни таких же взмыли над второй стеной.

— Атака! Всем приготовиться! Котлы — опустошить! — взревел Лось. И спартанцы ответили врагу, обрушив на головы атакующих котлы с кипящим маслом.

Из-за клубов пыли раздались визги и крики боли, но сразу же следом прогремела череда взрывов. Это гигантские баллисты ответили откуда-то из-за города.

Крепостная стена была разрушена! Теперь им ничего не мешало стрелять по второй стене прямой наводкой!

— Вот же ж чёрт! — прошипел Лось, когда понял, насколько страшным оказался их противник. Даже потеряв столько солдат, даже понеся столь сокрушительные потери… Железный Легион всё ещё жаждал наступать. И делал он это крайне успешно!

— Товарищ Лось, беда! Враг уже у самой вершины! Что нам де… — закричал адъютант, выглянув за парапет. В следующее мгновение его крик оборвался, из шеи показалось окровавленное лезвие меча.

— К оружию! — воскликнул Лось, хватая двуручный топор. — Враг у порога! Не пустим же его дальше! Ни шагу назад! Не дадим врагу и шанса! Техас стоит!

— ТЕХАС СТОИТ!

Из-за зубцов стены показались шлемы легионеров в покрытых пылью доспехах.

Свистели дротики и арбалетные болты. Вспыхивали руны всплеска. Раздавался боевой клич с двух сторон. Гремела сталь, и дребезжали доспехи. Кровь обагрила парапет.

Предстоящий бой мог стать решающим.

Товарищ Фидель, он же Боба, смотрел с вершины башни на бой у стен. Даже с появлением спартанцев с третьей стены численный перевес всё ещё оставался на стороне Легиона.

Клубы дыма и поднятая пыль не давали операторам орудий вести огонь с прежней меткостью. Более того, как стало вскоре известно, Париж подвёл под стены ещё два защитных купола, формируя из них полностью укрытый от артобстрела коридор. Именно через него легионеры подтягивали штурмовые лестницы, через него же двигались штурмовики, сменявшие одну волну за другой.

Становилось понятно всем, Техас не устоит, если ничего не изменится.

Спартанцы сделали всё возможное и даже больше. Нанесли Легиону серию болезненных ударов, вынудили тех задержаться у стен поселения более двух недель. Но любая удача когда-нибудь заканчивается.

Так и белая полоса Техаса оборвалась под натиском Консула и его солдат. Легионеры отбросили прежнюю осторожность. Больше они не считались с потерями. Было плевать им и на все уловки защитников.

Их ярость достигла такой высоты, что уже ничто не могло их остановить. Только победа. Только смерть врагам.

В какой-то степени Техас сам виноват в том, что довёл всегда собранного и хладнокровного противника до белого каления. Но такова война. На ней нет идеальных решений.

Боба взирал на творящуюся внизу резню и недоумевал. Мог ли он этого не допустить? Было ли в его силах остановить творящийся на стенах ад?

Мог ли он вообще… хоть на что-то повлиять?

Неожиданно на ведущих к вершине башни ступенях раздались шаги.

Боба обернулся и выдохнул полной грудью.

— Я уж было думал, что тебя где-то под руинами оставили, — произнёс мужчина.

— Не дождёшься, — прыснул в ответ бледный Биба. Опытный киллер сразу же заметил только-только наложенные повязки на теле старого друга и товарища.

— Сильно ранен? — осведомился он.

— Жить буду, — отмахнулся Биба с ухмылкой. — Вот только в бою я не сказать чтобы теперь помощник.

— Понятно, — кивнул Боба. — Ну, хорошо, что, вообще, жив. Увы, даже такая малость сейчас дорогого стоит.

— Что верно, то верно, — не стал спорить Биба. Прислонившись спиной к парапету, он соскользнул вниз, садясь на каменный пол.

На какое-то время башню накрыло тягучее безмолвие. Только эхо криков со стен и звон стали нарушали эту идиллию.

— Как думаешь? — осторожно начал Боба. — Мы сделали всё, что было в наших силах? Предприняли ли все необходимые меры, чтобы победить?

— Не знаю, — честно ответил Биба. — Да и в любом случае можем ли мы сейчас хоть что-то изменить? Внизу сражаются тысячи солдат. Согласись, нас двоих будет маловато, чтобы изменить ход сражения.

— Возможно, Бибы и Бобы, двух ассасинов, действительно, будет недостаточно, но вот если за дело возьмутся Штирлиц и Зорге…

— Четвёртый полк! К подъёму приступить! — рычали сержанты и лейтенанты. — Не задерживайтесь! Вы не одни хотите поквитаться с ублюдками на стенах! Давай-давай-давай!

Париж подводил ко второй стене всё больше и больше сил. Разрушение третьей крепостной стены сыграло Железному Легиону на руку. Да, в ходе её разрушения погибла тысяча бравых солдат.

Десятая часть их армии! Но их жертва была не напрасна! Благодаря разрушению третьей стены, парижане сумели в кратчайшие сроки прийти на помощь запертым в черте города солдатам. Силы Легиона вновь шли в едином строю. Жертвой всего лишь тысячи Консул спас вчетверо больше жизней!

И вот теперь ко второй стене были приставлены сотни штурмовых лестниц. По их перекладинам бежали легионеры в штурмовых доспехах. Легион шёл в атаку по всей протяжённости южной стены!

В первых рядах шли ветераны, выжившие в десятках атак. Их щиты, исполосованные картечью и опалённые огнемётами, создавали надёжную защиту для товарищей. Руны на нагрудниках тускло мерцали, готовые отразить следующий залп спартанской артиллерии.

За ветеранами двигались штурмовые отряды — элитные бойцы, вооружённые абордажными крючьями и верёвками. На их поясах позвякивали связки метательных ножей и дымовые гранаты. Как только передовая линия достигнет стены, они должны будут молниеносно взобраться наверх и захватить плацдарм для основных сил.

Следом маршировали регулярные части с осадными лестницами. Тяжёлые деревянные конструкции несли по четыре человека, сменяя друг друга каждые несколько минут. Усталость давала о себе знать, но дисциплина в Легионе оставалась железной.

По флангам наступающей колонны двигались арбалетчики, готовые обеспечить огневое прикрытие. Их оружие было заряжено особыми болтами с зажигательной смесью, чтобы выкурить защитников из-за бойниц и парапетов.

Сержанты шагали между шеренгами, подбадривая солдат зычными голосами:

— Вперёд, сыны Парижа! За честь Легиона!

— Покажем этим выскочкам, на что способны истинные воины!

— Слава Владыке! Смерть врагам!

И легионеры отвечали им рёвом, от которого, казалось, дрожала сама земля. Их боевой клич эхом отражался от стен Техаса: