Или?..

В голову упорно лезут мысли а-ля помотросил и бросил. Может, все разговоры о нашей связи только разговоры, а связи-то никакой и нет. Наплёл с три короба, чтобы переспать со мной. А эмоциональные качели устроил, чтобы я глубже насадилась на крючок. Тогда зачем он просил не сводить брачное клеймо? И для чего писал утром, что умирает как хочет меня?

Я схожу с ума!

Автобус заезжает в Новый город, до моей остановки остаётся совсем немного, и я решаюсь позвонить Раждэну. Слушаю длинные гудки, а потом он сбрасывает звонок. Серьёзно?!

Собственно, а что «Серьёзно?» Просто занят. Откуда мне знать, какие дела у зверя?

Усилием воли заставляю себя убрать телефон в карман и выхожу из автобуса. Завязываю разводить панику, действую по плану. Иду домой, залажу в душ, кушаю, чиню лямку на рюкзаке и ложусь спать. Вечером паниковать буду, если что.

Домой почти бегу — на небе собрались чёрные тучи, скоро бахнет дождь. А может и снег с дождём — осень, холодает. Залетаю в подъезд под густые раскаты грома. Фух, успела! Поднимаюсь на лифте, открываю дверь ключом и с удивлением смотрю на Любины туфли у порога. Она вообще-то на работе должна быть.

— Люб! — кричу, стягивая кеды. — Ты дома?!

— Дома я, — выглядывает из своей комнаты.

— А чего не на работе?

— Тебе какая разница? — рычит и, сердито топая голыми пятками, идёт в ванную. — Это моё дело.

Ни фига себе поговорили. Что это с ней? Я бы списала всё на нашу последнюю ссору — Люба обиделась, что я не захотела свести её с Ражем — но она женщина отходчивая и не злопамятная. Больше суток прошло. Неужели ещё обижается? Нет, не думаю.

Мало того, что сестра не на работе и злая, как собака, так она ещё и выглядит странно. Я видела Любу мельком, но успела кое-что подметить. Бледная, глаза красные и какие-то… стеклянные, что ли.

— Люб, ты не заболела? — стучу в дверь ванной.

— Нет! Отвянь! — рявкает.

Так не пойдёт. С Любой явно происходит что-то не то. Я вообще первый раз вижу её в таком настроении.

— Люб, давай поговорим, — снова стучу.

Дверь резко открывается — чуть не снесла меня нафиг! Я еле успела отпрыгнуть.

— Так, ты с командировки вернулась, да? — спрашивает сестра, сверкая злыми стеклянными глазами.

— Э-э… как видишь, — пожимаю плечами.

— Ты говорила, тебе премию должны дать, — выходит из ванной. — Дали? — упирает кулаки в бока.

— Дали, а что?

— Деньги мои давай, — трясёт открытой ладонью. — Скорее.

— Люба, что происходит? — не тороплюсь отдавать сестре долг. — Ты на кипише, не на работе, денег требуешь…

— Даря! — толкает меня. — Отдай мне пятнадцать тысяч! Быстро!

Я в полном шоке от происходящего, но деньги из кармана достаю. Протягиваю сестре три купюры по пять тысяч, а она выдирает их у меня из пальцев, как коршун какой-то, и убегает в спальню.

Я вообще уже ничего не понимаю. Иду за ней.

— Люб, ты влипла в историю? — стою под дверью. — Расскажи. Придумаем что-нибудь вместе.

Сестра не отвечает. Я слышу, как она тихо ругается, ходит по комнате, шуршит там чем-то. Моя сестра — не подарок, но такой я её вижу первый раз в жизни.

— Я ухожу, — Люба резко открывает дверь и проходит в прихожую.

— На работу? — следую за ней, как хвостик.

— Нет. По делам, — не жалея, льёт на себя туалетную воду.

— Скажи хоть куда ты?

— Ты не похожа на мою маму, — хмыкает. — Не приставай. Я давно взрослая.

— Но я беспокоюсь за тебя, — развожу руками.

— Гос-с-споди… — нервно суёт ногу в ботинок. — В Старый город поеду. Дела у меня там.

— А деньги тебе зачем? — не отстаю.

— Даря, зачем людям деньги? — поворачивает ко мне голову, смотрит как на идиотку. — Чтобы тратить, — сама отвечает на свой вопрос.

Это я и без Любы понимаю. Меня интересует, зачем ей пятнашка срочно понадобилась. Вот только делиться информацией со мной сестра, видимо, не собирается.

— Во сколько придёшь? — вздыхаю.

— Может, и не приду сегодня, — улыбается собственному отражению в зеркале.

Улыбка сумасшедшей, честное слово! У меня рука так и тянется к телефону — вызвать бригаду из дурдома.

— Люба, ты меня пугаешь, — стягиваю с вешалки её сумочку, прячу за спину. — Ты накуренная, что ли? — щурюсь, разглядывая хрустальные глаза сестры.

— Сама ты накуренная! — кривится. — Я близко к этой дряни не подойду никогда. Сумку отдай, — тянет ко мне руку.

— На улице ливень, — бросаю короткий взгляд в окно комнаты. — Куда ты пойдёшь в такую погоду? — цепляюсь за последнюю надежду задержать Любу.

Отпускать её в таком состоянии страшно. Она не в адеквате — это видно.

— Дай сюда! — рычит сестра.

Короткая потасовка заканчивается не в мою пользу. Люба обзывает меня обидными словами, цапает куртку с вешалки и, перекинув сумку через плечо, уходит. А я остаюсь стоять в прихожей в полном шоке.

Я даже про собственные проблемы забыла. Достаю телефон из кармана — ни ответа, ни привета от Раждэна. Что за день сегодня такой долбанутый?!

Добираюсь до стаи, где живёт и работает Тамара, и без очереди пру к ней в кабинет. Оборотни в коридоре на стульчиках пытаются возмущаться, но это пофиг. Мне срочно нужны таблетки. Не волнует.

— Какие звери! — Тамара за столом, приспускает очки на нос. — Чего один? Где жена?

— Занята. На работе, — прохожу, сажусь на стул для пациентов. — Я к вам по-быстренькому. За таблетками.

Тамара открывает ящик стола, достаёт чистый рецептурный бланк и неторопливо царапает на нём как курица лапой.

Прям не верится! Это что, я смогу принять таблетку и, ничего не боясь, заняться любовью с Дарей? Да, именно так — заняться любовью с женой. С другими бабами я трахался, жарил их, пёр, а с супругой — любовь.

— Выкупи и принимай по инструкции, — ветеринарша ставит золотым штампом печать на бланке.

— Спасибо, Тамара! От души! — забираю бланк, читаю.

Не понял. На удивление, я могу разобрать врачебный почерк, но содержание рецепта меня настораживает. Почему лекарство называется «Умеренность» и что такое «Аптечная лавка госпожи Эфы»?

— Что с лицом? — едва сдерживая улыбку, интересуется Тамара.

— Это что? — как дурак смотрю на строчки. — Это где?

— Королевство Межмирье, город Альвахалл, — невозмутимо объясняет Тамара. — Сейчас адресок черкану, — быстро пишет адрес на стикере. — Будешь кушать вкусные таблеточки и вспоминать тётю Тамару, — широко улыбаясь, клеит бумажку мне на лоб.

Я всё понимаю: тётя Тамара — баба с юмором. Но не смешно! Думал, мне эти таблетки в любой аптеке продадут, и я сегодня с горячим сердцем, с чистой писей приду к жене. А тут такая хрень. Это другой мир!

— Как я туда попаду? — отклеиваю стикер.

— Но не летят туда сегодня самолёты и не ездят даже поезда, — весьма талантливо поёт Тамара. — Пятнадцать лет в караоке, прости хосподи, — откашливается. — Остаётся только портал. Его для тебя может создать мастер, — вынимает визитку из блокнота и вручает мне.

— Боюсь спросить, но спрошу. Сколько он берёт за портал в «Тамбов»? — задумчиво разглядываю дорогую на вид визитную карточку.

— Тысяч триста. Может, четыреста, — выдаёт Тамара. — Это в обе стороны.

— Хрена се…

Степень моего офигивания можно заносить в книгу рекордов Гиннесса как абсолютный межмировой рекорд. У меня в заначке дома меньше сотни, а тут четыреста за портал. Вопрос дня: где взять много денег? Желательно быстро.

— Чем могла — помогла, — ветеринарша пожимает плечами.

— Спасибо, ага, — чешу репу. — Пойду я.

Забираю макулатуру, которой меня щедро снабдила Тамара, и тащусь в коридор. Там меня встречают недобрые взгляды оборотней. Насрать. Я думаю, где деньги взять. Идей пока ноль.

Выхожу на улицу — погодка шепчет. Дождь фигачит от души. Стою под козырьком крыльца, читаю сообщения от лапы. Она пишет, что с работы отпросилась, домой поехала. Что за твою мать, а?! Жена дома — бери и люби её, а у меня таблеток нет.