— Ничего не могу с собой сделать — давняя привычка. Как ты говорила?.. Привычки нелегко держать под контролем? Так?

— Примерно так, — улыбнулась Ника.

— Как Дебора? Справляется? — спросил он, продолжая улыбаться.

— Справляется.

— Вот и хорошо. Идём, — Ван дер Меер шумно вздохнул и подтолкнул компаньонку в открытую дверь.

Ника насторожилась: против ожидания Адриан не вышел через калитку, а возвращался в зал. Его облегчённый вздох, явно адресованный не ей, скребнул по нервам острым коготком. Всю радость от полученных добрых вестей как водой смыло.

Вернувшись в кофейню, Кэптен направился к Виллемине, а в зал кофейни вошёл Ренье Ван дер Ваал.

Его приход Ника не пропустила. Для полноты картины не хватало тётушки Филиппины.

**

На ходу вытирая мокрые руки носовым платком, нувориш шёл к хозяйке кофейни. Увидев, что она крайне занята наставлением новой продавщицы, отошёл к шкафу-витрине.

— Обслужите посетителя, — подсказала Ника Деборе, указав на ювелира.

Открыла тетрадь с записями, в которую набросала рисунок украшения медовика, и сделала очередную пометку: «Вырезать трафарет».

Необходимость записывать купленные готовые блюда быстро отпала. Девушка видела, что посетители покупают в равной мере всё, выставленное на витрину.

В первой половине дня, когда кофейню посещали в основном женщины с детьми и няньками, спрос был больше на сладкие блюда. Во второй половине дня, соответственно, мужчины пили пиво и ели много мясного.

Ника решила ровно через семь дней сделать инвентаризацию продуктов. Если из выручки вычесть все виды расходов, то высчитать первую прибыль будет проще пареной репы. Судя по растущей популярности кофейни, рассчитаться с долгами получится быстрее предполагаемого срока.

«Было бы неплохо», — девушка скрестила пальцы на удачу.

Завтра ближе к обеду она сходит в гончарную мастерскую. Будет отлично, если с ней пойдёт Дэниэл. Уж очень хотелось втянуть парня в семейный бизнес, будь то управление кофейней и гостевым домом или изготовление керамики. Нике нужен человек, которому она сможет всецело доверять.

— Пицца? — переспросил у Деборы Ренье Ван дер Ваал. — Что ж, пусть будет пицца.

Ника подняла голову. Мужчина смотрел на неё. В его глазах промелькнуло что-то тёмное, хищное, пугающее, отчего девушку пробрала ледяная дрожь.

В ожидании заказа ювелир и не подумал отойти к освободившемуся столику, стал вполоборота, опёрся локтем о стойку и засмотрелся на пустую стену напротив:

— Госпожа Руз, чем вы намерены украсить сию стену? Напишете новые картины или?..

Он замолчал, с интересом наблюдая за собеседницей, с задумчивым видом смотревшей на ажурную решётку камина.

— Напишу новые картины или… — ответила она равнодушно и закрыла тетрадь.

— Ваша тётушка… — Ван дер Ваал бегло осмотрел зал. Увидев дочь в обществе Ван дер Меера, довольно сощурился. — Могу я с ней повидаться? У меня к ней имеется разговор.

— Тётушка Филиппина скоро выйдет. Если вы торопитесь, то… — так и подмывало сказать: «Приходите завтра», — Лина её позовёт.

— О нет, не следует её торопить. Я подожду.

В этот раз от выразительного взгляда мужчины у Ники засосало под ложечкой. Она догадалась, о чём хочет поговорить нувориш с тётей и знала, чем может всё закончиться.

То, что кофейня скоро закроется на двухчасовой обед, напоминать не стала — не тот случай. Для дорогого гостя тётушка Филиппина сделает исключение, и их разговор состоится в любом случае.

Девушка бросила взгляд в сторону Виллемины и подавила вздох.

Ван дер Меер, судя по всему, говорил новой соседке что-то очень приятное. Она слушала и сдержанно улыбалась. Рассказал он ей о полученном письме из адмиралтейства или их беседа протекала в ином русле, Ника гадать не стала.

Продолжая слушать Адриана, Виллемина отдала свой медовик Юлиусу, нетерпеливо дёргавшему её за кружево на рукаве.

Получив желаемое, щурясь от удовольствия, став похожим на своего отца, мальчишка принялся уплетать сладость за обе щеки. С неподдельным интересом присматривался к пухленькой девице лет пятнадцати, сидевшей за соседним столиком. Прислушивался к её разговору с тощей веснушчатой подружкой.

Аккуратно разложив перед той собранные на красном шнурке мини-кружечки, пышечка хвалилась:

— Ещё один «жетон» — и следующую чашку горячего шоколада я получу бесплатно.

— У меня только четыре, — вздохнула подружка, с завистью поглядывая на разноцветные «напёрстки».

Юлиус чинно отложил ложку, за два приёма выгреб из кармана и положил на стол большую горсть «жетонов».

Девчонки повернулись на громкий звук и непроизвольно ахнули. Не менее двух десятков «напёрстков» образовали на столе цветную живописную горку.

Мальчишка самодовольно усмехнулся.

Ника ждала от него рыцарского поступка, но не дождалась. Отпрыск нувориша отсчитал девять «жетонов», сказал сестре:

— Хочу ещё шоколада, — и убрал оставшиеся в карман.

Девушка глянула на Ренье Ван дер Ваала: «Яблочко от яблоньки?»

Ювелир не собирался вмешиваться в общение дочери с соседом, как и запрещать сыну продлить удовольствие. Получив заказ, он сел за освободившийся столик напротив барной стойки и предался чревоугодию. Помимо пиццы мужчина заказал кружку пива, мясную нарезку с тремя сортами сыра и неизменные пельмени.

Кэптен ушёл на службу, оставив Виллемину и её брата за столом. Мелкая зараза не выглядела обиженной или подавленной. Наоборот, она разрумянилась, глаза светились торжеством, на губах блуждала взволнованная улыбка.

«Не сдержался, поделился радостью и с ней», — недовольно подумала Ника. Так или иначе, а скрывать знаменательное событие долго не получится. Когда деньги поступят на банковский счёт Ван дер Меера, новость облетит весь город.

«Тайна вклада? Банковская тайна? Ну-ну…» — усмехнулась Ника. В этом времени о защите сведений о вкладах понятия не имеют. Зачем? Чем больше у тебя золотых на счёте, тем больше к тебе уважения. Но это не значит, что ростовщики-банкиры не умеют держать язык за зубами. Они непременно будут молчать о VIP-клиентах и их вкладах сомнительного происхождения.

Не одна Ника наблюдала за Ван дер Меером. Дебора также не осталась безучастной. Следуя взором за своим благодетелем, она печально вздохнула, а Ника чертыхнулась: «Точно между ними что-то есть».

— Руз, дочка, не пора ли закрывать кофейню?

В зал вошла тётушка Филиппина. Она отдохнула, переоделась, если можно считать смену траурного платья с тёмно-серого на иссиня-чёрное и замену золотой броши у ворота с круглой на овальную.

— Через четверть часа, — глянула девушка на часы-луковицу. — С вами хотят поговорить, — указала глазами на вставшего Ван дер Ваала.

Пока женщина усаживалась на диванчик, обменивалась с нуворишем любезностями и указывала Софии, что ей подать к холодному чаю, кофейня закрылась на обед.

— Вы же придёте завтра? — спросила Ника у поскучневшей Деборы, закрывая на ключ денежный ящик.

Перед приходом Бена, она заберёт выручку, оставив в нём мелочь для сдачи.

— Приду, госпожа Руз, — улыбнулась женщина.

Ника не увидела в улыбке искренности и не услышала в ответе радости. Должность продавца Деборе не понравилась. Но есть ли у неё выбор? При отсутствии наследства и нежелании стать содержанкой работа — единственное средство не дать умереть от голода себе и своей семье.

— Пожалуйста, придите немного раньше. Я покажу вам кухню и кладовые, вместе расставим на витрине блюда и ценники. Покажу, как взбивать в пену горячий шоколад, если понадобится подменить Лину.

Дебора ушла, а Ника собралась выйти во дворик, чтобы собрать подходящие цветы и лепестки тюльпанов для засахаривания. Завтра предстоит приготовить и украсить огромный медовик.

— Руз, дочка, иди сюда, — услышала девушка слащавый голос тётушки Филиппины.

«Так и знала», — чертыхнулась Ника. Жалела, что потратит полчаса впустую. Впрочем, она постарается закончить разговор быстрее.