Но всё изменилось, когда Улленгтон превратился в объект особого внимания церковников. Люди стали бояться выходить на улицы по вечерам. Не дай бог, ещё обвинят в пособничестве тёмному культу или колдовстве в особо крупных размерах!

И как бы маркиз не относился к архиепископу, счёл разумным отсутствие Эльзы в столь опасные времена в Улленгтоне. Замужество может спасти её от дурных сплетен, но желая вернуть прежнюю жизнь, горожане и на козни способны. Всплески тёмной магии заметила только церковь, а среднестатистические тинтанийцы об этом ни сном, ни духом. Разве что на слово могут верить.

Спустя неделю Ричарду пришло письмо от посланца в Тайрин, что девушка выглядит вполне себе ничего и беспокойство о ней напрасно. Она не заперта и выходит тогда, когда ей вздумается. Правда, с сопровождением, так может, оно и хорошо. Есть кому приглядеть, чтобы ничего не приключилось.

Когда в городе начали поговаривать, что не все возвращаются домой по вечерам. Маркиз отписал отцу, чтобы, если есть возможность пока не возвращались. Ни к чему так рисковать. Матушка — натура впечатлительная. Пусть погостят у друзей или в путешествие отправятся. Герцог найдёт пару верных слов, чтобы заверить супругу в необходимости оставаться за пределами Улленгтона.

Сам же маркиз, намеревался отправиться в Тайрин. Невеста оказалась строптивой особой. Писем не читает и ответов не шлёт. Надо встретиться лицом к лицу и поговорить. Устроить такую «случайную» встречу, как оказалось не проблема. Леннокс улыбался, думая о будущем. Какая она из себя? А голос? Ах, да он очарован её письмами, а тут такой полёт для фантазий!

— Оскар! — Позвал дворецкого Ричард, пялясь в окно. Летняя духота порядком поднадоела тинтанийцам. Все ждали осени. А может, из-за загадочных исчезновений, горожане надеялись, что с уходом лета, в город вернётся прежняя жизнь. Первые осенние дни мало отличаются от летних, но к празднику урожая, как правило, жара спадала. На улицах становилось шумно. Но до этого ещё далеко. Размечтавшись, Леннокс не сразу заметил, что дворецкий не откликнулся и не явился. — Оск-а-а-ар! — Позвал он ещё раз. — И снова тишина. — Да, куда ж ты запропастился?

Поднявшись с кресла, маркиз вышел из комнаты и отправился на поиски дворецкого. Он заглянул и в столовую, и во все комнаты, но так и его и не обнаружил. И только выйдя из дому, увидел мужчину, сидящим на ступеньках.

— Бог мой, Оскар! Я думал вас украли ведьмы! — Вздохнул облегчённо Ричард.

— Ах, если бы меня... — Ответил дворецкий. — Я своё уже отжил. Девушка пропала. Ещё одна.

— Кто? — Присел рядом маркиз.

— Дочь лавочника. Я часто заглядывал в ту лавку. Совсем юное создание. — Смахнул слезу Оскар. — За простой люд никто тревожиться не станет. Наверняка, количество исчезновений преуменьшено. — Сетовал мужчина. Ворона подлетела и села ему на плечо. Сдружились они, и мрачная гостья сочувствовала дворецкому, видя его расстройство.

— Церковь не справляется. — Согласился маркиз. — Архиепископ не просит помощи у людей. Мне кажется, он погряз в поисках и совершенно запутался. Бродит по улицам как тень, только народ пугает.

— Так люди лгут на каждом шагу…

— Не все. Ему бы поговорить с торговцами, с работягами, а не всей этой знатью, что выдумывает такое, чего и в помине нет. — Глядел куда-то вдаль Ричард.

— Вы не должны так говорить, сэр. — Мягко улыбнулся Оскар. — Но зачем вы искали меня?

— Хотел попросить забронировать билет на корабль из Зириана в Тайрин. Не могу я вот так вдали от неё. — Признался Леннокс. — Хочу встретиться, объясниться.

— Ох, сэр... Но ведь леди Эльза не отвечает вам. Быть может, не стоит так спешить? — Оскар беспокоился, что маркиз получит конкретный от ворот поворот.

— Если медлить, сыщется кто другой. А этого допустить никак нельзя! Я чувствую, что она та самая. — Не скрывал Ричард своих надежд.

— Вы и не виделись, сэр. Не стоит очаровываться иллюзией. — Снова пытался вразумить молодого господина дворецкий. Уж он-то пожил и видел немало. Не хотелось бы снова видеть маркиза опечаленным. Его сердце такое ранимое!

— Иллюзия? — Рассмеялся Ричард. — Иллюзией можно было бы назвать очарованность обликом, а я чую душу. Чистую. Понимаете?

— Понимаю. — Понял, что маркиза не переубедить и лучше не спорить Оскар.

Пока маркиз был занят перепиской, на собственном опыте убеждаясь, как тяжело восстанавливать утраченные связи, дворецкий отправился за билетом сам. Нынче в Уллленгтоне ограничение на магическую почту и всё из-за дрянных ведьм! Оскар мог бы отправить Бетти, но после утрешних новостей, предпочёл нести свои кости. Молодым девушкам нечего шататься по улицам, пусть и светло. Пока не разберутся с происходящим, он сам станет исполнять поручения вне дома.

Уильям гонялся за ведьмами, но уже не уверен, что это проделки ковена. Слишком ладно у них всё складывается. Это не первый ковен на его веку, посчитавший себя таким всемогущим, что и церковь им не страшна. Но, как правило, они теряли осторожность и попадались по глупости. Теперь же, архиепископ не уверен, что обойдётся без вмешательства инквизиции. Но тогда, пойдут разговоры, что он не справился. Недруги выставят всё не в лучшем свете, будто, Его Светлость утратил навыки и хватку.

Инквизиторы — крайняя мера, если уж совсем приструнить не получается. Методы решения сложных вопросов у них более жёсткие. Оттого, несмотря на то, что угроза нависла над Улленгтоном нешуточная, горожане надеялись на то, что обойдётся без мрачных типов, прикрывающихся святой целью истребить зло, где бы оно не пряталось. Сколько безвинных при этом пострадает — уже другой вопрос.

— Так вы видели, как леди Дунхайт шла в сторону леса? — Повторил вопрос архиепископ, ожидая, что дамочка с бегающими глазками, одумается и перестанет наговаривать на соперницу. Все знают, муж леди Брукс более чем расположен к леди Дунхайт, несмотря на своё семейное положение. А леди потакает знакам его внимания.

— Видела! — Решительно заявила дамочка, явно любящая сладкое в неограниченных количествах, что сказалось на объёме талии.

— И можете поклясться на библии? — Изогнул бровь архиепископ и перегнулся к ней через стол, намекая на всю серьёзность этого разговора. — Ложь — страшный грех, милейшая леди. Если солгать богу, вряд ли попадёте в райские сады. Подумайте, стоит ли так рисковать душой. В конце концов, если леди Дунхайт так грешна, бог увидит и покарает. — Захлопав ресничками женщина сложила губки буквой «О» и призадумалась. Вечно гореть в аду — так себе перспективка, а вот, если соперницу настигнет кара небесная — это неизмеримо больше, чем она могла бы получить на земле.

— Но... Может быть, мне показалось. Зрение уже не то. — Прикусив нижнюю губу, пошла на попятную женщина. Поправив и без того идеальную укладку, она из-под опущенных ресниц взглянула на архиепископа, надеясь без последствий для себя выйти из разговора.

— Когда кажется... Вы знаете, леди Брукс, что надо делать. — Смерил её грозным взглядом Уильям, порядком устав, от кляузников. — Если вам нечего добавить, можете идти. — Тут же женщина подскочила с места и торопливо попрощавшись исчезла за дверью.

Архиепископ взял десятиминутную паузу в размышлениях. Никак он не мог понять мотив тех, кто занимается тёмными делишками. Если бы не всплески магии, можно было бы предположить, что в Улленгтоне орудует маньяк. Тогда уж нужно привлекать сыск, а не церковь. Но то тут, то там возникали новые выбросы магии. И пусть Его Светлость обшарил все улицы, посетил дома знатных не раз, выискивая ту ниточку, потянув за которую найдётся разгадка, не нашёл ровным счётом ничего. Прошерстил он и лес. Служители сами тряслись, как юные девы. Толку от таких пугливых немного.

— Ваша Светлость! — Раздался голос за дверью. — Пришла почта из Тайрина.

— Входи. — Велел служителю Уильям. Он с трепетом вспоминал, как отправил Эльзе одно-единственное письмо. Девушка написала ему первой, и он тогда не поверил собственным глазам. Давненько перестал чувствовать себя обычным человеком, которому могут написать не жалобу и не донос, не распоряжение. И хоть Эльза всего-навсего интересовалась сроком её высылки, письмо её казалось живым.