— Как соблазнительно, Тилла, — негромко, чтобы не испугать, пошутил я. Голос от бурлящего внутри желания стал низким и хриплым, что явно продемонстрировало наёмнице обуревающие меня чувства.
Девушка очень резко повернулась: в её глазах стоял не столько испуг, сколько желание меня прибить. Не скрывая гнева, эта фурия вцепилась в свою простынь и возопила:
— А стучать Вас никто не учил, лэсс Ноттервил?
«— Это мой дом!», хотел было ляпнуть в ответ, но вовремя удержал слова на языке, чтобы не превратить радость встречи в очередной поединок. Закрыв за собой дверь, я быстро пересёк комнату и прижал Тиллу к себе, произнеся самые важные для меня слова:
— Я чуть не потерял тебя, моя девочка.
От такого откровенного признания она сначала замерла, но затем сориентировалась и завозилась в моих руках, пытаясь освободиться, но выпустить её из объятий сейчас я был не готов.
Слегка отстранившись, Тилла подняла на меня возмущённый взор и застыла. Не знаю, что именно заставило её замереть, но в огромных глазах наемницы я увидел борьбу страха и восхищения, желания и разума. И своё отражение. Не шевелясь, я ждал её реакции, любого жеста, чтобы понять, кто вышел победителем в этой битве и что будет дальше? В душу закралась тревога: а что, если она отвергнет меня? Я не смогу от неё отказаться.
Не знаю, как долго мы смотрели в глаза друг другу, пока Тилла не опустила взгляд на мои губы.
Всё, девочка, теперь ты моя. Я больше тебя никуда не отпущу! И накрыл её уста своими.
Никогда поцелуи не рождали во мне такую бурю эмоций и не дарили настолько пьянящих чувств. Я долго и упоённо её целовал, но её ротик был настолько несведущ в ласках, что, забросив все попытки понять и повторить мои действия, она просто расслабилась, позволяя мне самому делать с ним всё, что заблагорассудится. Осознание, что её никто до меня касался, взорвало мой итак раскаленный до предела и уже почти не соображающий мозг.
Я осторожно разжал удерживающий полы простыни кулачок и отстранился, чтобы залюбоваться медленно обнажающимся телом. В её огромных шикарных глазах сквозило волнение — уже придумала какую-то ерунду — поэтому чтобы не допустить непоправимого, я негромко произнес:
— Ты прекрасна, моя девочка, как ты прекрасна!
Наёмница едва заметно выдохнула и прикрыла в смущении глаза. Нет, так нельзя, детка.
— Посмотри на меня, Тилла, — чуть слышно попросил я.
Она робко подняла на меня объятый трепетом взгляд, в глубине которого плескалась во всех её проявлениях НЕВИННОСТЬ. Дракон внутри зарычал от осознания такого подарка судьбы, и я его понимал: встретить сейчас девственницу в нашем мире крайне сложно, ведь девушки не считают её ценностью, а посему подобное давно не в моде. А жаль. Загнав своего довольного монстра глубоко внутрь, я постарался взять себя в руки, чтобы не совершить непоправимых ошибок, способных отвернуть от меня наёмницу.
Тёмный, дай мне сил справиться с собой, чтобы не сорваться и не причинить девочке лишнюю боль. До этого момента я был абсолютно уверен, что, несмотря на её реальные умения и таланты, некоторых успехов она достигла через чью-то постель. Это кем надо быть, чтобы не уложить такую красотку под себя?
Макс, сосредоточься и отбрось все лишние мысли. В твоих руках малышка, о чьей близости ты грезил по вечерам и представлял вместо тех, кто стонал под тобой в её отсутствие.
— Не закрывай глаза, Тилла, пока не разрешу, — по инерции властно приказал я, мгновенно осознавая первую допущенную оплошность, но слова уже вылетели: наёмница говорила, что никогда не позволит собой руководить, но мои въевшиеся в кровь привычки сработали быстрее самоконтроля. И как сейчас девушка среагирует на мою наглость — большой вопрос. Предвкушая бурную негативную реакцию, я замер и в выжидании, а она, приоткрыв от изумления ротик, в смущении прикусила нижнюю губу, и выполнила указание.
Да твою ж… Что же ты со мной делаешь, детка?? Меня так надолго не хватит.
Незаметно отрастив коготь на левой руке и, полосонув себя по внутренней стороне ладони, позволил боли слегка отрезвить мое затуманенное желанием сознание.
Запустив руку ей под волосы, продолжая второй рукой прижимать её к себе, начал ласково поглаживать её затылок и нарочито медленно опускаться к губам. В предвкушении нового поцелуя наёмница положила свои ладошки мне на грудь и слегка прикрыла глаза, но тут же распахнула их, памятуя о моей просьбе. Умничка, детка. Приближаться к её невинному лицу оказалось особым удовольствием. Моя девочка, только моя! «— Наша!», восстановил справедливость, зарычав из глубины, очень довольный дракон, но мне сейчас было не до него.
Слегка коснувшись сочных, таких желанных губ наЁмницы, я нехотя оторвался от них и, не удержавшись, неторопливо провел кончиком языка по нижней губе, словно слизывал с неЁ нечто безумно вкусное. Девушка оторопела, но я с особым смаком повторил движение, откровенно наслаждаясь еЁ невинной реакцией.
Тилла не выдержала и всё-таки закрыла глаза: на её блаженном от удовольствия лице яркими красками играло наслаждение и желание продолжения.
Продолжая ласково придерживать её голову, я положил ладонь на грудь и слегка её сжал. Её дыхание сбилось, но девушка не отстранилась, только крепче прижалась к торсу, удерживая свои ладони на моей груди. Еле сдерживая бушующий накал страстей, я опустил голову и вновь жадно поцеловал её, уже не сдерживая своё желание глубже изучить её манящий ротик. Сквозь пелену оглушающего желания услышал её тихий, но такой сексуальный стон. Тёмный, какая же она отзывчивая!
Подняв девушку на руки, я осторожно положил её на кровать и отпрянул, позволяя себе наслаждаться красотой и эстетикой желанного и соблазнительного тела наёмницы. Белоснежные простыни превосходно оттеняли её смуглую кожу, чем придавали лежащей на них смущенной девушке ещё большую сексуальность. Тилла чисто по-девичьи прикрыла руками прелести и сдвинула ножки, но мне эти жесты совсем не понравились:
— Открой себя, девочка.
Она замерла в нерешительности, но всё же переборола стеснительность и положила руки вдоль тела, смяв в кулачках от волнения простынь. Шикарное зрелище!
Не отрывая взгляда от этого эротичного зрелища, я начал не торопясь расстегивать рубашку, зная, какую мощную реакцию вызывает моё обнаженное тело у представительниц прекрасного пола. Тилла не стала исключением, что меня только порадовало: распахнув в восторге глазки, девушка жадно следила за каждым моим движением, даже неосознанно приподняла голову и закусила нижнюю губку. Да, милая, в сексе прекрасным должно быть всё! Желая продлить её визуальное наслаждение, я всё так же медленно вытащил полы рубашки из брюк и в отработанном эротичном движении снял её с себя и бросил на пол. Снимать нижнюю часть гардероба я пока не решился: пусть штаны побудут сдерживающим фактором. Сегодня я планировал долгие игры.
Взгляд девушки буквально впился в мой торс.
Нарочито лениво и неспешно я встал на колени на кровать у её ног и начал плавно опускаться на Тиллу. Наёмница напряглась, но не испугалась. В глубине её глаз начинал просыпаться интерес, влечение, возбуждающие меня ещё больше. Как ни странно, но во мне сейчас главную роль играли не обычная похоть и стремление к удовлетворению, а давно забытое желание насладиться самим процессом: ласками, чистым удовольствием, эмоциями партнерши, её кайфом.
Накрыв Тиллу своим немаленьким телом, я вернул своё внимание её губкам и продолжил упоительно и нежно ими играть, периодически нежно покусывая то одну, то другую. Девушка подо мной выгибалась от наслаждения и в какой-то момент положила ладони мне на спину и обхватила одной ногой мои бедра. Чувственная моя детка, как же ты меня заводишь!
Вполне удовлетворённый первоначальным результатом, я довольно улыбнулся про себя и решил усилить удовольствие девушки: погладив упругую и желанную грудь, я обхватил сосок пальцами, покатал его и слегка сжал, что заставило Тиллу распахнуть от нового неожиданного ощущения глазки и замереть и, судя по впившимся в мою кожу ноготкам и сильно прижавшейся к бедрам ноге, оно ей очень понравилось.
