Я дернулась, собираясь встать и уйти. Мои планы изменил Воронцов.

Он положил свою ладонь на мою, вынуждая остаться.

— Позвольте представить, моя жена — Василиса, — его голос стал жестким. — Кристина и Артем Савельевы.

— Очень приятно, — улыбнулась я, с трудом скрывая раздражение.

Девица прыснула в кулачок, развеселившись.

— Откуда ты к нам ее привез?

— Да, где вы познакомились, Макс? — ее братец склонился ко мне, разглядывая декольте.

Волна негодования захлестнула меня. Пришлось приложить немало усилий, чтобы сдержаться и не плеснуть водой в лицо нахалке.

Не потому что мне стало ее жалко. Просто пальцы Максима сжались в кулаки.

— Из деревни, — ответила я, опережая Максима. — Знаете, свежий воздух и природа очень располагают к романтике.

Я с вызовом посмотрела на Кристину, которая осталась недовольна моим ответом.

— Подробности ожидаются? — чертовка прильнула к плечу Максиму.

— Встретились и влюбились, — отрезал он, не вдаваясь в детали. — Остальное не для чужих ушей.

— Василиса, — Артём придвинулся ещё ближе. Дальше ему разве что оставалось занять мой стул. — Вы танцуете?

Ха!

Кажется, у кого-то дёрнулась бровь.

Неужели Воронцов ревновал?

— Нет, — ответил он за меня.

В этот момент принесли наши с ним блюда. Пока официант принимал заказ у незваных гостей, за столом воцарилось неловкое молчание.

– Мне самое дорогое вино и говяжий стейк, – делая свой заказ, Артём окинул меня оценивающим взглядом. – Ещё принесите порцию вашего самого изысканного десерта для дамы.

Официант замялся и с сомнением посмотрел на Максима. Тот кивнул, давая понять, что не возражает против заказа. После этого парень в униформе с радостью переключился на Кристину. Она выбрала салат с креветками и стакан воды.

Стоило официанту отойти, и Кристина вновь пристала к Воронцову.

— Максим, помнишь тот вечер в Ницце? — её голос прозвучал томно. До кучи она одарила его выразительным взглядом, рассчитанным на особый эффект. — Ночь, волны и то, как нам было весело?

Я с такой силой впилась вилкой в запечённый кусок мяса, что он чуть не улетел с тарелки.

— Не помню, — сухо отрезал Максим и, не глядя на неё, придвинулся ко мне ближе.

Глядя на нас, Кристина поморщилась и отвернулась. Зато её братец не унимался.

— Я бы с радостью познакомился с тобой поближе, миссис Воронцова, – произнёс он с недвусмысленной ухмылкой. – Может, в следующий раз мы выпьем только вдвоём?

Я оторопела от такой наглости.

Взгляд Максима помрачнел.

Заметив произошедшие в нём перемены, я инстинктивно вжалась в него, стараясь успокоить.

Кристина фыркнула, заметив мою реакцию.

– Брось, Артём, — улыбнулась она, будто сказала весёлую шутку. — Не забывай, братец, Василиса — жена нашего старого друга. Держи свои ручонки при себе.

Она посмотрела на Максима, явно ожидая, что он поддержит её игривый тон.

Не тут-то было.

Глубокое разочарование тотчас отразилось на её лице.

— Крис, — холодно произнёс Воронцов. — Если вы продолжите в том же духе, нам придётся прервать ужин.

Девица показательно закатила глаза. Артём сделал вид, что обиделся.

Тем временем официант вернулся с их заказом, и на время сестрица с братцем притихли. К сожалению, ненадолго. Они вновь заговорили, задавая неудобные вопросы и суя носы в чужие дела.

Казалось, они преследовали цель вывести меня из себя.

Наконец, после особенно неуместной шутки друга, Воронцов поднялся из-за стола.

— Нам пора, — его голос прозвучал жёстко.

Я охотно вложила ладонь в его твёрдую хватку и поднялась следом.

— Как же десерт? — попытался возразить Артём.

— Пришлите нам его в номер, — коротко отчеканил Максим, увлекая меня за собой.

В тишине коридора я наконец смогла перевести дух, но вскоре заметила, что Максим хмурится.

— Что такое? — не выдержала я. — Сожалеешь, что нас видели твои друзья?

Он настолько неожиданно остановился, что я едва не налетела на него.

— Ты настолько низкого обо мне мнения? — в глазах сверкнула искра обиды.

Он рывком притянул меня к себе, отчего я почти лишилась дыхания.

— С этого дня они мне не друзья, — продолжил он. — Пусть ещё скажут спасибо тебе, что я не сорвался.

Наши лица оказались настолько близко, что я ощутила его горячее дыхание на своих губах. Внизу живота сладко заныло от напряжения. Взгляд Воронцова метался между моими приоткрытыми губами и глазами, словно он не мог решить, куда смотреть.

Я застыла, боясь вздохнуть и разрушить это мучительно-сладкое мгновение.

Двери вызванного лифта внезапно отворились, и из него вышла пара постояльцев. Я отскочила от Максима, сбитая с толку его поведением.

Максим нахмурился и ничего не сказал.

Мы молча вошли в лифт и также, не сказав ни слова, вышли.

По пути в номер мы не проронили ни слова. Я не могла понять, что со мной творилось.

Когда дверь за нами закрылась, я поняла, что не в силах больше находиться с ним в одном помещении, и скрылась в гардеробной.

Заперев дверь, я прислонилась к ней спиной, стараясь успокоить дыхание. С трудом сдерживая непрошеные слёзы, стянула с себя платье и села на пуфик, обхватив плечи руками.

В душе бурлили противоречивые чувства: то ли желание, то ли злость, то ли страх. Всё смешалось. И главное, я знала, что каким бы сильным ни было притяжение между нами, мы никогда не будем вместе по-настоящему.

Услышав едва различимый шорох в комнате, я заставила себя подняться с пуфика. В полумраке, накинув шелковый халат цвета слоновой кости, я бесшумно выскользнула из гардеробной. Едва сделав несколько шагов, замерла, будто наткнулась на невидимую преграду.

В дверном проеме ванной стоял Максим.

Полуобнаженный!

Идеально сидящие брюки подчеркивали его атлетическое телосложение. Они как будто были специально сшиты для него.

И, скорее всего, так оно и было.

Впрочем, не брюки привлекли моё внимание.

Капли воды, поблескивая в тусклом свете, стекали по его плечам и груди. Влажные темные волосы были небрежно взъерошены. Его расслабленная поза излучала уверенность.

Я замерла, зачарованная этим видом.

Мой взгляд невольно скользнул вниз по широким плечам, по сильным рукам, по рельефному прессу. Я не могла отвести глаз.

Чего уж там.

Я едва сдерживала непреодолимое желание подойти ближе, прикоснуться к его коже и почувствовать её гладкость под кончиками пальцев.

Ну почему он такой притягательный?

Мысленно выругалась, пытаясь взять себя в руки.

Рядом с Воронцовым невозможно было находиться и сохранять здравомыслие!

Особенно когда он небрежно опирается о дверной косяк, и его мышцы перекатываются под кожей от каждого его движения. Что-то неосязаемое, но ощутимое, тянуло меня к нему.

И я не сомневалась, он чувствовал нечто похожее.

Его напряжённые плечи и взгляд, слишком пристально задержавшийся на мне, выдавали его.

Мне нужно было немедленно уйти. А лучше сбежать. Хоть к пингвинам в Антарктиду.

Хотя для начала сгодится и ванная.

— Решила выйти из укрытия? — в его низком, тягучем голосе слышалась легкая ирония, от которой по коже побежали мурашки. Максим чуть склонил голову набок, с особым интересом изучая меня, словно хотел разгадать мои тайны.

Перебьется.

Я промолчала и не ответила.

Не смогла.

Каждое слово, которое хотелось сказать, застревало в горле.

Гордость требовала, сохраняя дистанцию, уйти. Какая-то другая часть меня, более глубокая, более уязвимая, вынуждала остаться.

В том, как Максим стоял и смотрел на меня, было что-то слишком близкое, слишком родное.

Признаться, это до жути пугало меня.

Возможно, дело было в его пронзительном, изучающем взгляде?

— Ванная свободна, — его голос прозвучал обманчиво спокойно.

Он делал вид, будто ничего не случилось, и напряжение, заполнившее комнату, почудилось мне.