— Я как-то по-другому себе это представляла, конечно, — задумчиво сказала Ева, придирчиво рассматривая то художество, которое она только что изобразила. В коричнево-синей фигуре в принципе можно было угадать дирижабль. Ну, то есть, я знал, что это дирижабль. А так-то можно было подумать, что это кит, например.
— Точно понятно, что это не собака и не крокодил, — сказал я.
— Я думаю, может зубы добавить? — хихикнула Ева. — И глаз, вот тут…
Она присела рядом с пазиком и нарисовала глаз на передней части дирижабля. Подумала, и добавила вокруг него реснички.
— В общем, это дирижабль-девочка, — сказала она.
С моим творчеством все было проще. Я писал большие и корявые буквы. На одном боку — «Рок-Виски-Браво», а на другом — «Рокозеро». Они, правда, тоже получились совсем не такими, как я сначала думал. В голове было развесистое такое граффити с наползающими друг на друга пузатыми буквами. На деле получилось… Ну, в общем, если прийти к настоящему граффитисту, показать ему это и сказать: «Вот, смотри, я сделяль!», то почувствуешь себя гордым пятилетним пацаном, демонстрирующим портрет мамы.
Но это было все равно прикольно. Есть какой-то удивительный кайф в малевании кисточкой по автобусу. Никогда этого не делал, даже в детстве. Но всегда хотел. Так что не упустил возможность. И пофиг, что оно вот такое. Всегда можно сказать, что у нас концепция, а не просто руки из жопы.
— Слушай, Волоха, а что у нас с ночевками будет на гастролях наших? — Шемяка высунулся из-за газеты, которую читал, пока мы с Евой скакали с кисточками и красками вокруг его пазика.
— В гостиницах, — не задумываясь, ответил я.
— А если нет гостиниц? — настойчиво спросил Шемяка. — В деревнях-то их точно нет!
— Хм, — я задумался и даже перестал оттирать пятна краски со своих рук. — Я вроде проговаривал эти все вопросы с принимающей стороной…
Я замолчал. А ведь он прав, блин! Я как-то этот вопрос мимоходом в каждом населенном пункте вроде проговаривал, но нас будет почти двадцать человек! И нам нужно будет где-то ночевать. И еще, желательно, не по убийственным ценам, а то гастроли получатся не особенно-то и прибыльными.
— Косяк, — хмыкнул я. — Слушай, Артур, я ведь реально не подумал толком об этом.
— Не тушуйся, я просто опытный турист, а ты на вид явное дитя асфальта, — Шемяка старательно сложил газету и положил на обшарпанный стул, игравший роль журнального столика. — Такие вещи всегда нужно предусматривать на всякий случай. В Закорске каком-нибудь, ясное дело, гостиницу или общагу нам найдут, а вот в Сурошне или Бедарях при слове «гостиница» очень удивятся.
— Где? — удивленно спросил я.
— Да это я для примера, — махнул рукой Шемяка. — По молодости в поход ходили зимний. С ночевками в населённых пунктах. Так вот в Сурошне нас разместили в спортзале школы. Это было еще ничего. А в Бедарях выделили избушку на лесопилке. Так мы в ней все даже в повалку не помещались. Кому-то пришлось в сенях спать, кто-то на чердак полез…
— А если еще и посреди поля где сломаемся, — проговорил я. — Спасибо, Артур! Очень своевременно!
— Да ладно, что там, — махнул рукой Шемяка, но на его землистых щеках даже румянец проступил. Все любят, когда их заслуженно хвалят. — Дело молодое, не мог же ты вообще все на свете предусмотреть. Первый раз же гастроли такие?
— Первый, — кивнул я. — Получается, нам турснаряга нужна… Спальник, там. Кстати, может еще и котел какой. Про еду ведь я тоже не подумал! Вроде как, найдем, где пожрать.
— А я умею на костре готовить! — сказала Ева. — После первого курса два месяца в археологической экспедиции провела, там нужно было больше семидесяти человек кормить.
«На костре…» — мысленно повторил я. И перед глазами как-то живо представился костер, вокруг которого на бревнах сидят «ангелочки» и к ним примкнувшие «Цеппелины». Играют в две гитары. И искры, такие, в темное небо — фрррр!
— Наверное, имеет смысл еще палатками запастись, — сказал я. — Действительно, кто его знает, как дело обернется. Нужно всякие варианты предусмотреть. Где только это все взять…
— Могу спросить на кафедре археологии, — быстро предложила Ева. — У нас на складе есть и спальников куча, и палатки. И котлы, и все прочее. Сезон экспедиций чуть позже начинается, так что может и согласятся нам дать попользоваться временно. Ну, при условии, что мы это все вернем в целости.
— А еще есть варианты? — я посмотрел на Шемяку. — Артур, ты говоришь, что опытный турист. А где опытные туристы берут снарягу?
— У опытных она как раз-таки своя, — засмеялся Артур. — Да знаю, конечно! В пункт проката над ехать.
— А они разве не все еще закрылись? — Ева удивленно приподняла бровь. — У нас рядом с домом был один, мы там напрокат холодильник брали, когда наш сломался. Ну, я еще маленькая была.
— Это места знать надо, котятки! — хитро подмигнул Шемяка и встал. А отличная у него все-таки «берлога», вот что. Гараж явно был рассчитан на несколько грузовиков, но ему как-то удалось здесь так уютно все оформить. И даже кресла из старых покрышек тут смотрелись не мусорным творчеством, а в каком-то смысле даже высоким искусством. Хм, кажется я знаю, кого подпрячь заняться оформлением нашей будущей концертной площадки на базе цеха НЗМА, если там все выгорит. Я мысленно скрестил пальцы, подумав об этом.
— Вы как, молодежь, закончили со своими художествами? — спросил он.
— Можно, конечно, и еще что-нибудь нарисовать… — я посмотрел на пазик, нашими с Евой усилиями ставший похожим на безумное детище мира «Безумного Макса».
— У меня от запаха уже крыша едет, — сказала Ева.
— Тогда поехали! — Шемяка решительно шагнул к выходу. — Покажу вам одно место, где можно за маленькую денежку разжиться всякими интересными и нужными вещами!
Глава 15
— После светофора будет поворот во двор, и там сразу направо! — скомандовал Шемяка. Я выполнил маневр. — Давно водишь?
— Права получил пару месяцев назад, — ответих я.
— Хм, однако… — я поймал в зеркале заднего вида его удивленный взгляд. И со смехом подумал, что вот так шпионов и раскрывают. На мелочах. Если «ангелочкам» и прочим моим ровесникам было совершенно неочевидно, что новичок за рулем держится как-то иначе, то водила с многолетним стажем другого такого же нюхом чует. А за рулем практически подросток.
— Мой инструктор тоже сказал, что у меня хорошо получается, — усмехнулся я. — В каком-то смысле, я уникум.
— Да уж, — хмыкнул Шемяка. И покачал головой, когда я припарковался в кармане в торце обычной блочной пятиэтажки. Над крыльцом которой висела вывеска «Пункт проката». Кондовая такая, даже когда-то должна была светиться. А рядом с ней имелась пыльная треугольная табличка «Дом высокой культуры быта». Черт его знает, за какие-такие заслуги дома награждали этим знаком. И давал ли он когда-то какие-нибудь преференции своим жителям.
— Так, молодежь, объясняю диспозицию, — сказал Шемяка, протиснувшись между передними сиденьями. — Вера Павловна у нас крепкий орешек, так что предоставьте все мне, ясненько? Заходим, улыбаемся и молчим. Вы молчите, я говорю. Ясненько?
— Ясненько, — кивнул я. — Молчим и не вмешиваемся.
— Точно, — Шемяка выставил вверх палец.
Мы выбрались из машины, Шемяка придержал нас с Евой за плечи и первым забрался по ступенькам.
Крыльцо смотрелось изрядно запущенным. Ступеньки покоцанные, перила покрыты смесью облупленной краски и ржавчины. И парочка прутьев отломаны и выкручены штопором. Забавно. Я такие «спецэффекты» много раз видел. В подъездах и на внешних крылечках. Но как-то не задумывался о том, как и кто так делает. Так-то это не то, чтобы очень легко. Не получится походя споткнуться и закрутить вот эдак вот хитро металлическую полоску. Это надо специально стараться. Сначала отломать, потом выкрутить… Получается, что за каждой такой вот поломкой стоит какая-то история. Какая? Да хрен знает. Возможно, какой-то упитанный и могучий чувак, аки тать в очи, подбирался к перилам с ножовкой по металлу, отпиливал перила, а потом, тужась, скручивал их штопором. Типа, визитная карточка. Или, может, на этом крыльце сидела толпа расшалившихся подростков, которые наваливались всей толпой, чтобы…