— В-третьих, — продолжила список ученица, всеми силами бойкотируя обидное высказывание, — сами раскрыли истинное положение вещей, потеряв штаны в комнате леди Марет.

Профессор Роз отставил ногу в сторону и недоумённо осмотрел брючину по всей длине, а затем перевёл взгляд на Меральду, сморщившись в саркастичном непонимании.

— Пока я наводила никому не нужный марафет в будуаре, вы совокуплялись с фрейлиной королевы. Для этого вам необходима была свобода? Чтобы с лёгким сердцем задирать каждую юбку?

— Слушай, орешек, что-то ты как-то помешалась на одежде. Тебе платье не жмёт? Пойдём, помогу снять, — он ухватил девушку за запястье и потянул к мосту. Сначала она упиралась, но туфельки камеристки скользили по дорожке так непринуждённо, словно подошву щедро смазали маслом.

— Признайтесь, что притащили меня к ней только ради мимолётной утехи. Придворным плевать на то, как я выгляжу — никто и намёка не бросил. Они искренне радовались за такого негодяя, как вы.

— Искренне? — со смехом переспросил Алес и, хотя рядом не было ни души, понизил голос: — Знаешь, что должна была сделать Грисель, узнав о помолвке? Как минимум вырвать мои чудесные волосы.

— Так почему не вырвала? Вы просто морочите мне голову! — Меральда предприняла очередную попытку высвободить руку или хотя бы притормозить.

— Я тоже хотел бы это знать. Впрочем, как и все присутствующие. А пока мотивы неясны, они решили просто скопировать реакцию королевы, проявив удивительную толерантность и покладистость. Не обольщайся, крошка. Считай, тебе неслыханно повезло. Так что там за история с Марет? Я вроде не оставлял вас наедине.

— Разумеется, это же вам не терпелось уединиться с ней, — раздражённо буркнула девушка и с видимым удовольствием уцепилась за перила, как только они взошли на мост. — Я с места не сдвинусь, пока вы не объяснитесь.

Здесь вершина Хэндская переходила в пологий склон, укрытый курчавой травой, словно старым вытертым ковром. Синий купол переправы искажал цвета внизу — казалось, там колышется циановая поверхность воды, невероятно огромное озеро, выплеснутое небесами. Меральда поёжилась. Что, если там, внутри горы, копошатся ещё сотни непойманных тварей?

— Да я понятия не имею, о чём ты говоришь, — устало вздохнул Роз и подошёл вплотную, рассчитывая разогнуть её пальцы по одному. Освободившуюся ладошку она тут же пустила в дело: обхватила узкую часть ближайшей балясины и теперь держалась обеими руками, ещё крепче, чем прежде.

— А давайте я вам покажу? — едким тоном предложила студентка, спиной защищая стратегически важную часть перил.

— Тебе сколько лет? Десять? — возмутился мужчина, не сумев дотянуться до её цепких ручонок. А, получив в ответ лишь злобное пыхтение, ловко нащупал булавку за складками ткани и расстегнул.

— Что вы делаете? — после нескольких таких манипуляций, испугалась Меральда, наконец заметив, как неприлично расширилось декольте. Поскольку Алес только и ждал, когда она опрометчиво начнёт прикрывать вырез, то тут же наклонился и забросил девушку на плечо.

— Король всемогущий, вроде маленькая, а какая тяжёлая!

Естественно, стоило им перебраться на платформу гарнизона, профессору пришлось опустить свою неудобную ношу. Меральда сопротивлялась, вереща едва ли не громче архангельского свистка. Десятки солдат в чёрной и белой униформе устремили на парочку отрешённые взоры, а комиссар Хиг и вовсе будто из воздуха материализовался.

— Санви Хиг, безумно рад встрече! — как всегда преувеличенно, начал Роз. Проблема в том, что его методика срабатывала исключительно на женщинах. Глаза комиссара сузились, и без того казавшиеся крошечными на одутловатом лице. Алес даже ухом не повёл, беззастенчиво продолжив: — Вот, практикуюсь носить будущую жену на руках!

— Не очень-то получается, — с утвердительной интонацией ответил мужчина. — Леди, у вас всё в порядке?

Меральда взглянула на жениха исподлобья, с трудом сдерживаясь, чтобы не заложить нахала. Но вовремя вспомнила, что члены гарнизона любые заявления принимают всерьёз. В зависимости от её слов, Алесу Розу грозил крупный штраф или два изнурительных года на рудниках.

— В порядке, спасибо, — пискнула девушка и на всякий случай взяла профессора под локоть, одновременно зажимая предплечьем широкий лиф.

— Комиссар, пустите на постой? Всего на одну ночь.

— Только смазливых девиц мне в казарме не хватало. Во дворце полно свободных комнат, а в третьей горизонтали по две гостиницы на платформу.

— Но вы же понимаете, что химеры не просто так оказались в моей конюшне? — зашёл с козырей Роз. — И это место — единственное, где я гарантированно доживу до утра.

— Мне бы вашу уверенность, — Хиг недовольно прицокнул языком. — Можете разместиться в здании центрального комиссариата, постовой укажет незанятые спальни. Но вы меня переоцениваете, если считаете, будто я раскрою это дело до зари.

Меральда проспала всего три часа, прежде чем её разбудил неясный стук, донёсшийся из коридора. Накануне ей посчастливилось вымыться в общей душевой под чуткой охраной профессора Роза, стереть разводы от туши и расправиться с шапкой волос, напоминающей соцветие вызревшего одуванчика. Ложиться в разных комнатах Алес категорически отказался. Приволок матрас, одеяло и подушку, уложив всё это добро под немыслимым относительно стен углом. Узкая каморка предполагала наличие лишь одного жильца. Открывать своё развинченное сознание он тоже не спешил, но на вопросы отвечал убедительно, хоть Меральда и не поверила ни единому его слову. Трансляции казней, с завидной регулярностью гуляющие по браслетам учеников Солазурского университета, записаны Алесом Розом. Девушка удалила их, перед тем, как сдаться архангелам, но хорошо помнила чувства первоисточника. Патологическая ненависть, заразная, словно оспа, выжигала нутро праведным огнём. Она и раньше знала, что братья испытывают обоюдную неприязнь, но не подозревала, как глубоко уходит её илистое дно. Алес не просто презирал герцога или желал ему смерти, он хотел, чтобы тот никогда не существовал. Чтобы лицо, между прочим, так похожее на его собственное, стёрлось из потока времени, выцвело, растворилось в небытии. Чтобы само мироздание забыло о существовании Тобиэла Хари, словно обладало самой обычной человеческой памятью. Что же такого сотворил главный комиссар, кроме того, что стал идеальным винтиком правосудия? Было бы нечестно обвинять человека в служении системе, пока сам учишь других тому же. Неправильно и двулично. Именно так, как чаще всего ведёт себя профессор Роз. Он сказал, что поделился с народом своим законным мнением, братец слишком высокомерен и глуп для звания комиссара, а людям не помешает увидеть его подлинную суть. Очередная жалкая отговорка.

Свесив ноги с постели, Меральда аккуратно нащупала в темноте пустующий матрас. Алес обещал взять её на беседу с Азесином Бравиати и снова нарушил клятву, удрав в одиночку. Лекарю нужно было время, чтобы прийти в себя после церемонии. До объяснений Роз не снизошёл, демонстративно укрывшись одеялом с головой. Девушка тихонько подобралась к двери и, молясь, чтобы та не скрипнула, повернула ручку. Из коридора просочился свет флюорита, расчертив её лицо тонкой голубоватой линией. Она только и успела заметить, как плавно прикрывается створка через комнату от неё. Выгляни студентка мгновением раньше и, вероятно, встретила бы недовольный взгляд своего во всех смыслах лживого наречённого. Выскользнув из спальни, она на цыпочках прошла по дощатому полу и прижалась спиной к стене прямо у входа. Между косяком и полотном двери осталась крошечная щёлка, достаточная, чтобы разобрать диалог двух мужчин.

— И как часто меня теперь будут называть убийцей? — надломленным голосом спросил лекарь. От его тона девушку бросило в дрожь. Или это по-ночному прохладный воздух забрался под рубашку?

— Остынь. Я просто пытаюсь понять, почему ты не дал ей сантегран.

— Он хорош при обработке ран. Никому не рекомендую принимать камни внутрь.