— В чём дело, братец? Не хочется становиться дядей Тоби?

Меральда выдохнула. Роз не только не потерял дар речи, но и быстро сориентировался, а значит, видел тихого наблюдателя и сообразил, что девушка просто притворяется. Однако до его криводушия ученице было ещё далеко.

— Забавно. Сегодня утром твоя невеста признавалась в любви Хотису Вертигальду из Солазура, а теперь стоит тут и самозабвенно облизывает твоё лицо.

К чести Алеса, он не обратил к студентке вопрошающий взор. Она и так едва дышала, выудив озвученный эпизод из воображаемого хрустального ящичка, в котором хранила всё то, о чём мечтала забыть.

— Да, она у меня ещё та артистка, хоть и жуткая скромница, — профессор небрежным жестом притянул девушку за плечи. — Так нам удалось усилить вау-эффект? Ты удивлён? Честно говоря, потратил уйму времени, убеждая Меральду, что парень точно ничего не услышит.

Так профессор знал о состоянии Хотиса и ничего не сказал? И что это было — последствия травмы или с обвиняемыми что-то делали в Каструм-Маре? Мог ли Хотис согласиться на чтение памяти идеографом? Может, его принудили? Но в таком случае студента отпустили бы, а не повезли на суд. Бестолковый агроном никогда не интересовался книгами, а также имел достаточно средств и ума, чтобы не продавать собственную жизнь под видом заказной кражи. Будь у неё даже капелька сомнения в невиновности друга, её бы здесь не было. Меральда нипочём не полюбила бы человека, хоть сколько-нибудь способного на лицемерие. По крайней мере, та Меральда, которая ещё не целовала постороннего мужчину, чтобы уверить комиссара в своей лживой искренности. Теперь это она лицемерка, и никакие благовидные причины не отменят сделанного.

Тем временем герцог Хари так пристально рассматривал её лицо, что ученица испугалась — вдруг он умеет читать мысли?

— Действительно, неловко бы вышло, — бесстрастно изрёк глава гарнизона, не сводя глаз с притихшей невесты. — Ты уже познакомился с госпожой Каллепс и её очаровательными дочерьми? Келионора собирается поступать в Академию, набор закрывается уже через две луны.

— Как раз обсуждали способы добраться до Хаза и не привести за собой стайку новорождённых химер. В последнее время эти твари испытывают необъяснимую тягу ко всему, что принадлежит мне, — профессор ободряюще сжал плечо девушки. Она дышала шумно и коротко. Казалось, в огромном помещении не хватает кислорода, чтобы заполнить лёгкие целиком.

— Мир до простого логичен, так что у всего есть объяснение. Не заставляй меня задумываться, для чего тебе распространять трансляции с исполнения приговоров, да ещё и такие пафосные. Я не хочу знать, куда поскачет Бесстрашный, если надеть на него шоры. И мне не следует размышлять, зачем тебе нужна эта девочка. Будь благоразумен, братец: перестань меня искушать.

Комиссар не смотрел на Алеса, но и Меральду уже не видел. Потерял фокус, утратил зрение, провалился во тьму, существующую лишь внутри его головы. Роз молчал и даже его фирменной ухмылке никак не удавалось пробиться сквозь смятение. Студентка справилась с паникой и втянула столько воздуха, что смогла ответить за них двоих:

— На что вы намекаете, комиссар? Это обвинение или высокопоставленный чиновник сыплет пустыми угрозами? Ну так знайте — мне очень не нравится, когда кто-то угрожает моей семье.

Герцог неожиданно рассмеялся, совсем тихо и слегка закусив губу, словно стыдился этой непрошеной улыбки, искры жизни, способной сжечь деревянную куклу дотла, если достаточно разгорится.

— Так он уже член вашей семьи? Как мило. Помните, я советовал вам внимательнее подходить к выбору друзей? Полагаю, стоило уточнить, что-то же самое касается и женихов. Слепая привязанность сродни скитаниям в тумане, ученица Каллепс. Не будьте дурой, не отворачивайтесь от маяка, отчаянно светящего прямо вам в лицо.

— Что может знать о нежных привязанностях цепной пёс короля? Мне не нужны ваши советы, комиссар, — холодно бросила девушка, окончательно взяв себя в руки. Она защищала вовсе не Алеса Роза — какое ей дело до этого наглого проходимца? Интрижка, которую всё это время плёл профессор криминалистики, очевидно, провалилась. Напрасно он считал себя самым умным и таким неуловимым, раз даже слепец Хари что-то заподозрил. В первую очередь герцогу не следовало упоминать её маму и сестёр. Желая подобным образом запугать Меральду, он, сам того не ведая, пробудил в ней бесстрашного воина.

— Справедливо, — легко согласился Тобиэл Хари, тем не менее продолжая бессильно ухмыляться. — У хорошего архангела не бывает иных привязанностей, кроме любви к закону. Думаю, из Иши Алрата выйдет идеальный солдат.

— Он не станет надевать белый мундир. Гарнизон убил его сестру. Вы убили его сестру! — словно уговаривая саму себя, взъярилась ученица. Ей не давал покоя крошечный кивок, которым мальчик одарил комиссара вместо прощания. Свидетелей было семеро: Брид Хемпел покончил с собой, Ван Орисо сошёл с ума, Том Мот обзавёлся суженой, Иона Флетчберг согласилась работать на гарнизон, Хотиса Вертигальда обвинили в краже, а саму Меральду попытались отравить скверной. Только юного Иши Алрата вот так запросто выпустили из Миража. Возможно, для того, чтобы через пару лет он вернулся в числе абитуриентов Школы. У мальчика не осталось семьи, а опекун едва ли вызывал светлые чувства, лишь настойчивое желание сбежать. Сухощавый, с жилистыми руками, тёмной от солнца кожей и выгоревшими вихрами, подросток наверняка трудился на сборе хлопка изо дня в день, с утра и до вечера. На фоне жарких плантаций, липких и грязных, работа архангелов выглядела не такой уж кошмарной, в чём-то даже привлекательной. Всё это казалось настолько похожим на правду, что девушке хотелось вцепиться в непроницаемую физиономию герцога и, вероятно, обломать ногти о гипс, из которого она была вылеплена.

— Спасибо за поздравления, герцог Хари. Будем рады видеть вас на церемонии бракосочетания в качестве почётного гостя, — Алес, наконец, вышел из оцепенения и своей репликой уберёг невесту от высшей меры наказания по пятнадцатому пункту первого указа пятой части Кодекса Мистолии, нападение на должностное лицо при исполнении. Уже во второй раз. Тобиэл почтительно склонил голову, развернулся на пятках и помаршировал к выходу. За одной из створок притаилась горничная — её искажённый силуэт и прямоугольник ведра рядом легко угадывались сквозь узорчатый триплекс.

— Переночуем в казармах, — напряжённо выдал профессор, разглядывая удаляющуюся спину комиссара. — И ни слова, пока не покинем дворец.

Меральда тоже смотрела, как Хари марионеточными движениями направляется к двери. И думала, что принцесса Аптера не могла стать причиной раздора между братьями. Герцог Севера совершенно точно ничего не знал о любви.

— Что, сложно было предупредить? Алес, я надралась и случайно крикнула о своих чувствах на весь экспресс. Одна фраза и мне не пришлось бы сочинять отговорку на ходу, к тому же такую жалкую, — незлобиво проворчал Роз, тем самым поставив точку в эпохе молчания. У Меральды скопилось так много вопросов, что время превратилось в резину, а каждый шаг длился утомительную микровечность, словно они шли уставной походкой архангелов. Девушка неоднократно пробовала подключиться к браслету профессора, но он бессовестно игнорировал эти попытки. Скорее всего, разговор с братом выбил Алеса из колеи. Сильные эмоции имели дурную привычку просачиваться в трансляции, как дождевая вода через плохо просмоленную крышу.

В результате замечание спутника сработало как подначка, и Меральда Каллепс взорвалась.

— Начните с себя, Алес, — ядовито процедила она, останавливаясь на сияющей переливами тропинке. — Во-первых, вы не потрудились сообщить, что планируете назваться моим женихом. Во-вторых, пообещали, что я смогу увидеться с Хотисом…

— Так увиделась же, в чём проблема? — нахально перебил её мужчина, скрещивая руки на груди. — Не припомню, чтобы говорил, будто он тоже тебя увидит. Или ты думала, преступника будут перевозить в ясном уме? Чему вас учат в Университете, если ты, кроме законодательства, ни зерна не знаешь?