— Иши, твоя сестра носила синк? — она надеялась, что говорит достаточно тихо, чтобы комиссар не услышал.

— Конечно. А кто его не носит? — удивился мальчишка. В этом и была проблема — в невозможности обходиться без нейроинтерфейса. Им платили, на нём учились и следили за временем, с его помощью смотрели фильмы, слушали музыку и обменивались впечатлениями. Аделари Алрат была студенткой Академии, криптографом в перспективе. Без браслета она не смогла бы элементарно лечь спать и не опоздать к началу занятий.

Меральда нашла в себе силы улыбнуться.

— Все носят. Иногда я болтаю всякие глупости. Смотри-ка, мой рот опять открывается против моей воли! — она в притворной панике накрыла лицо ладошкой и пробубнила, — Я стану охотником и обязательно поймаю единорога, чтобы потом он каждое утро приносил мне радужные пироги!

Вопреки ожиданиям, мальчик насупился и недовольно изогнул губы.

— Не нужно кривляться.

Меральда вздохнула. Подобное ребячество всегда смешило её младших сестёр и соседскую детвору.

— Можешь рассказать ещё что-нибудь о маме? Она здорово вышивала, — девушка кивнула на кусочек ткани, который тот всё ещё сжимал в руке.

— Ну да. Она работала на текстильной фабрике. В Нитях все там работают.

В Меральду словно трезубцем ткнули. Она искала связь между двумя исчезнувшими женщинами, но совершенно игнорировала то, что плавало на поверхности. Они обе были родом из Нитей. Но что такого особенного в этом городе? Хлопковые плантации, прядильни, мануфактуры, частные ателье и бесперебойная скупка шкур. Слишком странно для совпадения и слишком мало, чтобы установить закономерность. Девушке казалось, что её голова взорвётся от бесконечных вопросов. Но задать себе самый главный она не решалась: имеют ли кражи вообще какое-либо отношение к исчезновениям профессора криптографии и простой швеи, с промежутком в двенадцать лет? Аделари могли подставить так же, как Хотиса. Отдать последнюю вещь своей матери, понимая, что тебе грозит неминуемая казнь — не такой уж зазорный и бессмысленный поступок. Особенно если она знала об увечьях Азесина Бравиати, предпочитающего красный всем остальным цветам.

Экспресс ощутимо набрал скорость. Платформа проносилась над пастбищами, фермами и небольшими поселениями. Места обитания людей, задолго до приближения, выдавали чёрные башни, упирающиеся невидимыми вершинами в небо. В городах атмосферные конденсаторы терялись на фоне высотных домов и причудливой архитектуры, но здесь, на открытой местности, казались уродливыми жирными мазками, портившими пейзаж. Обогнув предгорье, они снова устремились на север. Мареград находился на рубеже, точно как и Мираж. По сути, их разделяли только отвесные скалы и, если бы не туман, из восточных окон Каструм-Мара можно было бы разглядеть длинные улицы кварцевой столицы Мистолии. Вдоль рубежа тянулись залежи песка и, опустошив один карьер, жители тут же приступали к разработке следующего. Гигантские многоуровневые ямы позже засыпали плодородной почвой. Именно поэтому, пока одна половина города имела унылый вид на бесконечные серые барханы, западная часть любовалась чудесными виноградниками. Улиц было всего три. Фабрики и общежития для рабочих стояли на передовой, словно отделяли жилые кварталы от промышленных. Выстроенные в ряд башни изгибались макушками к рубежу, напоминая мрачный каскад отражений извечной чёрной радуги. Обилие конденсаторов объяснялось не только близостью тумана, но и производственной необходимостью. Из песка вымывали соль, которая сама по себе являлась ценным ресурсом, а не просто мешала изготовлению стекла. Перед ними пролетел целый караван, вероятно, перевозивший товары в центральные города королевства. Пассажирские экспрессы редко насчитывали больше одного вагона.

Пыльный, горячий воздух с непривычки резал глаза и царапал горло. Перед выходом Меральда бросила последний взгляд в хвост салона, но так и не получила заветный знак. Хотис не шевелился, хотя сидел неестественно прямо, на добрых полголовы возвышаясь над стражником. Насколько она могла видеть с середины вагона, студент не спал. Архангелы, располагавшиеся у прохода, уже высыпались на перрон, вместе с комиссаром Хари. Руки девушки были заняты вещами, по крайней мере, именно этим она оправдывала своё нежелание прикасаться к Азесину Бравиати. И ещё тем, что она прощалась не по-настоящему, рассчитывая нагнать военных в Хэндскае.

— Лекарь, — неуверенно позвала она, бросая короткие взгляды в совсем другом направлении, будто её голос непременно должен был растормошить Хотиса. Он нисколько её не замечал. — Мне очень жаль.

Мужчина в красном ничего не ответил, но и не облил явным презрением. Скорее, смесью снисходительности, терпения и почти эпического спокойствия. Кивнул одними ресницами, желая девушке то ли счастливого пути, то ли счастливой жизни. Лучше бы упрекнул её, накричал, вытолкал взашей, во всеуслышанье отвергая эти скупые извинения. Она не заслуживала поблажек, хотя бы потому, что в глубине души надеялась облегчить свои терзания, а не его. В дневном свете необычный шрам на его виске отливал синевой и заметно выступал над поверхностью кожи плотным, узловатым крестом.

Меральда сошла вслед за Иши. Отряд гарнизона создал своим присутствием своеобразный вакуум — прохожие старались обходить их, несмотря на узкость площадки. Тем не менее холёная дама в неприлично тесном платье сердито зацокала каблучками, направляясь прямо к ним. По тому, как подросток судорожно начал прятать платок за пазуху, Меральда поняла, что это и есть его опекун. Неожиданно для себя, девушка бросила свёртки на заметённую песком платформу и крепко обняла мальчика. Его руки безвольно повисли вдоль тела, так и не обхватив её в ответ. Женщину не было видно из-за спин архангелов, но она нетерпеливо и достаточно громко притопывала туфелькой.

— Подожди. Я поговорю с ней, тебе нужно в здравницу. Я же обещал, — Иши Алрат робко повёл плечами, проверяя объятия на прочность.

— Не волнуйся. У меня тоже есть встречающий, — она отодвинулась и взлохматила его чёлку. — Перестань прятать глаза, они очень красивые.

Мальчишка кивнул, совсем по-взрослому, по-мужски, а затем обменялся такими же многозначительными кивками с герцогом. Стоило конвою расступиться, опекун схватила подростка за запястье — своей стремительностью движение ярко напомнило бросок кобры. И, чертыхаясь, как заправский сапожник, поволокла того прочь.

Меральда хотела присесть, чтобы собрать разлетевшиеся по перрону вещи, но не смогла удержать равновесия и упала на колени. Платью, многократно заплёванному желчью, уже ничего не грозило, поэтому она сделала вид, будто так и планировала. Как только белые мундиры перестали загораживать проход, на неё хлынул нескончаемый поток людей, взбивающих подошвами облака едкой пыли.

— Не ищите проблем, ученица. Возвращайтесь в Солазур, — тихо напутствовал комиссар, прежде чем развернуться на деревянных ногах и скрыться в салоне экспресса. Что это значило? Он всё-таки исхитрился считать подложные записи с её браслета? Девушка ускорилась, пока сменную одежду и её саму не затоптали прохожие. Взвесь песка оседала во рту и неприятно скрипела на зубах. Пустой живот сводило от приступов кашля. Вот так, ползающей на четвереньках, её и застал Алес Роз.

— Думал, они уже никогда не уедут, — ворчливо высказался профессор, отряхивая чехол с пошитым на заказ платьем. На нём были сапоги без голенища, поэтому тёмные брюки по нижней кромке приобрели белёсый оттенок. — Хреново выглядишь, — прокомментировал он её состояние и только потом догадался помочь спутнице подняться.

— Беспокоитесь о своём имидже? — огрызнулась девушка, даже не пытаясь счистить грязь с юбки. Чувствовала она себя так же, как, по словам Роза, выглядела. Погода стояла по-настоящему жаркая, но её всё равно знобило. Раскалённый ветер не приносил облегчения ни ей, ни всем тем, кто изнывал от жары. Мужчина критически осмотрел её наряд, принюхался и хмыкнул.

— Похоже, кто-то шарился в моём буфете.