Чистый и искренней смех, с лёгкой хрипотцой, не дал вожаку договорить. И вроде, даже по-доброму смеялся невидимый Андрею человек, но оборотни отступили ещё на шаг, а Андрей, наконец, понял какая странность не давала ему покоя — Чувство не предупредило о приближении сильного Знающего. Кого же так опасается стая?

— Хозяин гор! — выделил второе слово голос, в котором ещё слышался смех. — А вы в горах, киски. Здесь везде его владения! Но мы сами разберёмся. Я свои дела в этих местах закончил, домой собираюсь. Вот, решил прибраться, перед уходом. Вникаете?

Стая вновь попятилась, неотрывно глядя вверх. А потом, Андрей и сам увидел человека, плавно опускающегося на землю, будто на невидимых крыльях.

Вожак решил действовать — он с места прыгнул вперёд. Андрей еле сумел уловить это движение, настолько оно было быстрым. Казалось, никто не способен среагировать на такое, но произошло невероятное. Со звуком разбивающегося вдребезги стекла, фигура незнакомца взорвалась яркой вспышкой, ослепляя всех присутствующих. Несколько секунд стихийник видел происходящее смутно, зато отчётливо почувствовал странное колебание... пространства?.. и услышал истошные вопли оборотней, переходящие в глухие стоны и вскрики. И тут же, проснулось Чувство, сообщившее, что рядом находится Знающий невиданной ранее Андреем Силы.

Наконец, зрение вернулось. А расстановка сил, тем временем, изменилась кардинально. — Вожак стоял на коленях, лицом к их группе. Его окутывала еле заметная дымка, а тело было вытянуто и напряжено, как струна. Голова вздёрнута вверх и только бегающие зрачки свидетельствовали, что он жив. Рядом с ним, спиной к Андрею, стоял человек в потрёпанных тёмно-серых штанах, куртке и берцах. Сзади, почти горизонтально, к его ремню были приторочены здоровенные ножны, а рядом — кобура, из которой выглядывала рукоять, похожая на револьверную.

Андрей перевёл взгляд туда, куда смотрел их, хотелось бы, спаситель. — Остальные оборотни лежали на земле, накрытые полупрозрачным тёмным куполом, на стенках которого изредка появлялись уродливые тени, словно явившиеся из ночных кошмаров. Пленники жуткого "колпака" сбились в кучу, видимо, опасаясь приближаться к его границам. До купола было метром пятнадцать, но даже отсюда Андрей ощутил отголоски необъяснимого парализующего страха.

— Лежите смирно, перевёртыши! — произнёс человек, которого Андрей уже боялся сильнее, чем стаю до этого. — Я слышу ваши намерения и карать буду раньше, чем вы дёрнетесь.

Он повернулся к вожаку оборотней и наклонился немного, заглядывая тому в глаза.

— То, что вы воровали у местных скот, меня не волнует. Я спрошу о другом. Убивали людей? Угу, убивали.

«Он ещё и эмпат», — понял Андрей, а допрос продолжался.

— Насиловали? Да-а-а. Грабили? Естественно. Судят вас пусть загубленные вами души, а я лишь исполню их приговор.

Он уверенным движением выхватил недлинный чёрный нож, который, был на поясе чуть спереди, и вонзил блеснувшее серебром лезвие в основание шеи вожака. Тело оборотня стало усыхать, на глазах превращаясь в мумию, а затем, уже мертвым, завалилось на бок. С ужасом, Андрей увидел как вокруг неизвестного Знающего, прямо из воздуха, материализуются, четыре человеческие фигуры, похожие на силуэты за запотевшим стеклом душевой кабинки, только насыщенного тёмно-серого цвета.

Андрей уже не пытался определить вид, к которому принадлежит этот Знающий — маг, чернокнижник, колдун, ведьмак — не важно. Главное, чтобы его, Андрея, группа ушла сегодня отсюда без потерь.

Страшный серый человек толкнул то, что раньше было вожаком стаи, переворачивая его лицом к остальным оборотням, которые явно пребывали в шоке. Его тело начал окутывать туман, в котором вспыхивали разряды, похожие на электрические.

«Как грозовое облако», — подумал Андрей.

Купол с уродливыми тенями, вдруг, исчез.

— Не убивать! — спокойно произнёс Серый.

Оборотни бросились врассыпную, но четверо призванных не то духов, не то демонов играючи догоняли их, пинками и тычками сгоняя в кучу, как баранов. Некоторые оборотни пытались сопротивляться, за что получали более жёсткие удары, после которых уже не спешили подниматься.

— Хватит! — бросил Серый.

Его слуги тут же отступили и замерли вокруг поскуливающих от страха и боли перевёртышей.

— Чего скулите? — спросил Серый, без насмешки, серьёзно. — За дела ваши и кара. Вы же — убивали безвинных и беззащитных.

Говоря это, он неспеша пошел на оборотней. Девушка — Андрей вспомнил, что Серый назвал её Леной — бросилась ему навстречу, но это не было атакой. Раньше, чем одна из Теней настигла её, Лена рухнула на колени, протягивая руки вперёд, ладонями вверх — жест известный всем Знающим и означающий мирные намерения. Подскочившая Тень схватила девушку за волосы, а Серый остановился. Лена же, не пытаясь вырваться, заговорила — быстро, сбивчиво, с отчаянной решимостью:

— Тогда наказывай за реальные дела! Ты — эмпат, значит, увидишь, что я не вру. Я убила однажды — он заставил. И Диму, и Бека, и Даврона тоже. И новеньких из Пятой заставил бы на днях. Что нам было делать? Два года, как бешеных собак, нас гоняют по этим прокля́тым горам. В городе — смерть. От этого убежишь, если не догонит и не прибьёт, а дальше куда? Как только узнали, что за такими как мы больше не охотятся, Бек и Никита сказали ему, что возвращаются в город. Он им шеи перегрыз — совсем озверел, в последнее время. Он каждого заставил хотя бы одного из местных убить — чтобы боялись сдаваться конторским. Теперь, давай — наказывай, если заслужила!

Серый сделал ещё пару шагов к девушке и произнёс:

— Один такую толпу держал в страхе? Начала откровенничать, договаривай до конца!

Лена молчала, на её лице отразились замешательство и страх. Серый перевёл взгляд на остальных членов стаи, будто сканируя их по одному. Двое оборотней, что активно поддакивали вожаку, когда он глумился над группой Андрея, прыгнули одновременно — один скачками устремился в сторону ущелья, а второй — кинулся на Серого.

— Замри!

От Серого разошлась волна искажений и мир замер. Сперва именно так почудилось Андрею — словно кто-то поставил жизнь на паузу. Будто сам воздух обрёл твердость — даже движение глаз давалось с трудом, а воздух отказывался поступать в лёгкие. Краем глаза он отметил, что вдалеке пролетает птица, значит, чем дальше от Серого, тем слабее эффект этих чудовищной силы чар. Стая оборотней — застыла статуями. Тот, что прыгнул на Серого, завис прямо в прыжке, как муха в янтаре. Замерли и четыре Тени, но не их хозяин. Он двигался без малейшего сопротивления, выхватывая из кобуры внушительного вида револьвер и направляя его в оскаленное лицо атакующего его перевёртыша.

Как сквозь вату в ушах, Андрей услышал раскаты далёкого грома. Перед Серым появились снопы искр и молний, которые тоже застыли. А затем, мир снова ожил. Ближайшего оборотня крутануло в воздухе и он рухнул, почти обезглавленный, дёргаясь в конвульсиях. Второй снаряд из чудо-пушки, настоящим огненно-электрическим смерчем, снёс убегающего оборотня. Его дымящееся тело покатилось по земле и замерло без движения.

Андрея качнуло и, на мгновение, он потерял себя в пространстве, отчего пришлось опуститься на колено, чтобы не упасть. Он скользнул расфокусированным взглядом по своим ребятам — все ощущали примерно то же самое, даже самый стойкий из них — Мухитдин — согнулся, упёршись руками в колени, и тряс головой. Серый стоял там же, револьвер опущен вниз, из дула струится дымок. Лена и остальные оборотни также оставались на своих местах, схватившись за головы — им, очевидно, досталось сильнее.

— За остальных ручаешься? — Серый обратился к Лене, как ни в чём не бывало.

Девушка явно ещё не до конца пришла в себя, но смогла поднять голову и ответить:

— Да. Мы хотим... жить нормально... по-человечески.

— Больше не забывайте, что вы — люди, — ответил ей Серый.

Он убрал револьвер в кобуру, а нож сунул в ножны. Тени поблекли, став почти невидимыми. А Серый, по очереди, подошёл к трём трупам и испепелил их. Впервые, Андрей смог разглядеть как тот творит свои чары. — Его аура тускло вспыхивала, по ней пробегали еле уловимые символы, вроде рун, и весь свет, как вода, скапливался в одну точку — на ладони чародея. Небрежный жест — так воду стряхивают с пальцев — и на труп падает светящаяся серая "капля", на лету разворачиваясь в какой-то узор.— Всё действо занимает секунду и вот уже тело, на глазах, превращается в горстку золы.