Принялись чародеи с Иваном совет держать, как Моревну обезвредить, да так, чтобы Кощей не пострадал. Ну чисто спецназ к освобождению заложника готовится.

Вот только не складывался у них надежный план, все провальные выходили. И так прикидывали, и эдак. По всему выходило, при любом раскладе Моревна успеет первой, и Кощею не жить.

- Вот если бы Чернобог понял, что перед ним опасная самозванка, и потихоньку стрелу у нее забрал, - размечтался Коршун.

- Сдается мне, знает он, - с непривычно серьезным видом произнес Сокол. - не хотел говорить при Маре, да только Моревна к нему с поцелуями полезла. А он как отпрянет! Будто от змеи ядовитой шарахнулся.

Сказал, а сам на Ивана покосился - как он на вольности бывшей жены отреагирует. Но Иван к Марье поостыл, смерть отличный лекарь, от дурости да наваждений исцеляет на раз.

- Просто он знает, что поцелуи его для меня смертельны, - ответила я Соколу, а у самой в душе закипело. Вот стерва! Моего жениха?! Доберусь, все космы повыдергаю гадине!

- Тем паче должен что-то заподозрить, - заметил на это Коршун. - Если знает, что сама рисковать не станешь.

И то верно. Сердце забилось в тревоге. Он понял? Догадался? Раскусил коварный план Моревны?

Ведь она не я. Точь-в-точь поведение не подделаешь. Заметит ли Кощеюшка подмену? Ведь однажды он нас уже перепутал. Но тогда он не знал, что девушек две, ему и в голову не пришло искать какие-то там различия. Сейчас всё иначе.

А если заметит, что сделает? И не станет ли раскрытие Моревны для него роковым?

И тут я заметила краем глаза черное пятно в зелени одной из крон с той стороны от нашего военного совета, куда лежал прямой путь к замку Кощея. Присмотрелась - а там на ветке дерева знакомец сидит, черный ворон. Он и в лесу меня нашел, шпион заинтересованного в иномирянке бога!

- Купала здесь! - воскликнула я, обращая на чёрную птицу внимание остальных. - Или его посланник, не знаю точно!

Ворон недовольно каркнул, а чародеи с Иваном развернулись к тому дереву и уставились на пернатого засланца.

- Купала солнечный бог, ворон не может быть его посланником, - возразил Орёл, не сводя взгляда с мрачной птицы. - Ворон - один из обликов совсем другого бога...

- Но ведь этот ворон то и дело появлялся рядом со мной, - растерялась я. Неужели ошиблась, и это всё же разные птицы, случайным образом встретившиеся на моем пути?

- Появлялся? - уточнил дотошный Орел. - Или всё время был рядом?

Удивиться вопросу я не успела.

Ворон вдруг спорхнул с ветки, взмахнул несколько раз огромными крылами и слетел вниз. Но ударяться оземь по примеру побратимов-чародеев не стал, обернулся еще в полете, и на землю мягко и ловко опустился... Кощей.

Глаза меня, должно быть, обманывают... Ворон, мой благодарный зритель, осторожная черная птица, появлявшаяся, лишь когда поблизости не наблюдалось зловещего хозяина замка - и есть сам Кощей?

Хотя... Если задуматься, если собрать воедино все ниточки кружевной ткани моих сказочных приключений, проанализировать каждый случай явления в них ворона, начинаешь удивляться, как не догадалась раньше.

В деревне он приземлился на забор у дома игоши не потому, что следил за мной по наущению неведомого на тот момент бога. Кощей сам говорил, он пришел, ощутив откат от нарушения пленницей границы тысячи шагов. Он лишь не стал уточнять, что появился там гораздо раньше, чем я думала, быстро прилетев на крыльях по воздуху. И только потом, когда мне потребовалась помощь бога смерти в деле с игошей, принял привычный облик чародея и вошел в дом.

А лесавки-то его почти сразу признали, назвали по имени. Тому самому, из загадок Полуденницы. Выходит, именно Кощей меня, няню поневоле, спас от чересчур активных и безжалостных детишек. Отвлек их, увел за собой вглубь леса, а после вернулся, как ни в чем не бывало, будто и не он то был.

Ох, уж конспиратор! Вот откуда ему знаком мой голос, благодаря которому Кощей нашел меня в западне Лешего. Ещё бы! Как не узнать, когда он переслушал в исполнении Марьи Никольской весь репертуар вокального ансамбля из иного мира и десятки песен сверх того!

И ведь каков хитрец. Когда говорила с ним о вороне, даже словом не обмолвился, что это он и есть. А ведь скажи он, насколько спокойнее стала бы моя душа, перестала бы я видеть в чудесной птице шпиона и засланца таинственного бога.

Если Купала и следит за отмеченной им девушкой, то каким-то иным способом.

Все эти мысли промелькнули в моей голове, пока я в остолбенении смотрела на шагающего ко мне Кощея. А отмерев, бросилась ему навстречу. Чувство облегчения и радости наполняли душу. Живой! Не обманулся! Не отпущу! Мой Кощеюшка, не отдам тебя никому, никакой врагине на растерзание. Руки ей оторву, если потянет их к чужому суженому, стрелу ту ей самой в сердце воткну!

Влетела я в объятия родные, желанные, прижалась щекой к обтянутой прохладной кольчугой груди и чуть не разревелась у всех на глазах. Да и не всё ли равно, сколько свидетелей у нашей встречи, когда сердце прежде разрывалось в беспокойстве и страхе, а теперь поет от счастья?

Вот и Кощей не стал тушеваться, прижал к себе покрепче, коснулся губами у краешка моих губ. На больший поцелуй не решился, поостерегся, хотя желал того не меньше моего, я видела это по бушующему в глубине зрачков любимого пламени.

- Приветствую честную компанию, - произнес он, поверх моей головы глядя на чародеев. - И не очень честную, - взгляд Кощея скользнул по Ивану, и это единственное внимание, коим он удостоил бывшего врага. Видимо, Кощей услышал из нашего разговора достаточно, чтобы сделать выводы относительно того, чью сторону принял царевич.

- Приветствуем тебя, великий Черный Бог, владыка царства мертвых, повелитель тьмы и зимы, - выдвинулся, заговорил за всех по праву старшего Орёл. - Мы рады видеть Чернобога в здравии и печалимся той участи, что постигла его из-за козней потерявшей истинный путь колдуньи. Мы, могучие чародеи Руси, готовы служить тебе верой и правдой, как и иным богам.

- После возвращения в замок, - сказал-пояснил Кощей, продолжая меня обнимать, - Моревна просила проводить ее в опочивальню, сказавшись усталой, и вышла совсем недавно. А выйдя, удивила и смутила непривычными повадками. Уж больно бойкой и прыткой вдруг стала моя скромная Мара. Да и мне сделалось не по себе, когда на нее внимательнее посмотрел, в глаза ее чужие, хитрые. Понял, что из леса не ту забрал. Хотел уже к ответу ее призвать, но тут почуял, как в мой морозный купол бьется Сокол. Решил поначалу за ним последовать, особенно когда понял, что летит он в сторону леса. Как чуял, что приведет меня к Маре. Отвлек внимание колдуньи, обернулся вороном и тайно направился вслед за Соколом. А он тут, гляжу, не один, целая компания подобралась, совет держит, как мне помочь. Благодарю вас за это.

- Повезло, что не успел Моревне свою осведомленность выдать, - заметил Коршун. - Порешила бы она тебя, Чернобог, в тот же час, как осознала, что план ее стать женой Смерти провалился.

- У нее смерть твоя, Кощей, - подтвердила я слова чародея, прижавшись к любимому сильнее.

- Знаю, - произнес Кощей. От его дыхания в моих волосах будто мурашки забегали. - У нее смерть все эти годы была. К счастью, до сих пор Моревна думала, что стрела та лишь ключ от силы бога. Однако ваш военный совет мне показал, что это больше не так. Надо же было ей узнать об истинном предназначении стрелы именно теперь...

- Что нам делать, Кощей? - прошептала я. - Как злодейку обезвредить?

Он ответил не сразу. Остальные тоже молчали, ожидая решения бога.

- С Моревной разберусь сам, - наконец, произнес Кощей, подумав. - Поиграю пока что в ее игры, попробую хитростью отнять стрелу. Вы не вмешивайтесь. Сами понимаете, увидит вас и поймет, что единственный путь справиться со всеми нами - стать бессмертной богиней. А я не готов облагодетельствовать злодейку за счет собственной жизни.