— Что я натворила? — она усмехнулась. — Вы были теми, кто заставил меня бежать.

— Ты была единственной, кто продолжал убегать, — огрызнулся я, и мой голос эхом отразился от стен, а она просто посмотрела на меня с ядом в глазах. — Ты — худшее, что когда-либо случалось с нами, призрак, — сказал я сквозь зубы. — И попомни мои гребаные слова, я не позволю, чтобы с нами снова случилось что-то подобное.

— Эй, — голос Фокса привлек мое внимание, когда я лежала под явно заходящим солнцем у бассейна и приоткрыла один глаз, чтобы посмотреть на него.

Я надела свои наушники, и в них заиграла «Let You Love Me» Rita Ora, и впервые с тех пор, как появилась здесь, я почувствовала себя расслабленной. И под моими наушниками я, конечно, имела в виду, что я украла телефон Джей-Джея из его кармана незадолго до того, как он ушел в клуб, и нашла его наушники в его комнате, когда я не так уж случайно забрела туда, а не в свою собственную. Возможно, я также быстро заглянула в ящики его тумбочки и шкафа в поисках ключа, но, конечно же, я его не нашла. Все, что я нашла, были презервативы. Так много презервативов, что мне с трудом верилось, что он когда-нибудь действительно воспользуется ими всеми, и я разрывалась между тем, чтобы быть впечатленной или испуганной перед этим запасом.

К счастью, у нас с Джей-Джеем всегда были одинаковые музыкальные вкусы, и, похоже, они не изменились за годы, проведенные в разлуке, так что мне даже не пришлось утруждать себя составлением собственных плейлистов. И он по-прежнему использовал свой день рождения в качестве пароля, так что я мгновенно получила доступ к его мобильному телефону. Хотя он и не был настолько глуп, чтобы оставить в нем какую-либо информацию, я нашла безумное количество контактов женщин с описаниями вроде «Карен с сердитым мужем», «Оливия с пышными сиськами» и «Дженнифер — черный ход». От их просмотра мне стало как-то не по себе, поэтому я переключила свое внимание на музыку и прочитала только около шести его грязных текстовых переписок. В них было много такого, что заставило бы меня покраснеть, а я-то думала, что довольно разнообразна в сексуальном плане и пробовала всякие штучки. Хотя, может, и нет.

— Сегодня вечером у нас вечеринка. Я купил тебе платье. Пойдем, у нас мало времени, чтобы тебя подготовить. — Фокс повернулся и ушел, как будто предполагал, что я последую за ним по пятам. Но этого точно никогда не случится, и если он хотел, чтобы я вела себя хорошо сегодня вечером, то его ждало жестокое разочарование.

Я вытащила наушники из ушей и бросила их рядом с телефоном, поднялась на ноги, а затем повернулась и пошла прочь по краю изогнутого бассейна.

Фокс оглянулся на меня через плечо как раз в тот момент, когда я забралась на трамплин для прыжков в воду, и выгнула бровь, когда он нахмурился, глядя на меня.

— Я не хочу наряжаться для какой-то дурацкой вечеринки, — сказала я. — Так что просто открой входную дверь, и я не буду мешать вам.

— Так не пойдет, колибри, — ответил он, нанося удар ниже пояса этим прозвищем, которое ударило меня куда-то к югу от сердца. — Я говорю — прыгай, ты говоришь, как высоко.

Я закатила на него глаза и нырнула в бассейн. Теплая вода окутала меня, когда я погрузилась в нее и начала плыть, наслаждаясь ощущением того, как мое тело скользит под поверхностью, и жаждая ощутить вкус океана даже больше, чем раньше. Я видела доски для серфинга, которые ребята держали в гараже, когда Джей-Джей снова вытащил меня поесть с ним прошлой ночью, и я серьезно изнывала от желания какое-то время побыть на волнах. Но я не собиралась ни о чем просить кого-либо из этих ублюдков, так что мне придется придумать, как раздобыть свою собственную доску, как только я вытащу отсюда свою задницу.

Я проплыла весь путь до дальнего конца бассейна, прежде чем вынырнуть подышать воздухом у стены, и ахнула, обнаружив там поджидающего меня Фокса. Его зеленые глаза горели гневом, а сильная челюсть была крепко сжата, что говорило мне о том, что он не привык, когда ему не подчинялись.

Он даже ничего не сказал, просто наклонился, схватил меня за запястья и вытащил прямо из воды.

— Отпусти меня, — потребовала я, когда мои ноги приземлились на край бассейна напротив его.

Фокс продолжал держать меня за запястья, заломив их мне за спину и наклонившись так, что наши груди соприкоснулись, и вода с моего тела, одетого в бикини, просочилась сквозь его белую футболку.

— Я начинаю терять терпение, Роуг, — прорычал он. — Ты появляешься здесь, выглядя как горячая смерть, хранишь секреты, лжешь, а потом у тебя еще и хватает наглости сражаться с нами на каждом шагу. Ты забыла, кто я? Я не твой друг, я не какой-то отчаявшийся чувак, который тебя хочет и не имеет никакой надежды. Я Фокс, мать его, Арлекин, и если ты не начнешь проявлять ко мне хоть немного гребаного уважения, то в конечном итоге встретишься с человеком, которого все в этом городе боятся.

Я судорожно сглотнула и на мгновение мне показалось, что я стою не перед мужчиной, который вошел в роль, отведенную ему отцом, а перед мальчиком со светлыми волосами и темно-зелеными глазами, когда дождь обрушился на нас, а я дрожала перед ним.

— Теперь мы Арлекины, — твердо прорычал Фокс. — А ты нет. Тебе нет места среди нас. Ты была для нас просто… способом скоротать время. Девушкой, которую мы все пытались завоевать, но игра надоела. Ты нам больше не нужна. Мы не хотим тебя.

Эти слова были подобны прямому удару ножом в мое сердце: они скручивали, сжимали и выбивали из меня жизнь, пока мой взгляд метался между ним и тремя другими мальчиками, которые обещали всегда прикрывать мою спину, всегда любить меня, и никогда не бросать. И ни один из них не сказал ни единого слова против.

Боль от того, что парни-Арлекины разрушили весь мой мир и забрали у меня в ту ночь единственное хорошее, что у меня было, почти захлестнула меня, и в моей душе зародилась паника, а каждый мускул в моем теле напрягся от желания бежать, бежать и бежать, пока я больше никогда не увижу это место и этих парней.

— Убери от меня свои гребаные руки, Фокс, — прорычала я, пытаясь вырвать свои запястья из его хватки, но преуспела только в том, что еще крепче прижала наши тела друг к другу.

— Тащи свою задницу внутрь и готовься к вечеринке. Если ты продолжишь испытывать меня на прочность, я отдам твою маленькую шавку в приют, и ты больше никогда его не увидишь, — пригрозил Фокс.

Я снова дернула за запястья, и Фокс отпустил меня так внезапно, что я с испуганным криком упала навзничь, рухнула обратно в бассейн и погрузилась под поверхность с бешено колотящимся сердцем в груди.

Я опустилась на самое дно и удерживала себя там, пытаясь побороть желание заплакать из-за воспоминаний, которые Фокс только что вытащил на передний план в моем сознании. Если я потеряюсь в них сейчас, я не думаю, что когда-нибудь снова приду в себя.

К тому времени, как я выплыла обратно на поверхность, Фокс уже исчез внутри, и я проклинала его вполголоса, поднимаясь из воды, заворачиваясь в полотенце, взятое с шезлонга, и возвращаясь обратно в дом.

Пока я шла, с моих волос капало на паркет, и я оставляла мокрые следы, но бу-у-у. Это был не мой дом, так что я не заботилась о том, что могу испортить отделку.

Дворняга свернулся калачиком на краю моей кровати, когда я открыла дверь в свою комнату, и я поприветствовала щенка, а он завилял хвостом и перевернулся, надеясь, что ему почешут пузико.

Фокс оставил платье, которое он купил мне, висеть на кресле в углу комнаты, и я зарычала на него, подходя поближе. Оно было облегающим, коротким, черным и, судя по бирке, дорогим. Я уже начала подумывать о том, чтобы поджечь эту чертову вещицу, но это было бы слишком очевидно.

Я не собиралась разыгрывать из себя маленькую соплячку, которой не нравится то, что он говорит мне делать. Я собиралась вести более умную игру. А это означало, что Барсук должен был думать, что он побеждает.