При попытке понюхать у себя под мышкой, наткнулся на недоуменный взгляд военрука.

Мне все больше нравилась школа. Переживать все заново… не думаю, что кто-то может этим похвастаться.

Скромный мальчик Рома, вдруг стал активным и смешным, здравый смысл твердил, что нельзя выделяться, так можно изменить ход истории. Но я вяло к нему прислушивался, полагаясь на всесильный авось. Профессора с полковником тут нет, они бы меня порвали как тузик грелку.

После уроков, я решил немного задержаться. Стоило подумать, драться сегодня или отложить на потом. Было понятно, что на долго не отложишь, все равно достанут. В общем-то, план уже был готов, простой и дерзкий, использую эффект неожиданности. На том и порешил, и уже было направился на выход, но тут.

— Роман, задержись пожалуйста! — Татьяна Федоровна.

«Блин начинается и обратилась как-то странно, по имени. Всегда ведь по фамилии только, ну сейчас что-то будет.»

— Что с тобой произошло? — она открыла мою тетрадь с диктантом и ткнула красивым наманикюренным пальчиком. — Вот! Это твой прошлый диктант, а это сегодняшний! Разницу видишь?

«Ну да, она была на лицо, в смысле разница — корявые малопонятные символы, или ровные аккуратные буквы. Вот об этом-то, я не подумал. Хотя, что я мог сделать? Писать, как в детстве, вряд ли получится! Придется как-то отбалтываться.»

— Открою вам страшный секрет, Татьяна Федоровна! Вы готовы?

— Конечно Рома, всегда готова к секретам! — произнесла она с улыбкой.

— Ну тогда слушайте, но только никому ни-ни! — ее улыбка стала шире, на щеках образовались ямочки. — Мне пришлось не спать всю ночь, готовился к диктанту. Не зря, как вы сами видите! — выложил я заговорщическим голосом, при этом старательно округляя глаза.

— Не знаю, как все это понимать, — задумчиво сказала она. — Но таким ты мне нравишься Роман, не вздумай становиться прежним!

— Вы мне тоже нравитесь, Татьяна Федоровна, но давайте не будем афишировать наши отношения, окружающие не поймут! — в ответ она заразительно рассмеялась, затем зажав свободной рукой рот, отправилась восвояси, махнув на прощание моей тетрадкой.

И у меня были дела — Горилла с Сидором на первом месте.

Есть одна тихая тропинка, по пути к дому, проходящая через частный сектор. Так этот район назвали позднее, когда Союз развалился, а сейчас это скопление разномастных полу-деревенских домиков. Насколько помню, там меня и поджидают.

День был прекрасный, бабье лето в самом разгаре, природа радовала пока еще теплым солнышком. Предстоящая встреча нисколько не портила настроения, я взрослый мужик в теле ребенка, накопивший достаточно опыта, и, пожалуй, коварства. В общем с подростками, даже с двумя, я справлюсь.

Дорожка петляла, густой высокий кустарник петлял вместе с ней, перекрывая вид на задние дворы частных построек. А вот и поворот. За ним никого не было. Не понял! Память что ли подводит?

Озадаченный я продолжал идти. Тут позади меня, хрустнула сухая ветка. Оборачиваюсь. Ну конечно, мстители поджидали меня в кустах, этот момент затерся в памяти.

Горилла, тяжело ступая вышел на тропинку. На две головы выше меня, в два раза шире, узкий лоб, маленькие свинячьи глазки, тяжелая челюсть — неандерталец, одним словом. За ним злорадно сияя заплывшим глазом, выскочил Сидор.

— Ну че, п…к, попался? — начал Горилла.

С высоты прожитых мною лет, было видно, что он пытается себя завести. Ну что ж, придется помочь.

— Я не понял Гарик, вы что в кустах творили? — между тем Горилла приближался. — Ты Сидора что ли дрючил? — мой вопрос неандерталец оставил без внимания. — Подожди, а может он тебя? Я никому не скажу, честно-честно, — продолжая заводить мстителя, я сделал шаг назад, снял ранец. Он изрядно натер плечо, но не количество учебников были тому виной, а два силикатных кирпича, каждый по пять кило. Даже на стройку не надо было заходить, прихватил их по пути.

— Ты ох…л, сученок? За базаром воще не следишь! — изрек Горилла, зверея и ускоряясь.

Сидор возбужденно прыгал за его спиной, он напоминал шакала из мультика про Маугли.

Пора.

Чуть отведя тяжелый ранец назад, я замахнулся им на нападавшего. Это было слабое место коварного плана, лямка могла не выдержать. К счастью, совдеповский ранец с блеском справился, можно подумать, что их специально шили для ношения кирпичей.

Горилла, как и следовало ожидать, мой выпад всерьёз не воспринял. Приготовив правую руку для удара, левой встретил ранец, сильно так встретил, видно рассчитывая отшвырнуть его в сторону, «подумаешь каких-то пара тетрадей и учебников».

Раздался противный хруст, будто сломали сразу несколько свежих веток. Гарик остановился, пока еще не понимая, посмотрел на висящую плетью левую руку, из кисти торчало что-то белое. Время замедлило шаг, как это бывает в подобной ситуации, Сидор с довольной, злобной мордой, все еще был позади, он не подозревал, что такой, казалось бы, простой бой уже проигран.

— АААААХ, СУКААА! — жалобно и смешно заголосил Горилла. — РУКУ ПАДЛАА, РУУКУ СЛОМААЛ!

Торчащие кости, уже не были белыми, кровь нашла дорожку, стекая крупными каплями. Зрелище было тошнотворное, но я и похуже видел, а вот Сидорчук с Гариком похоже столкнулись впервые.

Сидор, наконец, перестав прыгать, стоял с вытаращенными глазами беззвучно открывая и закрывая рот. Травмированный же не стеснялся в выборе слов, в основном они были односложные-матерные, у него даже слезы на глазах появились. Плачущий Горилла, ну и зрелище, где же мой смартфон? Впрочем, мне не до разглядывания, потом посмеюсь. Воспользовавшись тем, что Гарику не до меня, я бросил ранец и подскочив к стоящему в ступоре Сидорчуку, смачно залепил ему с левой, в небитую часть лица. Тот с воплями полетел на землю, тут же вскочив, отбежал на безопасное расстояние, да так быстро, словно телепортировался.

— Я братана своего приведу, он теб… — осекшись на полуслове, вспомнил, что его брат далеко и вряд ли вернется в ближайшие дни, возможно даже месяцы. — Корешам его скажу, — нашелся Сидор, продолжая меня стращать, — они тебя сегодня найдут, чмо ты е…

— В больницу его отведи, урод! — прервал я, его тираду.

От шока или от боли, а может от всего сразу, Горилла стоял, не двигаясь с места, пуская слезы и баюкая покалеченную руку. Мне вдруг стало его жаль. Соверши я такое в двенадцать лет, мне было бы страшно и стыдно, но мне то за сорок, кое-что повидал. Знаю, на что способны подобные отморозки, когда чувствуют безнаказанность. Теперь и Гарик знает, даже мелкий может дать сдачи, да так, что мало не покажется. Так что, была только жалость.

— Ты чо, сука, сделал? У него кости торчат! Б…я, — Сидор согнулся пополам, изрыгая содержимое желудка.

— Долго же до тебя доходило, тормоз!

Смысла задерживаться далее, я не видел, этот шакаленок не заткнется, развернувшись подхватил свой костедробильный ранец и направился домой, решив избавиться от кирпичей позднее.

Было о чем подумать, я физически слаб, мышцы в зачаточном состоянии, даже пресс! С этим нужно что-то делать.

Дом встретил меня пустотой, бабуля на работе, отец в командировке, на какой-то стройке, я даже не знал где.

Как же здесь уныло, ни компа тебе, ни сотового, даже телика нормального нет — черно-белый Рекорд на ножках. На сколько помню, все свободное время я проводил на улице, шарахались с дворовыми где попало, в основном по стройкам и заброшенным заводам. Что нужно ребенку, в этом возрасте? Дух приключений! Насмотрелись фильмов, где главный герой разведчик, или отважный партизан — наши идеалы, которых мы старательно изображали.

А что же сейчас? Жить по шаблону своего детства? Это глупо и неинтересно, не смогу я изображать ребенка. Нужно заняться чем-то, что пригодится в будущем. Во-первых, сегодня я убедился в слабости своего тела — значит спорт! Во-вторых, знания, не только школьные, другие — познавай сколько хочешь! Вот только где их брать? В смысле новые знания! Впрочем, что это я? У меня же есть свой комп, встроенный! Вот где раздолье, и лекарство от скуки, тем более весь день что-то устанавливалось, сейчас поглядим.