Осталось придумать, как связаться с полковником. Хотя, не обязательно же напрямую. Выйду на него через Кречетова, профессор как-то хвалил кафе, что недалеко от конторы. Мария пришла в себя, пока я добирался до места. Она вела себя тихо, по-другому быть не должно. «Умная девочка!»

Наученный своим первым опытом, я поместил ее связанной в каменный мешок, оттуда не доносилось ни звука, просто стало понятно, что ее суть вышла из небытия и затаившись прислушивается. Если честно, я даже не представлял, что чувствует себя человек будучи пленником в собственном теле. Смоленков боялся, а с остальными пообщаться не пришлось. И с тобой я тоже болтать не буду. Мария отрезана от всего, при желании, я мог с ней поговорить, но не видел в этом смысла. Пусть посидит, помучается, ее ждет новая, интересная жизнь.

Официантка была немного удивлена, когда стройная брюнетка лет за тридцать, заказала стэйк средней прожарки, картофель фри и салат цезарь. Это же кошмар диетолога! Все жирное, но рецепторы Марии трепетали от восторга, еще бы, та раз в неделю позволяла себе пирожное, а тут сразу три высококалорийных блюда, это тебе моя маленькая месть, дорогая, да и есть хотелось, чего греха таить. Кречетов появился, когда я под завистливые взгляды дамочек, сидящих за соседним столом, догрызал стэйк.

Заказав себе рагу, тот уселся за крайним столиком у окна. В желудке была тяжесть, хотелось прилечь, похоже крошку Мари ждет несварение, мстительно подумал я, поднимаясь со своего места и направляясь к профессору.

— Разрешите к вам присоединиться?

Кречетов заметно дернулся и поднял глаза.

— Ээ… — протянул тот, забыв, что надо жевать, и заливаясь краской уставился в тарелку. — П…пожалуйста, присаживайтесь!

Ё-моё! Да он стесняется.

— Не парьтесь Андрей Юрьевич, я по делу! — произнес я, устраиваясь напротив него

Тот только научившись жевать, опять замер уставившись на меня, от стеснения не осталось и следа.

— Не помню, чтобы представлялся и вас не знаю, — теперь его взгляд стал подозрительным.

— Скажите, профессор, — продолжил я, игнорируя его слова. — Вы когда-нибудь испытывали дискомфорт, от того, что обувка мала? Или пальто жмет в плечах? Лично меня, это чувство не покидает, особенно в последние дни.

Кречетов посмотрел долгим изучающим взглядом.

— Вам нужно пореже менять носителя, Роман! Побольше находится в собственном теле! — улыбнувшись изрек, этот умный чертяка. Рагу было забыто, он опять смотрел на меня как на редкое насекомое.

— Прекратите, профессор! Неприлично так смотреть на незнакомую даму! — произнес я, с деланным ужасом в глазах.

— Да, Роман! Вы оружие, не испытанное, но безусловно мощное! Страшно представить, что будет если вы не дай бог, потеряете над собой контроль. Скажите мне, что вы чувствуете?

— Несварение! Слишком много пищи, для такого маленького желудка, — с этими словами, я потер живот.

— Да я не об этом! — отмахнулся профессор. — Вы же в теле женщины! Как мужская психика с этим уживается? — в его глазах плясали безумные научные чертики.

— На самом деле, это не сложно, — решил я удовлетворить его интерес. — Необходимо отгородится от ненужной памяти, вычленять только то, что в данный момент представляет интерес. Я уже говорил вам про дискомфорт, чего-то не хватает, а что-то, напротив, лишнее, — сказав это, я слегка дернул грудью, чем вызвал смешок профессора. — Я просто говорю себе, что это временно, в любой момент могу вернуться в свое тело! Кстати! Эта женщина резидент вражеской разведки, и я здесь, чтобы сдать ее в умелые руки наших специалистов. Тут Кречетов удивленно дернул плечами.

— К чему такие сложности? У вас есть особый протокол на данный случай! Это, конечно, не типичная ситуация, но я уверен, можно что-то придумать.

— Профессор, вы умный человек, вычислили меня, опираясь только на произнесенные слова, а простых вещей не понимаете! Вы можете сказать, кто кроме вас и полковника, знает о моих способностях?

Недолго думая, Кречетов произнес:

— Еще три человека, не считая бывшего генерал — майора.

— Значит четыре, — заключи я. — Это только у нас! В ЦРУ тоже о них знают, но не обо всех, иначе бы я сейчас с вами не говорил, — пришлось вкратце рассказать историю моего пленения и побега.

— Я понял вас! — задумчиво сказал профессор, затем достал телефон, после недолгого поиска, нажал на вызов.

— Марат Расимович! — произнес он в трубку. — У меня к вам просьба.

— Слушаю!

— Агент с зеленым кодом запросил группу захвата! — произнес тихий сухой голос.

— Действуйте по протоколу, — ответил Набиулин и положил трубку.

Устало расслабив галстук, он позволил себе улыбку. Первая хорошая новость на сегодня, нашлось наше бедовое оружие. Лейтенант в своем репертуаре, очередной раз попал в неприятности. Но если запросил группу захвата, значит все серьезно.

В следующий раз телефон зазвонил, через тридцать минут.

— Слушаю! — слегка взволновано произнес Набиулин.

— Группа отработала! Взяли пятерых, из них один двухсотый, двое трехсотых, — отчитался голос, армейскими терминами.

— Что можете о них сказать? — спросил полковник, зная говорившего как сурового вояку.

— Разведшкола, однозначно! Отбивались умело, ну куда этим бойскаутам, против наших головорезов, — говоривший позволил себе усмешку.

— Значит ЦРУ?

— Уверен, на девяносто девять процентов, их шаблонное поведение только школьник не распознает. Когда двухсотого загнали в угол, он брызнул себе в рот, какую-то дрянь, токсин похоже, до сих пор к машине подойти не можем, воняет жуть. То, что он труп, это однозначно, лежит там весь в кровавой пене.

— Понял вас, спасибо! — полковник положил трубку.

Ну, Рома! Значит все-таки похищение. Американцы! Мнению своего недавнего собеседника, он доверял абсолютно. Но Шарыгин-то! Наш продажный генерал, сливался англичанам, Европа не хочет отставать. Некогда гроза всех морей и злобный колонизатор, туманный Альбион, желает быть в авангарде.

Слишком много людей знают о проекте «Мерцание», среди них есть продажные, как наш генерал, значит есть еще! Или Изабель Бастьен работает на две стороны?

Американцы в очередной раз облажались, пора и англичанам щелкнуть по носу. Полковник поднял трубку и набрал номер, прозвучало три долгих гудка, затем ответил бодрый голос.

— Коломиец слушает!

До недавнего времени, генерал Коломиец, был замом Шарыгина, а теперь по решению сверху занимал его должность. Присвоение же очередного звания — дело времени. Что немало важно, новый начальник чувствовал себя обязанным Набиулину. Сам полковник, никоем образом эти чувства не подогревал, даже намеков не делал, не в его характере. Но факт остается фактом, именно полковник поспособствовал аресту изменника Шарыгина и как следствие, продвижению по служебной лестнице Коломийца.

— Здравия желаю, Василий Михалыч! Полковник Набиулин беспокоит.

— Здорово, Расимыч! — генерал был в хорошем настроении. — Мне уже доложили, что твой универсал опять подкинул нам работенки. Вот только по нужному адресу лейтенант не явился!

— Вы правы, товарищ генерал. Наш молодой сотрудник, специалист по влипанию в неприятности. Ну а что не явился, можно понять.

— Понять-то можно, — вторил генерал. — Сам бы не хотел попасть к этим улыбчивым лекарям души, а вот простить, это еще надо поглядеть. Что думаешь, Расимыч?

— У лейтенанта остался примерно час, от выделенного времени, думаю, скоро он будет в моем кабинете.

Полковник очень на это надеялся, иначе Романа будет трудно отмазать.

— Это хорошо, что ты оптимист, — сухо произнес генерал. — Лично я, верю только в факты, но не об этом сейчас, ты же по делу звонил?

— Так точно, товарищ генерал! Но об этом лучше не по телефону.

— Так-так! — на том конце провода задумались. — Расимыч, давай сделаем так. Я тут немного дела разгребу и спущусь к тебе, минут через пятнадцать-двадцать! Хорошо? — поинтересовался генерал. — Или это срочно?