Опираясь на руку Грея, я тоже встала с дивана. На котором мы вдвоем лежали. Друг на друге. Он на мне. Еще и платье помялось… И… Ох, когда он успел расстегнуть пуговицы на спине?

— Между прочим, вас там уже обыскались! — проворчала Селия, окидывая нас осуждающим взглядом. — Гости…

— У них есть вино! — хором откликнулись мы с Греем и переглянулись. 

Меня разобрал смех, Грей тоже хмыкнул. Вот не зря все-таки злые языки говорят, что муж и жена — это две половинки одной грифоньей зад…

— Это же ваша свадьба! — укорила Селия. — И… Лори, ты помяла платье! Разве для этого мы его несколько недель выбирали и еще месяц шили! — Она подлетела ко мне и принялась возмущаться, глядя на платье уже вблизи. — Ох, тут что, пуговиц на спине нет! Вы что натворили? 

— Свадьбу отмечали? — предположил Грей.

Он обнял меня за пояс и притянул к себе, прочь от Селии, которая пыталась разгладить складки на тончайшей атласной ткани и одновременно заглянуть мне за спину, чтобы оценить количество вырванных пуговиц. 

— Не смешно! — проворчала она, выпрямляясь. — Лори, ну как же так? Сейчас начнется праздник, гости только-только собрались после церемонии, будет вечеринка, танцы, все самое интересное! А твое платье выглядит так, как будто… как будто тебя в нем по дивану валяли! 

Я изо всех сил попыталась устыдиться. Но… допустим, теперь я имела титул герцогини — получила его еще до брака с Греем, — но аристократкой в полном смысле так и не стала, все-таки это врожденное. Может, поэтому меня мало интересовало, что обо мне подумают из-за измятого платья?

Собравшиеся на первом этаже дома гарпии, которые называют себя высшим обществом, все равно найдут повод для шипения в мою сторону. 

Кстати, об этом. 

— И что же про меня пишут? — спросила я, кивая на журнал. — Что я женила на себе самого завидного холостяка королевства?

Грей фыркнул, утыкаясь носом мне в макушку, а потом поцеловал в волосы: я с трудом отбила у Селии и тетушки право оставить их распущенными, а не укладывать в сложную прическу. И сейчас была очень этому рада!

От близости Грея по телу пробегали волны тепла и… очень захотелось выставить все-таки Селию, подпереть чем-нибудь дверь и вернуться к тому, на чем мы прервались.

А у гостей — есть вино. Зачем им мы?

— Нет! — отмахнулась Селия. — Это было в прошлом месяце, когда вы двое объявили о помолвке. К слову, я вам такого до сих пор не простила, почему я узнала об этом из журнала! 

— Селия… Я...

— Все равно не прощу! А в этом месяце… Вот! — Лори сунула мне под нос обложку журнала с моим портретом. Нарисованным и отпечатанным старательно, но не слишком удачно. Не такой уж у меня длинный нос, да и грудь вообще-то имеется! — Ты женщина года! Героиня, победительница сумрачных тварей и обладательница неповторимого стиля, который редактор назвала “небрежным”. Хм… — Селия пробежалась взглядом по статье. — Пишет, что ты удачно сочетаешь “безразличие к модным тенденциям и слепоту к собственному типу фигуры”. Хм, не слушай ее! Вот стерва!

Я засмеялась, а потом покраснела, когда Грей мне на ухо прошептал в крайне неприличных и смущающих выражениях, как относится к моей фигуре и что бы хотел с ней сделать. 

— Вы двое — безнадежны, — заявила Селия.

— Селия, — невинно спросил Грей, — а ты не могла бы спуститься вниз? Проверить, как там гости? Сказать, что мы через минуту спустимся — я только приведу… Лори в порядок.

Намека прозрачнее сложно придумать, и я пихнула Грея локтем в бок. В чем-то Селия права: неплохо бы нам уделить внимание собственной свадьбе.

Хотя бы немного. 

С того момента, как я “победила сумрачных тварей”, “спасла королевство” и “предотвратила тысячи смертей” (теперь я понимала презрение Грея к пафосным церемониям и заголовкам газет), прошло чуть больше года.

Мы оба закончили академию. Грей в обычном порядке и почти с отличием. "Почти", потому что на боевой факультет он так и не перевелся, так что сдавать зачеты и экзамены ему пришлось по “Основам семейной жизни”, “Очищающим чарам” и “Домашней экономике”. Диплом ему подпортила профессор Бурбон, которая придралась к тому, что после пятновыводительного колдовства Грея белые простыни недостаточно белые. 

Мстительная она все-таки женщина.

Со мной все было намного сложнее. Дело в том, что после того, как я закрыла портал, магия меня покинула.

Я не могла колдовать.

Вообще.

Никак.

Поняла я это не сразу, а немного позже, когда Грей привел меня в свой дом, покрытую пылью, замерзшую и испуганную. До того момента я даже не знала, что у Грея есть еще один дом в столице — помимо того… того разрушенного особняка. 

Впрочем, судя по шоку на лице открывшей дверь экономки, о Грее там уже успели забыть. 

Дом, какой-то неуловимо пустой, несмотря на роскошную обстановку, тут же наполнился жизнью: экономка принялась готовить еду, Грей — вызывать с помощью заклинаний связи целителей, почему-то сразу троих. И, одновременно с этим, пытаться усадить меня на диван в гостиной. 

Тогда-то я и сообразила, что… все. Я пустая, совершенно. 

“Боюсь, магия никогда не восстановиться”, — услышала я разговор целителей с Греем спустя пару часов. 

“Да там нечему восстанавливаться! — поддакнул второй целитель. — Девчушка пустая, как яичная скорлупа, с чего вы вообще взяли, что в ней есть хоть капля волшебства?”

Резкий ответ Грея я не слышала. Перед глазами все поплыло, я поднесла к глазам руку с кольцом, которое уменьшилось под размер моего пальца, было теплым и каким-то исключительно приятным.

Было… грустно расставаться с тем, чем я хотела жить. С мечтой стать высокооплачиваемым магом, заработать много денег, отстроить заново таверну и вылечить ногу тетушки.

С еще одной мечтой, совсем новой и глупой: стать женой Грея. 

Зачем я ему сдалась без магии? Без денег и без титула, допустим, со скрипом это еще можно представить. Но без магии? Где это видано, чтобы дракон женился на нищей пустышке?

Уверена, что даже пастор в храме бы поднял Грея на смех, если бы ему пришло в голову заявить, что собирается сыграть такую свадьбу. 

“Отличные новости, Гринс, — объявил Грей, возвращаясь в комнату, — ты полностью здорова, ничего не сломано и даже синяков — всего пару штук. — Он нежно поцеловал меня в лоб. — Идем. Познакомлю тебя с экономкой в спокойной обстановке и найдем что-нибудь поесть. Рагу из кролика у нее замечательное”.

“Грей…” 

“Все потом. Сначала поешь”.

Он обнял меня и потянул вперед.

В тот день у меня так и не хватило духу заговорить о том, о чем мы оба знали: все кончено. Грей тоже молчал. Я осталась в гостевой комнате на одну ночь, потом — еще на одну, потом — на неделю.

За стенами дома Грея тем временем отгремела Годовщина Победы, а потом новости о том, что произошло в особняке профессора Дейвиса, просочились в прессу.

Я не выписывала газет, но их приносили Грею, так что я прочитала несколько шокирующих новостей о том, что простая адептка победила опытного артефактора и отправила сумрачных тварей обратно в их мир. 

А еще в газете писали, что профессор Дейвис — погиб, а Денни под стражей ожидает суда. Я не поняла, что чувствую по этому поводу. Пожалуй, больше всего было грусти. 

“Алан постарался, — пояснил Грей, увидев газету у меня в руках, — дать им точную информацию. Иначе они бы такого понаписали… хотя напишут же еще. Лори, не хочешь прогуляться? Тут за домом — небольшой сад. Сейчас, осенью, там не очень-то интересно, но есть пара вековых деревьев”. 

Спустя несколько дней я наконец поняла, что еще немного — и с ума сойду от происходящего. Потому решила поговорить с Греем. 

“Катастрофа, ты с ума сошла? — возмутился он. — Ты меня бросаешь?”

“Грей…”

“Тебе не стыдно? Я же люблю тебя”. 

“Грей, да хватит придуриваться! Мы оба понимаем, что…” — Я взмахнула руками, потому что — о чем тут говорить? Мы же в самом деле все понимаем, оба!

“Катастрофа, — позвал Грей, усаживаясь на корточки перед диваном в гостиной, на краешке которого я сидела, готовясь уходить из этого дома и из жизни Грея. — Я тебя люблю. Тебя, а не магию твою. Разве магия несколько месяцев подряд стягивала с меня одеяло? Или твоя магия умеет меня рассмешить и легендарно матерится?”