— И сегодняшний его противник… — герольд сделал эффектную паузу, видимо, заготовив невероятную новость. — Капитан преторианской гвардии Седьмого круга! Езус!

Когда в круг вышел тот самый мужчина, которого Мири поцеловала в таверне, она чуть не упала с козырька. Две девчонки, сидевшие рядом с ней, ахнули от удивления, но совсем по другим причинам.

Не они ведь сейчас узнали, что поцеловали на спор не просто какого-то преторианца, а капитана всей преторианской гвардии! Вот черт!

Тут же ее захлестнуло непреодолимое желание бежать, прятаться. Вдруг он заметит ее? Однако Езус даже не смотрел в ее сторону, глядя лишь на своего противника. Разве что он насмешливо покосился на повелительницу, и она с улыбкой покачала головой.

В отличие от Олвина, Езус не устраивал зрелища для толпы, если не считать того, как быстро и ловко он выхватил из ножен два изогнутых меча, которыми рассек воздух, словно рисовал ими узор.

Он проделал свой маневр играючи, но эта демонстрация мастерства заворожила Мири. Она замерла на своем месте, передумав убегать.

Любопытство ее оказалось сильнее страха, особенно когда Олвин взялся за свое оружие — гигантский лабрис. Возможно ли с двумя мечами победить гиганта, орудующего огромным обоюдоострым топором? Видимо, Езус считал, что возможно, поскольку не выглядел хоть сколько-нибудь обеспокоенным, скорее, наоборот — он, кажется, предвкушал битву.

Вместо того чтобы сразу напасть, оба противника примерялись друг к другу, рассекая лезвиями воздух то напрямую, то по диагонали. Да они же устраивали показательное выступление!

Мири тихо фыркнула. Мужчины! Что с них взять.

— Олвин! — раздался женский крик из толпы. — Я в тебя верю!

Мири посмотрела на кричавшую женщину, стоявшую у самого постамента, где сидели повелитель с повелительницей. Блондинка невероятной красоты, вся в золоте и шелках. Не похожа на невесту простого парня вроде Олвина. И она не была ею, судя по тому, как ее со смехом приобнял могучий мужчина в алом плаще и с черными волосами длиной до пояса.

Кажется, ее возглас раззадорил Олвина, и он с воинственным кличем напал. Вскинув мечи, Езус скрестил лезвия и поймал на них лабрис. Удар вышел таким мощным, что было видно, как у Езуса дрогнули руки, однако он устоял и в следующую секунду попятился.

— Давай, Езус! — внезапно закричала повелительница. — Не подведи меня!

Несмотря на завязавшийся бой, Езус рассмеялся ее словам и напал сам. Он хотел рубануть Олвина по ногам, которые как раз оказались открыты. В последний миг здоровяк отскочил назад, и это позволило Езусу начать наступление.

Одно из его лезвий Олвин поймал на кованую рукоять своего топора, и оно прошло в опасной близости от его пальцев.

Мири задержала дыхание.

О нет, эти двое сражались совсем не так, как ее отец со своими друзьями. Здесь и сейчас бой был настолько близок к реальному, насколько это возможно. Она догадывалась, что Езус с Олвином все-таки соизмеряли силы и били так, чтобы не нанести друг другу серьезных увечий, но сложно было сказать наверняка.

Видимо, Олвина разозлила последняя атака, чуть не лишившая его пальцев, и он яростно рванулся в бой, размахивая топором легко, словно ребенок игрушкой.

Сделав два шага назад, Езус увернулся и внезапно принялся вращать мечи в своих руках, как огромные лопасти. В то же время он начал крутиться вокруг своей оси.

Теперь к нему было не приблизиться. Очень сложный прием и вместе с тем невероятно эффективный. От восхищения у Мири перехватило дыхание.

Олвин же несколько растерялся. Пару раз он пытался подобраться ближе и напасть, но тут же отскакивал, когда лезвия пролетали прямо перед его носом. Ему оставалось лишь отслеживать каждое движение Езуса и выжидать.

Нетерпение, вот что видела Мири в повадках парня. Оно-то рано или поздно его и погубит. Откуда она знала? Да потому что так всегда и бывает.

В какой-то момент Езус и впрямь замедлился. Мири уже решила, что он попытается напасть, но этого не случилось.

А вот Олвин, наконец, дождавшись своего шанса, напал со всей силы, сгорая от азарта. Езус поймал лабрис на один из мечей, но не поставил блок — потребовавший бы значительных усилий — лишь увел удар вниз. В то же время он нырнул в сторону и легко зашел за спину Олвину, по инерции двигавшемуся вперед.

В ту же секунду второе лезвие Езуса уперлось Олвину между лопаток.

Ох, слишком уж разошелся парень, слишком уж рвался в бой. Наверняка он бы предугадал столь простой маневр своего противника, если бы не был так нетерпелив. Или же Езус намеренно заставил его ждать, чтобы распалить посильнее?

В пылу сражения здоровяк снова поднял лабрис, явно намереваясь развернуться и ударить, когда понял, что проиграл. Мгновенно он замер, опустил свое оружие.

Езус последовал его примеру и спокойно убрал оба меча в ножны.

Толпа, прежде безмолвствовавшая, разразилась восторженными криками. Мири почему-то и самой хотелось закричать от восторга, однако она сдержалась.

— Этот бой мы точно запомним на долгие годы! — воскликнул герольд так радостно, словно это он только что одержал победу.

Олвин же заметно поник. Тем не менее когда он повернулся к Езусу, все-таки заставил себя улыбнуться. Тогда же парень посмотрел на мужчину в алом плаще, чья женщина в самом начале боя поддержала его своим криком.

Глядя на Олвина, мужчина удрученно покачал головой, но затем ободряюще, покровительственно улыбнулся ему. Был ли это тот самый советник и главный полководец Седьмого круга, которому служил Олвин? Вполне возможно.

Как бы то ни было, его улыбка приободрила парня, и тот, уже вполне искренне улыбнувшись капитану преторианской гвардии, дружески пожал ему руку. Езус тихо что-то произнес, и Олвин разразился смехом.

— Итак… — вмешался герольд осторожно, даже заискивающе. — Что скажет народу наш победитель?

Напоследок похлопав Олвина по спине, Езус повернулся к Ваалу и Селене.

— Повелительница, благодарю за поддержку, — он почтительно склонил голову, хоть его голос и выдавал веселье. Наверняка Селена тоже это заметила, однако ничуть не рассердилась. Наоборот, она заулыбалась. — Но свою победу я хочу посвятить другой удивительной женщине.

Резко повернувшись, Езус посмотрел прямо на Мири, словно изначально знал, где ее искать.

Она обмерла. Первым ее порывом было убежать, но тут она поняла, что на нее теперь смотрит не только Езус.

Все горожане на площади повернулись, чтобы оценить женщину, которой посвятил победу капитан преторианской гвардии. Даже повелители наблюдали за Мири с нескрываемым интересом.

Ну и куда тут убежишь?

Она испуганно уставилась на Езуса. Зачем? Вот зачем он все это устроил? Мири так старалась оставаться незаметной, а этот чертов мужчина все испортил! Нельзя доверять преторианцам, нельзя!

Езус довольно усмехнулся, на этот раз не демонстрируя своих зубов, и неторопливо пошел к навесу, где взгромоздилась Мири. Своей плавной мягкой походкой он сейчас напоминал кота, загнавшего мышь в угол и наслаждавшегося тем, как ловко все устроил.

Стоило ему приблизиться, как девчонки, сидевшие рядом с ней, отодвинулись, явно побаиваясь его. Тем не менее она не могла не заметить, что теперь они посматривали на нее без былого дружелюбия, и дело было совсем не в том, что ее считали чужачкой на Седьмом круге. Нет, в их взгляде читалась зависть. Ну да, ей ведь посвятили победу!

Может, сложись обстоятельства иначе, Мири почувствовала бы себя польщенной, но сейчас слишком боялась, загнанная в ловушку из почести и всеобщего интереса.

— Спускайся, Мири, — остановившись у навеса, Езус поднял руки, предлагая ей соскользнуть в них.

Она снова осмотрелась по сторонам. Все, кто был сейчас на площади, наблюдали за ней в молчании. Мири казалось, что она кожей чувствует сотни взглядов.

Начни она упираться, привлечет к себе еще больше внимания. Спуститься самой? Будет неграциозно, даже нелепо — или подол задерется, или она кубарем скатится с этого навеса Езусу под ноги, тем самым дав горожанам повод для шуток на год вперед.