До чего же приятно! Казалось, ему это никак не надоедало, и уже через несколько минут она от возбуждения сжала бедра, чтобы принести себе хоть какое-нибудь облегчение. Плоть между ними набухла, и Мири переступила с ноги на ногу.

Видимо, Езус это заметил и, наконец, поднял голову. Еще секунду они смотрели друг на друга, все понимая без слов — время для осторожности и смущения подошло к концу.

Дрожащими пальцами Мири принялась спешно расстегивать свой пояс, в то время как Езус торопливо распускал шнуровку штанов. Они и хитон упали на пол одновременно.

В ту же секунду Езус схватил Мири за бедра и крепко, с чувством сжал. Повалились на постель они вместе. Она растянулась на нем, что не помешало ему привлечь ее к себе и глубоко поцеловать.

Поскольку Мири оказалась сверху, ей было ничуточки не страшно, что Езус придавит ее к кровати и просто возьмет, как частенько поступали с ней в прошлом.

Да, ее власть была иллюзорной, но она пьянила.

И как женщина, наделенная властью, Мири захотела порадовать своего мужчину, пусть он и стал таковым всего на одну ночь. Захотела запомниться ему, даже если они больше никогда и не встретятся…

Она знала один способ, хотя никогда ничего подобного не делала и очень сомневалась, что ей понравится. Но почему бы не попробовать? Раскованная женщина, в которую перевоплотилась Мири на одну ночь, не стала бы колебаться.

Когда она оторвалась от губ Езуса и начала спускаться по его телу, он застонал от нескрываемого предвкушения. Потом снова, но уже от того, как Мири слегка прихватила губами его сосок.

Оказавшись у его паха, Мири бесстыдно взялась за член. Она облизала головку, однако, вопреки ее опасениям, неприятно ей почему-то так и не стало. Даже наоборот, благодаря реакции Езуса.

— Что б меня! — зашипел он, непроизвольно толкнувшись бедрами ей навстречу. — Птичка…

До чего же приятно было видеть, как сильно ее ласки нравятся мужчине!

Она стала ласкать его еще усерднее и вобрала член в рот так глубоко, как только могла. Принять его полностью у нее не вышло, но Езус не особо расстроился, судя по его прерывистому дыханию. К тому же Мири помогала себе рукой, пальцами обвив ту часть, которая не поместилась во рту. Благо слюны хватало, чтобы они легко скользили по мужской плоти.

— Нет, так дело не пойдет, — рыкнул Езус.

Она не поняла, о чем именно речь, пока внезапно он не приподнялся и не ухватил ее за бедра. Езус развернул Мири легко, как тряпичную куклу, и поставил так, чтобы ее колени оказались по обе стороны от его головы.

Ему пришлось подтянуть ее вверх, и член выскользнул у нее изо рта. Не успела Мири возмутиться столь беспардонному обращению и нарушению ее планов, как у нее между ног скользнул язык.

Она обмерла, застыла. Никто никогда не касался ее так. От шока Мири не смогла оценить первое прикосновение по достоинству, а вот второе, третье…

— Езус… — сдавленно прошептала она, уронив голову на его твердый живот и прижавшись к нему щекой.

Когда Езус вошел в нее языком, она почувствовала, как по ее складкам скользнули его заточенные зубы, однако это лишь добавило ощущениям остроты.

Сжав член, который до сих пор держала в руке, Мири подалась назад, навстречу рту, дарившему ей это невероятное наслаждение. Она вела себя бесстыдно, но сейчас ей было на это плевать. Одну ночь можно побыть распутной девкой, насаживающейся на язык мужчины, с которым она познакомилась лишь этим утром.

То и дело Мири касалась губами живота Езуса, беспорядочно целуя его от лихорадочного желания доставить ему ответное удовольствие. Стоило ему войти в нее кончиками двух пальцев, как она уже не сдержала вскрика. Езус принялся слегка двигать ими из стороны в сторону, не проникая дальше.

С этого момента Мири стремительно неслась к неотвратимой кульминации. В последний миг она отдернула руку от члена, чтобы случайно не стиснуть его слишком крепко. К тому моменту он стал еще более твердым, чем был в начале. Видимо, Езусу нравилось то, чем он сейчас занимался.

Именно это толкнуло Мири к разрядке. Прижавшись ртом к его животу, чтобы приглушить вскрики, она задрожала, ритмично покачиваясь навстречу пальцам, лишь бы они оказались поглубже.

Когда острое наслаждение отхлынуло, Мири смогла лишь немного сдвинуться вперед, чтобы не мешать Езусу, и распластаться на нем. Но не успела она отдышаться, как он крепко сжал ее ягодицы, погладил, потом снова сжал.

— А вот теперь мы приступим к самому интересному, — голос его стал сиплым и грубым. — Я весь день надеялся дойти до этого. Сейчас ты не упорхнешь от меня.

В свете луны удавалось разглядеть не так много, но пышные ягодицы Мири перед своим лицом Езус видел превосходно. Снова огладив их, он сжал мягкую плоть покрепче, как хотел сделать еще в таверне.

— Запрыгивай на меня, — велел Езус, шлепнув ее по одной из них.

Мири приподнялась с утомленным, но все же блаженным стоном, говорившим о том, что ее кульминация была очень сильной.

Тем не менее она послушалась, хоть ее движения и были немного заторможенными. Ничего страшного, Езус мог сделать все сам, просто слишком уж хотел посмотреть на ее груди и снова подержать их в руках, может, пососать…

Едва Мири развернулась, как он схватил ее и заставил оседлать его бедра. Она вымоталась, но он-то нет. Ничего страшного, ей и не придется ничего делать.

Вот только Мири не собиралась так легко выходить из игры. Протянув руку, она стерла кончиками пальцев следы своей смазки с его подбородка и облизала их. Вот тебе и пугливая птичка!

Может, Езус прожил всю жизнь в заблуждениях, раз выбирал опытных партнерш? Вдруг именно скромницы способны устроить в постели самый настоящий пожар? Впрочем, время для этих размышлений было неподходящим, подумать обо всем можно и потом.

Раз птичка не спешила, он был вынужден помочь себе сам. Одной рукой ухватив ее за пышное бедро, второй Езус сжал член и, подавшись вверх, наконец-то проник в нее.

Горячая. Тесная. Влажная. Сочная. Других слов у него сейчас просто не было в голове. Громко застонав, Мири выгнулась как раз, когда Езус сделал первый неглубокий толчок.

— Ох, — выдохнула она, словно с ней произошло нечто удивительное.

Опершись подрагивающими руками на его грудь, она уже сама качнула бедрами.

Он усмехнулся. Быстро же к Мири вернулись силы, стоило ей попробовать вкус нового удовольствия. Однако когда она снова так сделала, ему стало не до смеха.

— Скачи на мне, — грубо скомандовал Езус, сжав пальцами ее груди.

Мечта. Ожившая и очень горячая. Он чувствовал, как ему в ладони упираются твердые соски Мири, чувствовал жар ее тела.

Скакать она не начала, видимо, все-таки измотанная, но зато покачивала бедрами, что тоже было приятно им обоим. Мири то ускорялась, то замедлялась, словно пробовала разный темп и выясняла, что ей требуется для наслаждения.

Вероятно, она и впрямь была неопытной, раз сама не знала, что именно ей нравится. Эти ее невинные поиски удовольствия возбуждали донельзя. Мири отдавалась им всецело — им и Езусу.

Ему хотелось двигаться самому, но он не мешал ей, сдерживался.

Наконец, она нашла свой идеальный ритм. Езус сразу это понял по тому, как Мири начала постанывать. Получится ли у нее достичь наивысшей точки два раза подряд? Он решил немного ей в этом помочь, поскольку его выдержка тоже не была безграничной.

Отпустив одну грудь Мири, Езус коснулся влажных завитков между ее ног. По тому, какими влажными они были, Езус понял, что да, все у нее получится. Стоило ему до нее дотронуться, как она вздрогнула и задвигалась быстрее. Меньше чем через минуту Мири затихла, напряглась и затем протяжно застонала.

— Полетела птичка, — усмехнулся Езус.

Тут же он схватил ее за талию и прижал к себе. Как оказалось, не зря — она так сильно содрогалась, что член мог выскользнуть из нее. Этого Езус допустить не мог, потому что к тому моменту сам уже сгорал.