— Арис тоже захотел жену и сделал папе предложение, — неохотно продолжила Мири, не желая переходить к самой неприятной и интимной части своей истории. — Мол, он видел, как хорошо я слежу за хозяйством, ухаживаю за отцом… взамен Арис дал ему полный доступ к любой еде и выпивке в нашей бывшей таверне. Отец согласился.

— А ты? — мрачно спросил Езус.

— Какие у меня были варианты? — удрученно покачала головой она. — Я надеялась, что со временем Арис узнает меня, привыкнет, привяжется, и мне удастся наладить семейную жизнь. Вот только этого не случилось. Он оказался неспособным на теплые чувства. Он не бил меня, если ты об этом сейчас подумал, — предвосхитила она возможные вопросы. Хоть ее супружеская жизнь с Арисом и не была счастливой, Мири не собиралась выставлять его монстром. — Разве что контролировал каждый мой шаг, каждую потраченную монетку, каждую лишнюю минутку отдыха. Сам же отдыхать любил и ездил в город к другим женщинам, но я этому только радовалась. Если приехал от них, значит, не пойдет ко мне.

— Тебе было с ним настолько плохо? — осторожно уточнил Езус. — Он… тебя?..

— Нет! — замотала головой Мири. — Да и длилось это не больше пяти минут. Мне нужно было просто раздеться, раздвинуть ноги или нагнуться, ну и… — от неловкости она замолкла и покраснела до самых корней волос, радуясь, что этого не видно в темноте.

Все ночи с мужем были для нее неловкими, немного унизительными, болезненными — совсем редко. Арис был красив, бесспорно, силен и богат, но Мири выросла рядом с ним и не воспринимала его иначе, нежели друга своего отца.

Он же не потрудился изменить ее мнение. В первую брачную ночь Арис легко перешагнул через страх и смущение молодой жены, просто раздел и вонзился в нее. А потом, разрядившись, повернулся набок и заснул. На следующий день он проделал с ней то же самое, будто она нужна ему лишь для того, чтобы излить семя или просто снять напряжение.

Зато Мири доподлинно знала, что с женщинами в городе Арис был совсем другим. Они восхваляли его — она слышала это собственными ушами, когда пару раз ездила вместе с ним в город. Даже при ней он не стеснялся уделять им внимание…

Возможно, Езус считал Мири опытной и распутной, вот только она такой не была. Просто отпустила себя на одну ночь, считая, что они больше никогда не увидятся. И что теперь? А теперь Мири подозревала, что так просто им не распрощаться.

— Но тебе ведь было хоть немного приятно? Иногда? — похоже, Езус не собирался оставлять эту тему.

— Нет, Езус, мне не было приятно. Ни разу, — отрезала Мири и поспешила перейти к грязному финалу своего рассказа. — В общем, папа все равно продолжал проводить время и с Арисом, и с Далматом. Однажды они поехали поразвлечься, но вернулись домой только папа и Далмат…

Мири хорошо запомнила тот день, когда проснулась утром и не обнаружила мужа рядом с собой в постели. Куда бы он ни уезжал в поисках веселья, к утру всегда возвращался. А тут… Сначала она решила, что Арис встал раньше нее, но потом нашла на кухне своего дома Далмата с отцом, встретивших ее тяжелыми взглядами…

— Как умер твой муж? — прервал Езус воцарившееся молчание.

— Упал в Наар Динур, — пусть Мири никогда не любила Ариса, но считала эту смерть ужасной. Сгореть заживо в огненной реке, быть поглощенным лавой… кошмарно. — Они выпили лишнего и решили съездить к реке, посмотреть на нее. Арис захотел проявить себя, заявив, что сможет фехтовать даже на обрыве… ну и упал…

— А его земли перешли тебе, — задумчиво протянул Езус, словно что-то для себя понял. — Обе территории — мужа и та, которая раньше принадлежала твоему отцу.

— Далмат был с этим не согласен, — причем настолько не согласен, что его протест рикошетом ударил даже по Езусу. — Они с папой заявили, что все решили и лучше знают, как нужно распорядиться моей жизнью и имуществом. Далмат буквально за день расторг брак со своей женой. Мне едва удалось сбежать, когда они поволокли меня к старосте, чтобы выдать замуж.

— Далмат решил получить свое любой ценой, с этим все ясно, — вздохнул Езус. — Но почему ты не сказала старосте, что отказываешься?

— Езус, — застонала Мири. — Такой большой, а такой наивный! Хороший «взнос в казну Патрии» легко решил любые неувязки. Меня просто не спрашивали, чтобы я смогла отказаться.

— Ты могла обратиться к повелителю Анзу, — совершенно серьезно ответил он. — Обрисовать ему ситуацию.

— Какую ситуацию? Женщину зовут замуж, а она не хочет и упирается? — спросила Мири с несвойственной ей злой насмешкой. — И кому же он поверит, сам-то как думаешь? Своим обожаемым преторианцам или девчонке, которую впервые видит?

Езус замолк, видимо, таки поняв, что слабой женщине самой не выбраться из такой передряги. Когда Мири только сообщили о предстоящем браке сразу после смерти ее первого мужа, она поначалу думала не противиться, изобразить смирение и затем уже сбежать, но потом удар Далмата, его угрозы и злое предвкушение…

Она поняла, что не проживет так долго, чтобы дождаться шанса на побег, раз даже отец против нее. О, Мири многое бы отдала, чтобы узнать, чем Далмат подкупил своего старого приятеля, чья дочь стала единственной наследницей не только земель, но и трактира…

— В общем, два года назад я и пустилась в бега, — перешла она к заключительной части своего рассказа. — Все шло неплохо, пока ты не посвятил мне победу, — Мири выразительно посмотрела на Езуса, хоть и знала, что в темноте он не разглядит выражение ее лица и отразившиеся на нем противоречивые чувства — укор, приправленный благодарностью и гордостью.

— И как ты выживала?

Эти его бесконечные вопросы раздражали, но она понимала, что он имеет право знать правду. Всю правду. Наверняка из-за Мири у него будут неприятности.

Конечно, Езус не выглядел обеспокоенным, и она верила, что ему по силам решить любые проблемы, однако не вступись он за девчонку, с которой веселья ради провел ночь, спал бы сейчас в своей постели.

— Как выживала… представлялась выдуманными именами, брала самую простую работу в обмен на крышу над головой, еду и пару монет. Нигде не задерживалась надолго и путешествовала на продовольственных обозах, покупая себе место в них за эту самую пару монет, — стыдливо призналась Мири. — Я бы скрывалась и дальше, но очень соскучилась по Ливии… решила, что ничего дурного не случится, если приехать к ней ненадолго, тем более ведь День падения Утренней звезды… а оно вон как все вышло…

— Понятно, — Езус поднялся. — Днем мы отправимся на Второй круг.

— З-зачем? — обмерла Мири.

Только она решила, что этот кошмар для нее закончился, как Езус захотел протащить ее через него снова?

— Далмат не отступит, я видел это по его глазам. Мне придется пояснить Анзу, почему я ранил его подданного, причем довольно значимого. Будешь свидетельницей. Между прочим, ты тоже заинтересована в этой поездке. Наверняка ты не хочешь, чтобы Анзу решил, будто одна из его крупнейших землевладелиц наплевала на свои обязанности по отношению к Патрии, лишь бы не выходить замуж за почетного жителя Второго круга. Он может приказать найти тебя. И вот тогда твои прежние странствия по Инферно покажутся тебе легким, веселым приключением.

Натянув на себя рубаху, Езус обулся и, взяв с кресла мечи, направился к двери. И все это под взглядом изумленной Мири, совершенно не готовой ни к самой поездке, ни к новостям о ней.

На пороге Езус обернулся и посмотрел на нее тяжелым взглядом, который она остро почувствовала даже в темноте.

— Жди меня в таверне и не пытайся сбежать. Я поумнее Далмата и быстро найду тебя на любом круге, — с этими словами он скрылся в коридоре, тихо затворив за собой дверь.

Мири же осталась в тишине, осмысливая его слова. Найдет на любом круге Инферно? То же самое говорил ей Далмат. Могло ли статься так, что она сейчас лишь сменила одного преследователя на другого?

— Езус, ты идиот, — тяжело вздохнула Ливия, догнав его у самой лестницы.