Мир вокруг уже знакомым образом схлопнулся, чтобы через миг возникнуть снова, но уже будучи совершенно другим. Мрачный Клинок почувствовал, как ноги ступили на твёрдый пол, а по ушам сразу же ударил непрекращающийся стук инструмента по камню. Он появился рядом с легионером-рекрутом, хотя, судя по котомке за спиной, откуда торчала чёрная латная перчатка, это один их тех, кого повысили до полноправного члена легиона. Согласно традиции, если такая возможность есть, то доспехи павшего снимаются, чтобы передать их следующему легионеру, который, после подгонки, будет носить их, продолжая дело предыдущего владельца. Женя успел всякого наслушаться в городе про Легион Думрока и его традиции. Ходит слух, что Бролог носит доспехи которым уже больше тысячи лет и, глядя на этого уже не рекрута, за спиной которого также был каменный стол — мобильная точка привязки для бессмертных — в это можно было поверить.
Как только он заметил эту деталь, перед глазами у него стали всплывать системные сообщения:
[ Внимание!]
[Из-за обстоятельств вашей смерти (уничтожения ядра маны) ваш уровень понижен на тринадцать (текущий уровень — шестьдесят шестой). Общий объем маны уменьшен на пятьдесят процентов. Штраф будет уменьшаться со временем. Время полного восстановления — тридцать дней.]
[При повторном уничтожении ядра в течении месяца штраф будет получен в удвоенном размере]
[ Внимание!]
[Из-за обстоятельств вашей смерти (уничтожение более восьмидесяти процентов энергетической сети) ваш уровень понижен на пять (текущий уровень — шестьдесят первый). Эффективность циркуляции маны по энергетической сети уменьшена на сорок процентов. Штраф будет уменьшаться со временем. Время полного восстановления — пятнадцать дней.]
[При повторном критическом повреждении энергетической сети в течении месяца штраф будет получен в удвоенном размере]
[ Внимание!]
[Из-за обстоятельств вашей смерти (единение с духом Смертного Меча) скорость накопления пламя битвы уменьшена в четыре раза. Штраф будет уменьшатся со временем. Время полного восстановления — тридцать дней.
Длительность всех посмертных штрафов увеличена втрое.]
Первоначальный энтузиазм, вызванный возвращением в игру сразу померк, при взгляде на все эти сообщения: мало того, что он был лишен доступа к ней на такой срок, так еще и по возвращении ему придется барахтаться с ослабленной магией. Штраф на накопления мор’актар его вообще не касался — пока его ранг в культе не позволял его использовать, а вот потеря в уровнях привела его к той страшной ситуации, которой он так боялся.
Вольный снова обошел его в уровнях.
Учитывая специфику их существования в игре, наедятся на то, что Тарас какое-то время не будет ничего делать и подождет пока он с Марком успеет их догнать, не стоило, а это значит, что сражаться с будущими противниками станет еще сложнее. Впрочем, сейчас это беспокоило его уже не так сильно, как то было в самом начале их совместного путешествия.
Рядом с ним появился Крюк, на лице которого отразилось уныние при виде всех полученных штрафов и потерь. Предложение, поступившее от владельцев реликвий культа, прозвучавшие в головах обоих игроков в тот момент казалось последней надеждой. Они, в отличии от Зверя, позволили им полностью перехватить контроль, получив крайне необычный опыт наблюдения за своим телом, «пилотируемым» кем-то другим. Это как смотреть фильм прямо от лица играющего в нём актера. Они ощущали всё тоже самое, только очень приглушенно: звук приходил будто-то бы издалека, боль была лишь слабым, едва заметным, отголоском, ощущения от жара и соприкосновения с поверхностью можно было ощутить лишь полностью сосредоточив на этом своё внимание. Исключением было зрение (Женя пару раз реально успел пожалеть, что не может сомкнуть глаз) и, в некотором роде, ощущение маны, позволившее обоим в полной мере прочувствовать насколько эффективнее этим ресурсом пользуются Смертные Мечи. Начиная от переноса в теле, заканчивая высвобождением и связыванием в заклинание — всё это они проделывали на совершенно ином уровне, хотя по-прежнему управляли их телами. Какой каскад ощущений испытал Дагир Женя даже боялся представить, вспоминая ту чудовищную смесь криков боли и заливистого смеха.
Его внимание вновь привлек стук инструмента, и он повернулся к источнику звука: экспедиция вернулась к проходу через завал и сейчас старалась его расширить, чтобы их груз смог туда протиснуться. Отряд гномов тянул за собой громадную телегу на которую (непонятно как) водрузили нечто, напоминающее кусок металлической толстой стены.
— Живы все-таки.
Бролог сидел, прислонившись к стене, опустив руки на вытянутые ноги. Командир легионеров выглядел вымотанным донельзя, хотя, судя по отсутствию мелкого слоя пыли на погнутых доспехах, в горных работах не участвовал. Зато участвовал Вольный с Маркусом, смена которых как раз подходила к концу. Тарас в пропитанной потом рубашке, молча бросил ему кирку и указал на медленно продвигающийся фронт работ. Что ж, это было не самое теплое приветствие, но зато знакомое, поэтому парень с энтузиазмом принялся махать киркой вместе с остальными. Скоро он пожалел о том, что вернулся в игру так быстро — вся работа заняла у них почти неделю и он успел к самому её началу.
В прошлый раз гномов было больше, да и находились они в куда лучшем состоянии. Атмосфера живого праздника, все ещё гуляющая у Жени в голове после знакомства с новым жилищем братьев, быстро выветрилась под гнетущей и плотной аурой скорби, царившей в отряде гномов. Это было не удивительно, ведь это были самые большие потери гномов со времен завоевания Карак-Удана, а еще десяток получил такие травмы, что по-прежнему не мог самостоятельно передвигаться, не говоря уже о работе. В общем, когда они запечатывали тоннель с другой стороны, Женя облегченно вздохнул, чувствуя, как ноют мышцы от долгой и тяжелой работы. Парень усмехнулся, когда в уме промелькнула мысль о том, насколько хорошей тренировкой выносливости были такие работы — он действительно заражается от своих братьев ненормальной тягой к превращению чего бы то ни было в возможность для развития.
Впрочем, последующие тяготы были не меньше, ведь гномов в приемлемом для работы состоянии было немного, а тащить Матрицу Считывания все ещё было нужно. Даже при помощи Хитчена, для которого на скорую руку смастерили упряжь толкать эту махину вперед было той ещё задачкой. Когда ты просто идешь по древнему пути, тебе кажется удивительным насколько хорошо он сохранился, когда же ты толкаешь многотонную кучу важного металла, каждая мелкая выбоина, трещина и любое другое повреждение дорожного покрытия становятся проблемой. Они успели дотаробанить её почти до самого Казракута прежде чем до них добралась вышедшая из Карак-Удана подмога, после того как Виталий Павлович через Гвоздя отправил весточку Торбару. Изгнанный принц лично возглавил две сотни гномов, вышедших навстречу потрёпанной экспедиции.
— Рад видеть, что ты живой, — тепло поприветствовал кузена Торбар, заключая того в крепкие объятья.
— Я тебя тоже, — ответил Бибитаг, оглядывая количество гномов за спиной брата, — заглянем в Казракут? Я хочу забрать оттуда несколько вещей.
— Конечно.
Торбар быстро согласился, заметив настроение Бибитага, который в обычное время уже бы без умолку штурмовал его мозг рассказами о найденных в руинах знаниях. Сейчас же он тихо отошел в сторонку, позволяя тому взять управление на себя. Гвоздь сообщил ему о том, что экспедиция понесла потери, но он не знал насколько сильными они были и вот его самые пессимистичные прогнозы подтвердились.
Все раненые к этому моменту получили всю возможную помощь, но несмотря на это, Торбар попросил взятых из города целителей, свежих и полных сил, осмотреть их ещё раз. Задача по транспортировке раненых и самой Матрицы, легла на плечи прибывших гномов, максимально освободивших членов экспедиции от любой ноши. До Казракута оставалось всего пару часов пути, поэтому Торбар решил добраться туда, а затем уже послушать всю историю от начала до конца, хотя самая главная новость уже распространилась по всему отряду.
