Бролог нашел металлическую скамью (в Манродане большая часть всего была сделана из металла) и поставил её рядом с големом, так, чтобы видеть настоящее лицо Хедрима. Последний встал так, чтобы большая часть не видела его реального тела, поэтому легионеру пришлось сесть практически вплотную к стене. Рядом с ним устроился Бибитаг, а недалеко остановился Тарас с Маркусом. Бывший правитель Манродана явно стыдился своего нынешнего облика, но стоило игрокам показаться в его поле зрения, как тот начал выказывать скорее признаки беспокойства.
— Они наши друзья, Хедрим. Они могут услышать твою историю.
— Ты так в этом уверен, легионер?
Легион Думрока существует с незапамятных времен и тщательно оберегает свои традиции. За прошедшие два тысячелетия империя гномов развалилась окончательно, но легион остался прежним, по крайне мере, та его часть, которой ныне командовал Бролог.
— Присмотрись к нему, — рука в чёрной латной перчатке указала на Вольного, — внимательнее.
Серые глаза с глубокими мешками под ними перевели взгляд на бессмертного. Хедрим смотрел на него с минуту, прежде чем его веки поднялись от удивления — он увидел то, что имел ввиду Бролог.
— Наши боги коснулись его. Что он сделал?
— Подарил нам новый дом. Карак-Удан снова принадлежит гномам.
— Так значит империя сотрудничает с наземниками? Кто сейчас правит? Новая династия?
Бролог коротко усмехнулся, обратив на себя внимание древнего гнома:
— Чтобы быть императором, нужно чтобы была империя, а её у нас давно нет.
Тут заговорил Бибитаг. Он крайне рассеянный и увлеченный гном, но, когда требовалось он мог дать короткую и емкую выжимку из истории. За пару минут он смог дать Хедриму примерное представление о нынешнем состоянии расы гномов и мира в целом.
— Этот Хадрут… какая сила духа. Невероятно, — Больше всего древнего правителя города впечатлила история Стража Наковальни, что многие века в одиночестве хранил реликвию их народа от посягательств падших, — Гнур нашел себе достойного ученика.
— Что же произошло с Манроданом? — спросил Бибитаг, — По дороге сюда мы нашли завалы, созданные примерно в тоже время.
Хедрим кивнул, а вместе с ним кивнул и голем.
— Манродан пал через несколько лет, после Карак-Удана. Хотя умирать начал задолго до этого, вместе с империей. Когда я родился, город уже практически перестал расти, но все еще был полон сил. Шахтеры работали день и ночь, доставляя руду в многочисленные литейные, где из нее извлекали чистый металл, который отдавали настоящим мастерам, вроде Мукрида, во владениях которого мы сейчас и находимся. Я помню этот суровый старикан мог перемешивать металл собственными руками. А как он лупил своих подмастерий! — На короткое мгновение на лице Хедрима появилась улыбка, исчезнувшая столь же быстро, как и приятное воспоминание из прошлого, — Но к тому моменту, когда я стал правителем всё изменилось. Страна медленно умирала, разлагалась из-за распрей вокруг ослабевшего трона. Даже запах скорой гражданской войны не помогал городу — заказов становилось всё меньше. Мастерские закрывались, гномы беднели и детей становилось все меньше. Когда учился я, все школы были заполнены до верха, когда я вступил в должность — только на половину, а потом и того меньше.
Не единожды я видел, как исчезает целая династия: из-за упадка рождаемости некоторые мастера просто не могли найти себе достойного ученика, которому могли бы передать свои знания. Все больше гномов решались покинуть город в попытках найти себе место получше, но где тогда было лучше? Вся страна рассыпалась.
Поэтому бунт Солдрина стал для нас неподъёмным ударом. Я знал о проблемах в городе, но я и подумать не мог, что все настолько плохо. После их налета на предместья Казракута, глава города решил отрезать все пути в Карак-Удан. Мне рассказывали, что местные нашли в разграбленных тейгах. Ваш рассказ многое проясняет, хотя я сам тогда им не поверил. Тогда я был в ярости: Карак-Удан был самым крупным потребителем, а северная часть тракта забирала все семьдесят процентов металла. Оказаться отрезанными от такого количества клиентов — это был приговор для города. Я умолял о помощи столицу, чтобы те выслали войска и навели порядок в Карак-Удане, чтобы тракт снова открылся, чтобы город не умер — все без толку.
Тогда-то ко мне и пришел Йорвус…
При упоминании этого имени единственная оставшаяся рука Хедрима сжалась в кулак, а вместе с ней и громадная каменная ладонь голема затрещала, сжавшись в кулак по размерам сопоставимый с хорошей глыбой.
— Йорвус был одним из младших сынов императора. Слишком юным, чтобы иметь хоть какие-то шансы претендовать на право занять трон: крупные кланы начинали поддерживать детей императора с первых лет юности, чтобы потенциальный правитель был им должен. К тому моменту как Йорвус родился, все крупные силы уже сделали свою ставку в игре престолонаследия. По крайне мере такой информацией я обладал в тот момент.
Поэтому сначала я очень холодно отнесся к его предложению о сотрудничестве. Йорвус собирался поучаствовать в гонке за престол, а Манродан находился слишком далеко от столицы, чтобы выиграть от этого. Более того, узнай кто-нибудь из верхушки о том, что я принял чью-либо сторону в грызне за трон — в тот момент я бы потерял последние шансы на поддержку от императорского дворца, даже те призрачные, что у меня были.
Только вот Йорвус заявил, что у него есть могущественный покровитель. Я бы никогда не поверил этому сопляку, но он привел мне неопровержимое, как мне тогда казалось, доказательство — он привез в город Матрицу Считывания.
Тарасу это словосочетание ничего не сказало, лишь родило в голове парочку предположений, что было не слишком удивительно, учитывая его происхождение. А вот от гномов Хедрим определенно ждал другой реакции, поэтому был несколько озадачен их молчанием.
— Вы не знаете, как создают големов?
Бибитаг покачал головой:
— Увы, эти знания исчезли вместе с империей, как и многие другие.
Хедрим несколько секунд обдумывал это, расстроенный тем, что упадок, что он видел, будучи главой города, все-таки сломил их расу.
— Матрица Считывания — это главный инструмент создания голема, — начал объяснять древний гном, — Тело сделать не сложно. Ядро, что будет его питать — сложнее, но хороший мастер может справиться. Сделав эти две вещи, мы получим крепкое тело, полное энергии, но оно не будет сражаться, работать или вообще двигаться. Ему нужно то, что в народе звали сердцем, а мастера — отпечатком. Матрица Считывания создает отпечаток сознания живого гнома, благодаря которому голем оживает.
Йорвус привез один такой инструмент сюда. Во всей Империи их тогда осталось не больше семи, и каждую охраняла целая крепость. А он принес сюда восьмую, и не простую, а сделанную легендарным Легнаром! Такая была только в императорском дворце! В тот момент весь город стоил меньше одной этой Матрицы Считывания!
Он предложил мне использовать её, чтобы построить армию. У нас было все необходимое: инструменты, материалы и много гномов, которым было нечего терять. Пока в столице наследники грызлись за трон и боялись отойти далеко от трона, Йорвус отбил бы город самостоятельно. Тогда у него появился бы контроль над Наковальней, армия големов и место их производства. Во времена, когда война всё ближе, когда слова и деньги начинают уступать силе, такой ход сделал бы его одним из самых сильных претендентов на трон. Более того, у него была бы поддержка народа: пока его старшие браться грызлись за трон, он вернул своей стране потерянную реликвию и спас от упадка целый регион, восстановив работоспособность тракта, тем самым получив поддержку этих территорий. Добавить к этому поддержку сил, предоставивших ему матрицу и у меня просто не оставалось причины ему отказать. Я предоставил ему все необходимое: место, материалы, рабочие руки. Спрятал всё это от глаз большинства — шпионы из императорского дворца шастали здесь, несмотря на потерю основного пути до столицы. С каждым месяцем город нищал и пустел, а я все больше убеждался в правильности своего выбора.
