— Ты принесешь мне клятву именем Древних Богов, что твоя страна станет моим вассалом. И никогда не выступит против моей власти…

Я склонила голову в показной покорности. Лихорадочно обдумывая ситуацию… Я никак не могла принести такую клятву. Я же собиралась сделать именно это: собрать силы и выступить против Великого отца… Хотя… Мысль еще не оформилась окончательно, но я старательно задавила ее. И чтобы избавиться от искушения произнести про себя идею, вызвала в памяти самую страшную картину в моей жизни: ровные ряды мертвых начинающиеся от крыльца дома Алиса и не заканчивающиеся никогда…

— Хорошо, — произнесла я, снова чувствуя горечь дыма от сгоревшего Яснограда и боль от смерти тысяч людей, погибших от рук магов… — Я принесу такую клятву…

Великий отец расплылся в триумфальной улыбке. А я старалась не думать о том, что мне удалось обвести его вокруг пальца.

— Ты сделаешь это прямо сейчас…

— Хорошо, — не стала я спорить и произнесла. — Клянусь Древним Богам: если Великий отец сохранит жизнь и свободу моему брату, его величеству Фиодору, то моя страна станет его вассалом и никогда не выступит против его власти…

— И золото, — напомнил он мне.

— И отдаст все золото, — кивнула я, — добытое в тайной шахте…

Гром раздавшийся в помещении известил, что клятва принята Богами. Вот и все… Я закрыла глаза…

— Я отпущу твоего сына, — Великий отец смотрел на меня с триумфальной улыбкой. — Теперь ты понимаешь, почему я никогда не сделаю Олиру своей наследницей? — спросил он и не дожидаясь моей реплики, ответил сам, — вы, бабы, дуры… Ради своих детей вы готовы принять любые, самые невыгодные для себя условия…

Я ничего не ответила. Сидела с опущенной головой и молчала, старательно не думая ни о чем… Радоваться и огорчаться я буду после. Когда останусь одна и смогу не бояться, что проклятые маги покопаются в моей голове…

— Агор, — кивнул Великий отец своему инквизитору, — подпиши договора, закрепляя условия, и обсуди график поставок магического золота… Мне нужно все, что они смогут добыть…

Магического золота?

— Хорошо, Великий отец, — покорно склонил голову Агор. — Я сделаю все, как надо…

Картинка над шкатулочкой рассеялась. Сеанс связи был закончен…

— Что такое магическое золото? — спросила я, хмуро глядя на Агора. Кажется, мерзкий старик тоже вел свою игру. Только в отличие от меня не удержался, чтобы ткнуть меня носом в свой успех.

Переговоры о графике поставок магического золота, мы с Агором по обоюдному согласию решили перенести на завтра. Он слишком сильно выложился во время сеанса связи: оказалось эта магическая шкатулочка жрет прорву магии. А Агор к тому же помимо этого тратил магию еще и на ментальный детектор лжи. К тому же пришло время обеда, а пропустить трапезу он не мог: в отсутствии Великого отца его обязанностью было произнести молитву-заклинание вместе с братьями.

Зато я поняла, почему Живела так плохо себя чувствует после сеанса связи с отцом… Олира же говорила, что ее старшая сестра весьма посредственный маг. И как наглой проходимке, женившей на себе моего брата, удалось обмануть Великого отца, заявив, что ее беременность от Фиодора. Во всем виноваты недостатки магической связи.

Хотя я тоже не могла быть уверена абсолютно, что беременность это обман. Женившись, король Грилории мог перестать принимать травки, препятствующие зачатию. Тем более, а это я знала точно, все его советники категорично требовали немедленно заняться продолжением рода сразу поле свадьбы. Именно поэтому я не стала использовать этот аргумент в переговорах…

Лучше промолчать, сохранив свои догадки на будущее, чем попасть впросак. Эти переговоры с правителем Монитийской Епархии первые, но совершенно точно не последние. Раз уж Великий отец, желая похвастаться своей победой, собственноручно отдал мне в руки способ давления на магов, то я обязательно им воспользуюсь.

Оказалось, что мои ельки давно привлекли внимание Монтийской Епархии. Она даже скупали их по всему миру и привозили сюда, за стены своей страны. Все дело в том, что золото, добытое в измененной древней магией шахте, обладало особыми свойствами: оно способно было удерживать в себе магию и использовалось для создания тех самых «подвешенных» заклинаний, которые самые сильные и умелые маги заготавливали заранее, а в нужный момент активировали известным мне словом «ферро».

Именно это и было причиной, по которой Великий отец, вообще, удостоил меня разговора… В противном случае, он просто раздавил бы меня, как клопа.

Все это мне поведала Олира, которая тайком от наставника пришла в мою комнату сразу после обеда, когда вся обитель отправилась на дневной сон. Бедной девочке страшно не хватало материнской ласки, и она невольно потянулась ко мне. Я же не стала отказывать ей в такой малости, как объятия, мгновенно завоевав ее симпатию. Хотя возможность расспросить доверчивую Олиру о порядках и даже некоторых секретах обители, была не главной причиной моего к ней отношения. Я просто жалела юную магичку, которая большую часть жизни провела в мужском монастыре рядом с жестоким и злобным отцом…

Олира и сама клевала носом… Оказалось, что все маги-монахи едят всего один раз в сутки. Даже дети и старики. Исключение сделали только для меня, как для гостьи извне. Я вспомнила голодный взгляд ребенка в первый вечер, и мне стало не по себе. Это какая-то совершенно извращенная жестокость: морить голодом близких.

В келье Живелы не было ни кресел, ни даже стульев, поэтому приходилось сидеть прямо на кровати. И когда Олира, в полудреме ответив на мои вопросы, заснула прямо на постели, прижимаясь к моему боку и обнимая за талию, я смогла вернуться к своим мыслям, которые все это время прятала так глубоко, как только могла…

Сначала мне надо было обдумать то, что повергло меня в шок в самом начале переговоров. И дело было даже не в самом Великом отце, этот старикан не выглядел особенно грозным. Третий советник с его холодным взглядом и звериным оскалом дал бы сто очков форы проклятому магу. Все дело было в том, что я узнала женщину, чей голос услышала. И это никак не укладывалось в моей голове…

Как Зелейна могла так поступить?

Я пыталась понять ее мотивы. Пыталась найти хотя бы одно оправдание для подобного предательства. Но не могла. Мой мозг просто отказывался думать на эту тему. Все мысли мгновенно улетучивались оставляя после себя холодный влажный туман, который заставлял намокнуть ресницы. Я ведь ей верила. Она казалась мне искренней в своей ненависти к человеку, лишившему ее сына права на наследование султаната. Но все оказалось обманом.

И еще один вопрос мучил меня… Когда именно Зелейна перешла на сторону врага? Я и сейчас была уверена, что она сбежала из гарема и приехала в Грилорию, желая союза со мной. Ее слова о том, что я единственная ее надежда были честными и искренними. Все ее поступки говорили об этом.

Когда Ясноград разрушили она отдала мне свой артефакт — единственный предмет, оставшийся ей в память о матери. А я видела, как Зелейна плакала в доме Илнара, вспоминая о ней. Она не стала бы делиться со мной своим сокровищем, если бы ее целью было просто втереться ко мне в доверие… Я ведь уже доверяла ей в тот момент.

Что-то случилось в пути… То, что изменило ее отношение ко мне. Заставило сомневаться и искать другую возможность получше устроиться в жизни. А может быть я и вовсе была не при чем. Просто бывшая жена султана не выдержала лишений, которые выпали нам в дороге? Или ее подкосило изменение статуса?.. Я не знала.

Но одно было мне ясно совершенно точно. Побег Зелейны не был случайностью. Если провести нехитрые расчеты, то становилось предельно ясно: она сбежала от нас, чтобы присоединиться к дипломатическому поезду Великого отца.

А содержимое моих седельных сумок стало подарком проклятому магу. Доказательством ее лояльности и преданности…

Только мне совершенно была не понятна роль Амила во всей этой истории. Знал ли он о намерениях своей матери, или для него все это тоже оказалось сюрпризом?