— Если ты будешь хорошо себя вести, — сказала я, — то и мы не причиним тебе никакого вреда.

Мальчишка вздрогнул всем телом от моих слов, как от удара кнутом, а потом замер на месте, тихо и жалобно скуля сквозь кляп. Он боялся. Теперь это было очевидно. Его трясло, он вжимался всем телом в грязное снежно-пыльное крошево и тихо и жалобно плакал-скулил на одной ноте. Я не понимала что происходит. Почему этот маг ведет себя так странно⁈

— Это не маг, — Идор, вернувшийся с факелом, как будто бы услышал мой вопрос. Желтый, мигающий круг коснулся напуганного до смерти подростка, лежащего на полу. — Он раб. Беглый раб. И умоляет вас, госпожа Елина, пощадить его. Я же говорил, он как будто бы не умеет пользоваться заклинаниями.

— Но тогда откуда он их знает? — Я скорее верила Идору, чем нет. Но вдруг это очередная хитрость магов? Магам я не доверяла.

Света от тлеющей ножки стола хватило, чтобы увидеть: в центре каждого темного пятна на его одеянии дыра, через которую проглядывает кожа. То ли слишком грязная, то ли слишком темная даже для аддийца. Очень странно. Я нахмурилась…

— Он нашел книгу, — Идор продолжал читать мысли, — возле мертвого мага чуть больше седьмицы назад. Она помогла ему. И он взял ее с собой. Хотел сбежать, но испугался и решил спрятаться здесь. А когда пришли мы, решил воспользоваться книгой, чтобы узнать зачем вы здесь. Он боялся, что вас послала за ним его хозяйка. Он не хочет возвращаться к ней. — Он говорил тихо и безэмоционально, короткими рубленными фразами. Его лицо застыло, а взгляд как будто бы ушел в глубину, потеряв фокус во внешнем мире. — Она… Не может быть! Госпожа Елина, этот раб ни в чем не виноват! Развяжите его!

Внезапно маска треснула, и на лице мага появилась странная смесь чувств: удивление, отвращение и даже какой-то непонятный страх… Он поднял на меня взгляд и умоляюще произнес:

— Госпожа Елина, развяжите его! Он вам все расскажет. — Идор рвано выдохнул. — Или не все… Поверьте, кое-что из его рассказа, вам лучше не знать. Я не думал, что люди могут быть такими жестокими! И что Великий отец может быть таким…

Я на мгновение заколебалась. Одной стороны, если Идор прав, и этот мальчишка не маг, то незачем держать его в путах. Но с другой… А вдруг это все ложь? Уловка? Вдруг этот «раб» на самом деле маг, который смог как-то договориться с Идором? К тому же причем здесь Великий отец⁈ Я прикусила губу.

— Госпожа Елина?..

Я вздохнула. Задержала на миг дыхание, как перед прыжком в воду, и приказала:

— Аррам, развяжи его. Но держите оружие наготове. Если этот маг… или раб… вздумает бежать — убейте…

Аррам кивнул и, присев на корточки, одним движением перерезал путы и сдернул с головы мешок. Перепуганный мальчишка замер. Казалось, он не дышал…

А я смогла рассмотреть его. Черные, прямые волосы остриженные неаккуратными клочками. Какие-то пряди опускались чуть ли не до плеч, а какие-то были обрезаны у самой кожи, отчего казалось, будто бы голова мальчишка покрыта проплешинами. Узкие раскосые глаза, маленький удлиненный нос, вытянутый овал лица и чересчур смуглая кожа… Больше всего этот раб… или маг… походил на коренного жителя Княжества Славия? Но как такое может быть?

В этой стране до сих пор существовала очень жесткая клановая система. Особенно среди высшей знати. Клан князя и его приближенные блюли чистоту крови и могли проследить свою родословную вплоть до первых переселенцев, покинувших Грилорию много веков назад.

Их дети женились исключительно на своих, однако заключать договорные браки считалось дурным тоном. Вместо этого молодежь попросту ограждали от ненужных связей, ограничивая их круг общения. И только после рождения третьего ребенка почтенные родители получали право покидать клановые замки и общаться с людьми, живущими за его стенами.

Простые люди давно не придерживались таких строгих ограничений, а традиция учитывать чувства молодых при создании семьи и талант к купеческому делу привела к тому, что встретить среди простых людей «чистого» славца было просто невозможно. В их жилах текла невообразимая смесь всех народов нашего мира. Не зря мой старый друг Митка, отправившись в Республику Талот взял себе именно славское имя, хотя его ярко-рыжая масть меньше всего походила на внешность коренного славца…

И все это значило только одно: сейчас на грязном, заплеванном полу разрушенного постоялого двора в драной рабской хламиде валялся лицом вниз представитель высшей знати Княжества Славия. Но, во-первых, как он сюда попал? Даже если представить, что проклятые маги разрушили столицу княжества, стерев город с лица земли, как Ясноград, то я поставила бы все свое имущество на то, что главы знатных родов первым делом вывезли и спрятали бы свою молодежь, чтобы сохранить надежду на возрождение. И этот мальчик сейчас должен был быть где-то в безопасном месте под защитой клановых воинов, а не лежать перед моими ногами с таком растерзанном виде.

И даже если вдруг представить, что князь решил отправить кого-нибудь за помощью в соседнюю страну, то здесь был бы почтенного отца семейства, а не неоперившийся юнец, у которого молоко на устах не обсохло. Он слишком юн, чтобы получить право увидеть свет. И это во-вторых…

— Как твое имя? — задала я первый вопрос. Мой голос был холоден и беспристрастен. Мне не раз приходилось вести допросы, и я прекрасно знала, как себя нужно вести с пленником. Даже если ты подозреваешь, что все совсем не так просто. Мальчишка при звуке моего голоса сжался еще сильнее и ничего не ответил. Только снова заскулили, уткнувшись лицом в пол…

— Он очень слаб. И боится… — снова вмешался Идор. — Очень сильно боится. Его страх такой большой, что скрывает все остальные мысли. Я больше ничего не могу прочитать. И этот страх мешает ему слышать вас.

Я кивнула. Еще раз взглянула на плачущего на одной ноте парнишку.

— Идор, ты можешь его успокоить магией? — спросила я у нашего мага. Тот кивнул. И я приказала, — Аррам забери факел.

— Не нужно, — отмахнулся от помощи Идор, — это очень простое заклинание. Я обойдусь одной рукой.

Но Аррам все равно выполнил мой приказ, рывком выдрав горящую ножку стула из рук мага. Идор прикусил губу. Кажется, наемник перестарался и дернул слишком сильно. Но маг сам сказал, что ему нужна только одна рука.

Он сделал шаг вперед и, опустившись на колени перед пленником, коснулся его головы… Что-то тихо зашептал. А потом выдохнул, активируя заклинание:

— Ферро…

Поначалу ничего не происходило. Но потом мальчишка перестал скулить. Он с трудом поднялся на четвереньки и обвел всех нас взглядом, на миг задержавшись на мне. И уставился в глаза Идора…

— Меня зовут Идор, — улыбнулся маг. Он хотел сказать еще что-то, но я перебила его:

— Нихай ши ма мин зцы? Нихай ши ла лии?

Традиционный славский я учила очень давно, тридцать лет назад. Мой отец считал, что будущая королева должна понимать своих соседей без переводчика. Даже если сами соседи в своей стране предпочитают говорить на грилорском, а «старый» язык используют исключительно для церемоний. Тогда я всячески избегала ненужных знаний, и вряд ли смогла бы сейчас вести беседу на славском. Я и эти простые вопросы: «Как тебя зовут?» и «Откуда ты?» вспомнила с большим трудом и вряд ли произнесла безупречно. Но я намеренно использовала этот язык. Если этот мальчик на самом деле отпрыск знатного славского клана, он должен меня понять.

Изумленный взгляд пленника метнулся ко мне. Я увидела как в черных зрачках его по-лисьи узких глаз вспыхнуло пламя. Он медленно, не обращая внимания на стоявшего перед ним на коленях Идора и шелест вытянутых наемниками мечей, поднялся во весь рост. Он и, правда, был слаб. Его качало из стороны в сторону, но тем не менее он стоял и смотрел на меня. А потом, сложил руки у груди и склонился в традиционном славском поклоне:

— От танин зцы ши Го Ла Хоф…

Он упал бы, если бы Идор не успел вскочить и подставить плечо…

Го Ла Хоф⁈ Я была удивлена не меньше, чем этот мальчик мгновение назад, когда услышал из моих уст «старый» язык.