Кто-то настойчиво тряс меня за плечо. И звал:

— Госпожа! Госпожа! Очнитесь!

Я открыла глаза. На меня, нависнув сверху, с тревожным любопытством смотрела юная девушка. Лет пятнадцать-шестнадцать. А то и меньше. Ее правильные черты лица были мне как будто знакомы, но глаза, очень необычного сине-зеленого оттенка, я видела впервые.

— Кто ты? — хрипло спросила я.

— Я Олира. — широко, радостно улыбнулась она. — А как зовут вас?

— Меня… — я запнулась. На какое-то мгновение мне показалось, что я не помню ни своего имени, ни своего прошлого. Но в этот самый миг воспоминания рухнули на меня, как лавина, накрывая с головой и заставляя захлебнуться воздухом. Попыталась сесть, но тело ощущалось слишком слабым, руки и ноги едва шевелились, хотя боли я не чувствовала. — Меня зовут Елина… Я пришла, чтобы увидеться с Великим отцом.

— С Великим отцом⁈ — любопытства в ее взгляде стало еще больше, — но его уже нет. Он покинул Епархию навсегда… А вы лежите пока. Вам еще рано вставать. Наставник сказал, что вы слишком долго пролежали в ловчей сети, и ваша жизненная энергия на нуле…

Великий отец умер⁈ Холодок промчался по спине, в первое мгновение я ужаснулась тому, что проделала такой длинный и сложный путь без всякой пользы. А потом осознала, что может быть со смертью этого сумасшедшего закончились все наши проблемы. Может быть тот, кто стал вместо него править Монтийской Епархией уже не хочет захватить весь мир, и не станет разрушать города, в один миг унося сотни и тысячи жизней простых горожан?

— Отец не умер, — рассмеялась девочка, одновременно поправляя подушку и одеяло, которое сползло с меня после неудачных попыток взять под контроль свое тело, — он уехал. Сказал, что пора нам перебираться в Цитадель. А меня оставил с Наставником. Сказал, что заберет попозже, когда я научусь справляться со своей магией. Она меня почти совсем не слушается, — вздохнула она печально.

— Откуда ты знаешь о том, что я подумала? — нахмурилась я. Я была абсолютно уверена, что не произносила свои мысли о смерти Великого отца вслух.

— Да, вы ничего не говорили, — снова ответила на невысказанный вопрос Олира и пожала плечами. — Вы просто думаете так открыто, что я не могу не слышать ваши мысли… Но я не нарочно, — с виноватой улыбкой заверила она, — просто я пока не умею контролировать свою магию. Отец говорит, что когда я обуздаю свою магию до конца, стану самым сильным ментальным магом. После него, конечно. И он сделает меня свой наследницей, — похвасталась она.

Наследницей? Я приподнялась на локте, сознательно не произнося свой вопрос вслух. Я должна была убедиться, что она не врет…

— Я не вру, — обиженно надула она губы, подтверждая догадки, что лет ей гораздо меньше, чем я подумала в начале. — Да, я дочь Великого отца, а Живела и Вижела мои сестры. Но я их не люблю. Они такие злюки. Они всегда смеялись и обижали меня, пока моя магия не проснулась. Говорили, что я никчемная. И, вообще, буду всю жизнь прислуживать им, когда они станут королевами.

— Кхм, — прокашлялась я. Девица не обманывала. Она и правда умела читать мысли. Но была как-то чересчур наивна…

— Ой, — внезапно вспыхнула она, — я забыла! Наставник велел позвать его сразу, как только вы проснетесь! Это он вытащил вас из магической сети… А вы зачем прыгнули со скалы? Из-за несчастной любви, да⁈ А вы мне расскажете⁈

Беспрестанно тараторя, девчонка выскочила за дверь и исчезла. Оставшись одна, я первым делом оглядела комнату. Пожалуй, я не удивилась бы, если бы, если бы увидела решетки на окнах, подтверждающие, что я в тюремной камере. Но нет, никаких решеток не было, хотя в узкие и длинные окна и без них пролезть было бы затруднительно. Зато стекло вставленное в тонкие деревянные рамы обладало необычайным эффектом — мягко сияло, как большая лампочка, освещая всю комнату. Если бы не шум волн, которые временами ударялись об стекло, перекрывая путь свету, я решила бы, что это какой-то магический светильник.

В остальном комната совсем не выглядела роскошной. Даже, наоборот: простые каменные стены, полы из утоптанной глины, старое деревянное кресло-качалка, обильно украшенный удивительно-красивой резьбой и обитый протертым бархатом, такой же резной столик из красного дерева с облупленным лаком… Такое ощущение, что когда-то хозяева этого дома были богатыми и знатными, а потом потеряли все свое богатство, сохранив любимые предметы интерьера на память о благополучном прошлом.

Олира вернулась в комнату так же стремительно, как сбежала. И тут же затараторила с широкой улыбкой:

— Наставник пока очень занят, придет позже. Он велел побыть с вами еще немного. А потом он отведет вас в келью Живелы. Она самая удобная во всем монастыре, — добавила она от себя, с нотками зависти, — там даже зеркало есть, и настоящий шкаф. Все равно моя сестра уже никогда не вернется домой. Ой, — она подпрыгнула на месте и крутанулась волчком, — а вы позволите мне посмотреть в зеркало? — ее глазенки горели, — я всего разик! Боги не станут сердиться на меня за такую вольность. Ведь не станут, да?

Я кивнула, пристально глядя на нее. В голове царила какая-то мешанина из обрывков недосказанный мыслей. И это, наверное, хорошо. Если я сама не могу разобраться в этой каше, то и девчонка вряд ли сможет. А мне совсем не нравилось то, с какой легкостью она это делала. И даже кольцо созданное Артефактором Древних Богов, которое должно было защитить меня от действия магии, оказалось бесполезным.

— Сколько тебе лет? — Спросила я, как будто бы невпопад. Но девчонка то ли не заметила, то ли не обратила внимания, что вопрос я задала вслух, а не мысленно… Там, в мыслях, его просто не было.

— Вчера исполнилось четырнадцать, — расплылась в счастливой улыбке Олира.

— Поздравляю, — машинально ответила я.

— С чем⁈ — девочка непонимающе уставилась на меня.

— С днем рождения, — улыбнулась. По моим ощущениям тело стало «оттаивать», и я наконец-то смогла пошевелить пальцами на руках. Еще немного и смогу встать.

— С днем рождения? — переспросила Олира и тут же оживилась, восторженно засияв. — Ой, это у вас там, снаружи, такие обычаи, да? А еще с чем у вас поздравляют? У нас с днем обретения магии… У меня через несколько месяцев будет год. — Внезапно девочка резко погрустнела, — если я не смогу обуздать ее к тому времени, то отец может приказать заблокировать ее навсегда.

— Ты сможешь, — улыбнулась я. Не знаю, как и что у нее с магией, но вот располагать к себе эта девочка умела, на интуитивном уровне чувствуя, что нужно делать и говорить, чтобы понравиться собеседнику. Даже я прониклась, хотя изначально была настроена весьма враждебно. — А если не сможешь, то без магии тоже можно жить. У меня нет магии, и я нисколько от этого не страдаю…

— У вас есть магия, — улыбнулась она, — у всех есть магия. У кого-то больше, у кого-то меньше… А еще у вас есть еще кое-что…

К счастью, избавляя меня от необходимости что-то говорить, дверь с грохотом распахнулась и в комнату влетел наставник девочки. Высокий, темноволосый с правильными чертами лица и отличной фигурой, которая с первого взгляда выдавала, что не смотря на хорошую физическую форму, этот мужчина совсем не воин… Он был одет в белоснежную монашескую хламиду с одной серой полосой по подолу.

— Наставник! — отлетела от меня Олира и склонила голову.

— Олира, — пророкотал он низким, приятным тенором, от которого по моему телу, словно сами собой побежали мурашки, — иди на кухню и скажи, чтобы моей гостье принесли обед в комнату Живелы.

— Хорошо, наставник, — пискнула девочка и бесшумно исчезла за дверью.

Мужчина, глянув ей вслед, повернулся ко мне и… Я пропала. Я смотрела в его большие, темно-серые глаза под пушистыми ресницами и не дышала. А в груди, там где после смерти Дишлана осталось только пепелище, вспыхнул огонь. Яркий, высокий и пожирающий воздух в моих легких… Но самое удивительное, что в его темных зрачках, я видела точно такое же яркое пламя. И на мгновение мне показалось, что наши сердца застучали один мотив, им не нужны были мы, чтобы говорить между собой напрямую…