– Передохнём… немного… оторвались пока…

Отряд зашёл внутрь заброшенного лет тридцать назад помещения. Прогнившие кирпичи вываливались из кладки, внутри воняло прелой мочой. Антон остановился, сел на пол, где было почище, и протянул ноги. Тоже сделали и остальные члены отряда. Они глядели на Синявского, но ничего не говорили.

– Какой план, командир? – спросил парень, усаживаясь рядом.

Синявский уставился на ополченца – они и не думал становиться командиром. Но затем, окинув взглядом подростков и стариков, впервые взявших оружие, он понял, что больше их не на кого оставить – погибнут. Вдалеке послышался рёв моторов: к монастырю подъезжала вторая группа военных.

– Уходим из города, здесь нельзя оставаться, – вскочил Антон.

– Но мы не можем, это наш дом, могут быть ещё выжившие, – парень вылупился на Синявского.

– Слушай, – Антон взял его за плечо, – если не уйдём – погибнем. Это точно. Если кто и выжил, то они тоже скрылись.

Парень слабо кивнул.

– Выдвигаемся к Ярославлю, надо успеть туда раньше Полякова.

Озираясь по сторонам, отряд двинулся дальше на север города.

Полковник Ефремов стоял посреди монастырского двора и разглядывал облупленные пулями стены. Солдаты грузили тела ополченцев в кучу у ворот. Стояла тишина, нарушаемая лишь глухими звуками падающих тел и смехом некоторых солдат.

– Товарищ полковник! – к Ефремову шагал лейтенант, ведя под руку какого-то старика в круглых очках. – Вот нашли, на кухне прятался.

– Кто это? – полковник уставился на офицера.

– Не могу знать! – ответил тот.

Ефремов перевёл взгляд на старичка и спросил:

– Кто ты, старче?

– Я… – замямлил казначей, – я… Святослав Никифорович… завхоз.

– Завхоз? – лицо полковника прокисло. – Что ж ты от нас прятался, завхоз?

– Страшно… очень было… стрельба… крики… – затрясся старичок.

– Как относишься к президенту Полякову? – строго спросил Ефремов.

– К господину президенту? Уважаю, он сильный человек, слышал, хочет помочь нам, – пролепетал старик.

Полковник ухмыльнулся, но всё ещё продолжил пилить взглядом странного пленника.

– Воровал? – спросил он.

– Я? – казначей вытаращил глаза, затрясся и полез в карман. Лейтенант потянулся за пистолетом, – …да где она?

– Кто?

– Книжка… трудовая, там… благодарности… стаж сорок лет…

– Хрен с ней с книжкой, – усмехнулся Ефремов. – Я скоро отправлюсь в путь. Оставлю здесь гарнизон. Будешь и дальше завхозом.

– Да… да… хорошо, – закивал головой Леопольд Аркадьевич, полковник его отпустил, и старик поплёлся назад к кельям.

В воротах показался майор Новосёлов, командующий второй группой войск, и подбежал к полковнику.

– Товарищ полковник, докладываю, город взят, оставшиеся защитники сбежали!

– Ты чего лыбишься? – проворчал Ефремов. – Десять человек сбежали, вооружённых, и мы не знаем где они! Как мне теперь здесь оставлять гарнизон?!

– Я… я – замялся майор.

– Хватит яйкать, высылай за ними отряд, чтобы к вечеру всех поймали!

– Есть! Так точно! – отдал честь майор и побежал выполнять приказ.

«Сбежали, сбежали. Организованно как-то, будто по команде, – думал Ефремов. – А если не сбежали, а отступили?»

Зенитные установки зеленели на вершине хребта. Старший агент Берн и главный распорядитель работ Мария Альварес смотрели вниз на изрытую ямами долину. Из песочных воронок выглядывали головы турелей, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону.

– Возведение системы противовоздушной обороны завершено, – доложил старший агент Берн. – Турели построены на 70 процентов.

– Вы думаете, они всё же решатся бомбить Центр? – спросила Мария Альварес.

– Я думаю, ударят по защитным системам и некоторым неважным объектам. Здания учёных и Купол, они не тронут.

– Почему вы так уверены?

– Агенты доложили, что Поляков стягивает войска в Межгорье. У него есть ракеты, но он их не использовал. Полагаю, он хочет захватить Центр, а не уничтожить его.

– Неужели он изменился? – задумалась главный распорядитель работ.

– Простите?

– Нам удалось выявить некоторые интересные факты о деятельности этого молодого человека. Оказывается, раньше он служил в IDISI.

– Он был охотником? – Берн уставился на главного распорядителя работ.

– Да.

– Это объясняет, почему мы о нём ничего не знали.

– Думаю, это он причастен к гибели Людмилы Зуйко, – сказала Мария Альварес. – Если он не собирается нас уничтожить, что тогда он задумал?

– В любом случае, ему это не удастся, – улыбнулся старший агент.

– Мне бы вашу уверенность, Густав. Надеюсь, вы разработали план обороны?

– Да. Мы убьём одним выстрелом сразу двух зайцев и сможем покончить с правительствами навсегда.

– Тогда и флаг вам в руки. Мы с учёными на время острой фазы конфликта спустимся в бункер. Детали плана доложите позже.

– Как будет угодно.

Главный распорядитель работ кивнула старшему агенту и не спеша направилась к лифту.

Старый почти развалившийся грузовик медленно плёлся на сдутых колёсах по дырявому полотну ярославской дороги. Под натянутой брезентовой крышей теснились понурые люди. В углу тихонько завывала старуха, крепко обнимая костлявыми руками баулы с тряпьём. Позади, свесив босые ножки, сидел светловолосый паренёк лет пяти. Рядом сидела его мать, она осторожно придерживала сына за руку.

– Мама, а почему нам надо ехать в Ярославль? – спросил паренёк.

– Там… там наш новый дом, – дрожащим голосом проговорила мать.

– А зачем нам новый дом? Мне и в Костроме было хорошо.

Женщина ничего не ответила. Она смотрела на уползающую вдаль дорогу.

– А Вася тоже приедет? – малыш серьёзно взглянул на маму.

– Конечно… Вася… приедет, – всхлипнула женщина и отвернулась в сторону вытереть подступившие слёзы.

– Я по нему скучаю, – протянул паренёк. – Вот было бы здорово снова пойти с ним на рыбалку!

– Да, да, – чуть слышно проговорила мать.

Сбежавший отряд обогнул Кострому и чудом не попался на глаза ефремовским ищейкам. Антон и короткостриженый парень шли впереди, остальные, оглядываясь, плелись за ними.

Парень усмехнулся и посмотрел на Антона.

– Чего? – не понял Синявский.

– Мы уже два часа идём и даже не познакомились. Я Слава, – он протянул руку.

– Антон.

– Откуда ты?

– Это долгая история, – Синявский посмотрел вперёд. – Даже не знаю, где начинается.

– А у меня покороче будет. Всю жизнь в Костроме провёл. Конечно, выбирался и в Москву и в Ярик, но было это до всего этого. А так целыми днями на рыбалке, есть-то надо.

Синявский понимающе кивнул.

– А ты хорошо местность знаешь? – поинтересовался Антон.

– Вроде да. На лодке часто вверх по реке ходил, запомнил места.

– Это хорошо, будешь проводником, – сказал Синявский.

– Правда? – парень на мгновение замолчал. – Если этой дорогой идти, впереди будут две реки, мостов нет – придётся вплавь.

Антон оглянулся на усталых ополченцев, вздохнул и посмотрел на Славу.

– Вон, видишь, – Синявский кивнул в сторону отряда. – Вплавь это вряд ли. Надо лодку что ли найти.

– Попробуем, там как раз недалеко посёлок рыбаков есть, – ответил парень.

В посёлке из четырёх ветхих хибар лодок не оказалось. Антон стоял на берегу широкого пролива и думал, как его пересечь с едва живыми ополченцами.

– Сейчас отдыхайте, набирайтесь сил, реку придётся переплывать, – сказал он и посмотрел на измученных товарищей. – Все умеют плавать?

Один из ополченцев – старый усатый мужичок поднял руку и сказал, что не уверен, сможет ли пересечь реку.

– Что-нибудь придумаем, – ответил Антон. – Оставаться здесь опасно, думаю, нас ищут.

Синявский посмотрел на покосившиеся дома, прищурился и позвал Славу.