Я постараюсь проявить терпение.

Даже если это убьет меня.

Закончив меня мучить, она встретилась со мной взглядом и закончила с моим ремнем, не торопясь расстегнуть мои брюки и спустить их с предельной нежностью. «Это ведь не больно. Правда?»

«Я в порядке, детка. Перестань обо мне беспокоиться». Боль все еще кусала, но я испытывал и худшее. И каждый кусочек дискомфорта стоил того, чтобы наслаждаться такими моментами.

Но черт, если мой зверь не был еще более голоден. Ее роскошные груди были прямо там, ее соски умоляли, чтобы их пощипали и пососали. О, я был таким плохим человеком, и в этот момент мне было все равно.

Я мог бы винить ее. Она была причиной моей безусловной потребности.

Когда она стянула материал вниз, снимая мои боксеры, она провела языком по нижней губе в знак признательности. «Ты такой горячий. Тебе кто-нибудь когда-нибудь это говорил?» Она не спеша расстегнула мою рубашку, сдернув материал вверх и отодвинув его в сторону. Ее ноздри раздулись, когда она провела обеими ладонями по всему телу, разминая мой живот.

Если бы она не была очень осторожна, я бы не смог контролировать себя рядом с ней.

«Никто, кто имел бы значение».

«Твоя жена?»

Я провел пальцами по ее руке. «Это было давно, Кэролайн. Сравнения нет и никогда не будет».

Она, казалось, оценила и приняла ответ, наконец, положив руки по обе стороны от меня. «Что для тебя важно на данном этапе твоей жизни?»

Светлые волосы были ей намного лучше, хотя я оценил ее креативность и дерзость. Когда она провела прядями по моей груди и вниз, я был готов потерять всякий контроль.

Интересно, что никто раньше меня об этом не спрашивал. Может, потому, что я родился в этом мире, в этой опасной жизни. Мне пришлось подумать над ответом, и он не был легким. «Счастье. Наслаждение моментом».

Она не только удивилась моему ответу, но и обрадовалась. Когда она кивнула, это было так, словно мы стали немного ближе. В конце концов, этого все хотели. Разве не так? Я просто потерял себя в горе и вине до такой степени, что вообще перестал жить.

Она была полна решимости подразнить меня, надутый взгляд на ее лице подпитывал мое и без того бушующее возбуждение. Однако, просто возможность наблюдать, как она становится менее сдержанной, наслаждаясь моментом, который мы разделяли, была обнадеживающим напоминанием о том, что могло бы быть. Было ли это смешно с моей стороны, учитывая обстоятельства? Еще бы. Вероятно ли, что мои дочери будут возмущены? Возможно, но они знали что, где-то в глубине души я был сторонником того, чтобы позволить им жить так, как они хотят.

В пределах разумного, конечно. Я же отец, в конце концов, ответственность огромная.

Пока Кэролайн продолжала гладить меня, осмеливаясь тереться своей покрытой кружевом киской о мой и без того пульсирующий член, мои мысли переключились с чего-либо еще на потребность в ней.

Я хотел владеть ею.

Когда я медленно провел кончиками пальцев одной руки вниз от ее шеи к груди, она бросила на меня лукавый взгляд. «Тебе следует быть осторожнее, искушая волка».

«Я думала, ты больше похож на свирепого льва». Она согнула пальцы, царапая воздух и рыча. Это было, пожалуй, самое милое, что она делала до сих пор.

Но мое терпение таяло, моя потребность в ней росла. Я продолжил свое легкое исследование, проведя пальцем по ее правому соску, затем по левому. Я позволил своему пылкому взгляду следовать за моим греховным путем, не спеша проводя рукой по ее животу. Но когда я добрался до ее трусиков, я втянул воздух, обхватив ее прекрасный и очень влажный холмик.

«Ты мокрая маленькая девочка».

«Ты делаешь меня такой».

«Будь осторожна. Теперь ты в логове льва».

Она улыбнулась, и комната словно вспыхнула. Когда она снова начала двигать бедрами вперед и назад по моему члену, танцуя под легкую музыку, которую она включила ранее, было невозможно не улыбнуться.

Но я закончил терпеть. Я просунул пальцы под тонкий пояс ее стрингов. Это ничего не стоило моей сильной руке и запястью, выкручивая и щелкая его назад.

Она захихикала, пока я накручивал на палец испорченный материал.

«Ты должен мне пару трусиков».

«Я куплю тебе сотню. Тысячу. Теперь, оседлай меня, малышка. Прокатись на мне долго и упорно».

Ей не нужны были инструкции. Она точно знала, чего я жаждал. Ее ресницы скользнули по щекам, когда она обхватила пальцами мой ствол, поглаживая и скручивая руку, пока не возникло интенсивное трение.

Мое дыхание мгновенно стало прерывистым, мой взгляд расфокусировался. То, что эта женщина делала со мной, было чистым грехом.

И я любил каждый момент.

Каждое ее действие, казалось, было направлено на то, чтобы довести меня до оргазма, но я был готов принудить ее к следующему действию, когда она скользнула головкой моего члена вверх и вниз по ее мокрой пизде. Она была такой мокрой, ее восхитительный запах проникал в мои ноздри. Эта женщина могла бы заставить меня потерять рассудок.

Поговорим о том, как меня обвели вокруг пальца, в чем я никогда и никому не смогу признаться.

«Ты хочешь этого», — спросила она, указывая на свою киску.

«Да, это мое. Может, я сделаю татуировку».

«Никаких шансов». Ее смех искрился в воздухе, пока она продолжала тереть мой ствол вверх и вниз. Она могла легко уничтожить мужчину. В тот момент, когда она расположила кончик у своего скользкого входа, ее набухшие складки уже поддавались, и я отказался предоставить ей какой-либо дополнительный контроль.

Я схватил ее за бедра, грубо дернув ее вниз, ее мышцы растянулись, чтобы принять мой широкий обхват. Ее глаза закатились в затылок, и она мяла мою грудь когтистыми пальцами, откидывая голову назад.

Ее стоны были изысканными, разжигая еще один огонь глубоко внутри меня. Я мог делать это часами напролет, боль не влияла на мое желание или мою выносливость.

Я держал ее в таком положении целую минуту, наслаждаясь тем, как ее киска сжималась вокруг меня. Я не мог оторвать от нее глаз, отказывался моргать. Когда она наклонилась вперед, ее губы сжались, она откинула волосы назад, как делала это раньше.

«Ты можешь делать со мной все, что захочешь», — прошептала она.

«Будьте очень осторожна, говоря что-то подобное плохому человеку».

«Ты кошечка».

«Ты жестоко ошибаешься». Я потянул ее вверх, пока только кончик не оказался внутри, и снова дернул ее вниз. Казалось, она расцветала от силы, все еще стоная, когда осмелилась провести своими длинными ногтями по моей груди.

Дискомфорт был возбуждающим, более, чем я когда-либо мог себе представить. Она оставалась игривой, подталкивая себя вверх настолько, насколько я позволял, двигая бедрами вперед и назад.

Я мог бы легко утонуть в ее запахе.

Как только она начала скакать на мне, я ослабил хватку, наслаждаясь каждым искрящимся моментом. Электричество взлетело, потребность стала невероятной. Я слышал, как люди говорили о связи, созданной во время страсти, то, чего я никогда не испытывал, даже смеялся над этой концепцией. Секс был сексом, верно?

Но быть с ней вот так было совсем не похоже на то, что было с любой другой женщиной. Возможно, обе наши защиты были сломлены, и мы наконец смогли быть собой. В доме больше никого не было, никаких врагов, скрывающихся в тени.

Нас только двое.

Бесценно.

Она сделала, как я приказал, оседлав меня долго и жестко, ее тело извивалось напротив моего, что мне было трудно себя сдерживать. Но я хотел, чтобы она достигла кульминации больше, чем мне самому нужно было облегчение.

Она задыхалась, ей было трудно держать глаза открытыми, ее тело дрожало. Но я чувствовал, что она близка к тому, чтобы кончить.

«Кончи для меня, детка. Залей мой член своими соками».

Ее смех был тихим, недоверчивым. «Я не могу просто…»

«Да, можешь». Я хлопнул ее по ягодицам одной рукой, и она вскрикнула, а затем рассмеялась. Но через несколько секунд она уже не могла сдержаться. Ее стоны стали еще более рваными, она откинула голову назад, и ее слабый крик захлебнулся.