О, черт. О чем я думала?

«Нет. Я не успела загрузить его вовремя. Я знала, что мужчины были снаружи».

«Но ты прослушала».

Мне было странно кивать головой.

«И что было на записи?»

Я на мгновение закрыла глаза, пока он нежно не встряхнул меня. Его пальцы впивались в мою кожу, но, как ни странно, его собственническая хватка также успокаивала меня. Как будто этот человек действительно заботился обо мне.

«Ты помнишь?» — надавил он.

Я кивнула. «Я всегда помню такие вещи слово в слово».

«Да, я знаю, чего ты хочешь, итальянский придурок. Но это будет тебе дорого стоить».

«Второй парень рассмеялся, и это было так злобно, как будто он хорошо проводил время. Потом он спросил: «Сколько?»»

«Два миллиона. Я предаю человека».

«Ты ублюдок, но я соглашусь. Однако, работа должна быть сделана, иначе я приду за тобой и твоей семьей».

Я втянула воздух, пытаясь вспомнить что еще. Может быть, я была напугана больше, чем я изначально думала.

«Имен нет?» — спросил он, его глаза метались из стороны в сторону.

«Нет. Но я знала, что один из них — Стефано, потому что Джошуа прислал мне информацию раньше. Он хотел, чтобы я легко узнал жестокого лидера».

«Ты слышала этот голос с тех пор?»

Раскат грома.

Небо окрашивается в оттенки неоново-синего цвета.

Моя кровь то охлаждалась, то нагревалась до такой степени, что я начинала потеть.

Я покачал головой. «Нет, но я, возможно, смогу его узнать. Может быть».

«Черт возьми, женщина. Ты сама себе угроза. Ты рисковала своей жизнью и даже моей из-за чего, денег? Влияния? Я собираюсь держать тебя взаперти, пока мы не разберемся во всем этом. Привыкай к своей шикарной тюрьме».

Его голос сочился опасностью, его русский акцент был более выраженным, чем обычно. И огонь в его глазах был не похож ни на что, что я видела раньше.

Мужчина был зол.

Ну, знаете что? Я тоже.

Что-то безумное мелькнуло у меня в голове. Может быть, это был страх и опасность. Может быть, это был тот факт, что меня слишком влекло к человеку, который должен был оставаться запретным.

В любом случае, я переборщила, пытаясь доказать свою точку зрения, если она вообще была.

Я попытался ударить его по лицу.

А что он сделал в ответ?

Он прижал меня к ближайшей стене, и я была уверена, что он собирается меня отшлепать. Но его глаза внезапно стали умоляющими, его грудь поднималась и опускалась, как и моя.

И в сюрреалистический момент, который я надеялась запомнить на всю оставшуюся жизнь, мужчина, о котором я фантазировала, тот, о ком я не должна была думать как о ком-то большем, чем он был, зажег огонь глубоко внутри меня. Затем он сделал что-то безумное и неожиданное.

Он прижался своими губами к моим…

ГЛАВА 10

Кэролайн

У меня было достаточно поцелуев, но все они были с молодыми парнями.

Они были как неуклюжие идиоты, запертые в темноте. Они все считали, что действие языка было единственным способом, и, черт возьми, это было неряшливо. И громко. Конечно, когда они стали старше, они поняли немного больше, что это было о том, чтобы не торопиться, позволяя нашим ртам и языкам исследовать, наслаждаясь жаром, взрывающимся между двумя страстными людьми.

Но за все мои годы и за все время, что я целовала мужчин, ни один из них не знал, что мне нужно, и не тратил время на то, чтобы быть грубым, но соблазнительным, контролирующим, но уступчивым ровно настолько, чтобы я чувствовала себя участницей происходящего.

Это требовало значительного мастерства.

Опыта.

Мой извращенный разум начал думать о том, сколько красивых женщин он поцеловал. Бог знал, что я не подхожу под тип этих ветреных девушек, которых я видела рядом с ним на глянцевых фотографиях в интернет-журналах.

Я была потрясена, пытаясь найти хоть немного смысла в мыслях, чтобы понять, что происходит между нами. Фраза «в этом вся опасность» была прямо там, и мой тихий голосок смеялся надо мной в то же время. Я давно дала себе обещание, что никогда, никогда не отдам свое сердце мужчине.

И что я никогда не отдам свое тело легко. Я не такая девушка.

Но вот я таяла в объятиях Вадима, пока он одной рукой держал мой подбородок, а другую упирал в стену и прижимался ко мне всем весом своего массивного тела.

Включая его твердый, пульсирующий и опасно горячий член.

Я была безумна внутри, моя киска пульсировала. Ничто и никто не разжигал мое нутро таким образом. Никакой мужчина. Никакая фантазия. Никакой вибратор. Это было безумие, но о-о-очень горячо.

Было легко сдаться его мастерству, и когда он наконец втолкнул свой язык внутрь, исследуя каждый дюйм моего рта, каждая мышца начала расслабляться. Я была с ним единым целым, наша страсть ревела как львы. И мне это нравилось.

Неправильно. Так неправильно.

Но какое мне было дело?

Я была так возбуждена, что моя киска пульсировала, мой разум был нечетким, а мой взгляд был достаточно размытым, чтобы звезды плавали перед глазами. Определенно было что-то в прекрасное, что мужчины постарше были экспертами в обращении со своими женщинами. О, послушайте мой взбешенный разум.

Он только что сказал мне, что я его пленница столько времени, сколько он посчитает нужным. Наконец-то у меня хватило наглости упереться в него ладонями, но неужели я действительно думала, что смогу оттолкнуть эту гору мускулов, которая отказывается меня отпускать?

Ни единого шанса.

Я была в его власти, и где-то в глубине души я была взволнована.

Когда он пососал мой язык, я еще больше возбудилась, бабочки запорхали в моем животе. Да, это была дикая и необузданная страсть.

И мне понравилось.

Что я говорила? Я был возбуждена сильнее, чем когда-либо в жизни.

Когда он наконец разорвал поцелуй, мы оба затаили дыхание. Он одним пальцем поднял мой подбородок, издавая животные звуки, пока изучал меня, прежде чем опустить голову и провести языком от одной стороны моей челюсти к другой.

Я не могла перестать дрожать, наконец осознав, что странный шум, который я слышала, был звуком моих сдавленных стонов. Мужчина уже превратил меня в кашу. Какой я буду через десять минут? Через час? Через день?

Он провел кончиком языка по моему уху, прикусив мочку. Не было сказано ни слова, не было дано ни одного обещания. Когда он отступил на шаг, я обнаружила, что тянусь к нему. Нуждаясь в нем.

Жаждала его.

Вокруг нас сверкали молнии, мое сердце колотилось. «Ненавижу грозы», — прошептала я, борясь со своими нервами по многим причинам.

«Не волнуйся. Я защищу тебя».

Этот человек был воплощением плотского удовольствия и опасности, завернутой в аккуратную упаковку. Мне было трудно дышать рядом с ним или ясно мыслить. «Ты не можешь держать меня в плену».

«Да, я могу, хотя бы по той причине, что это необходимо для твоей безопасности».

Больше, чем жизнь. Эти три слова идеально его описывали. Возможно, даже слишком. Да, он был всемогущ, человек, который брал то, что хотел, не задавая вопросов, способный без угрызений совести обрывать жизни.

Он также был грубым, чувственным и привлекательным до совершенства. Я не могла поверить, что я все еще думаю о нем как об объекте желания, а не как о человеке, который мог стереть все, чего я добилась, в мгновение ока.

Но мне пришлось напомнить злой и растерянной девочке внутри меня, что это я пришла к нему, а не наоборот.

Выражение его лица было выражением собственнического хищника. За несколько коротких секунд он схватил меня в свои объятия, делая большие шаги из комнаты.

И, к моему удивлению, я не стала возражать.

Его походка была ровной, выражение лица оставалось первобытным, голодным. Мое сердце отказывалось перестать трепетать, греховные мысли проносились в моем сознании, из которых можно сделать эротический роман. Я не должна об этом думать. Мне должно быть стыдно.

Но я не стыжусь.